Встречные поезда здесь могут разойтись только в городах и на немногочисленных разъездах.

Я положил норковый жакет на стул и отправился в обратный путь, заперев за собой дверь. Ключ я вернул Мерсеру, который молча кивнул и сунул его в карман.

Эмиль разливал вино. Пассажиры уплетали блины. Я снова влился в общую картину и стал, насколько возможно, незаметным. Как я обнаружил, лишь немногие смотрят прямо в лицо официанту, даже когда с ним разговаривают.

Примерно через час после отправления из Садбери мы меньше чем на пять минут остановились на станции Картье, а потом двинулись дальше. Пассажиры, насытившись бараниной и шоколадным муссом, не спеша выпили кофе, а потом по одному потянулись в бар салон-вагона. Занте Лорримор через некоторое время тоже встала из-за стола и направилась туда, но тут же с пронзительным воплем прибежала назад.

На этот раз все было взаправду. Спотыкаясь, она вбежала в ресторан, за ней с возбужденными восклицаниями следовало еще несколько человек. Она кинулась к родителям, которые были озадачены и встревожены.

– Я чуть не убилась! – задыхаясь, выкрикнула она. – Я чуть не шагнула в пустоту. Еще немного, и я бы убилась!

– А что случилось, дорогая? – спросил Мерсер, успокаивая ее.

– Ты не понял! – Она вся дрожала и была на грани истерики. – Я чуть не шагнула в пустоту, потому что нашего вагона там нет!

Это заставило обоих Лорриморов недоверчиво вскочить на ноги, но им достаточно было только взглянуть на лица людей, стоявших позади нее, чтобы понять, что это правда.

– И они говорят, все эти люди говорят... – с трудом выдавила она из себя, задыхаясь в смертельном испуге. – Они говорят, что тот, другой поезд, ежедневный "Канадец", идет за нами с разницей только в полчаса, и он врежется... он врежется... ну, понимаете?

Лорриморы, сопровождаемые всеми, кто еще оставался в ресторане, бросились назад, в салон-вагон, а мы с Эмилем переглянулись, и я спросил:

– Как предупредить тот поезд?

– Сообщите главному кондуктору. У него есть рация.

– Я пойду, – сказал я. – Я знаю, где его купе. Я его найду.

– Тогда спешите.

– Ладно.

Я поспешил. Побежал бегом. Добежал до купе Джорджа. Там никого не было.

Я направился дальше, то быстрым шагом, то бегом, где можно было, и, добравшись до сидячего вагона, увидел, что он идет мне навстречу. Он мгновенно понял, что я принес какие-то скверные новости, и тут же вытолкал меня на грохочущую переходную площадку между сидячим вагоном и центральным рестораном.

– Что там такое? – прокричал он.

– Вагон Лорриморов отцепился... Он где-то сзади, а за нами идет "Канадец".

Он помчался с такой скоростью, развить которую на ходу поезда не мог бы, по-моему, никто другой, и когда я дошел до его купе, он уже сидел в наушниках и говорил в микрофон.

– В Картье этот вагон был на месте, – сказал он. – Я сходил там с поезда и видел его. Вы уверены, что его от вас не видно? – Некоторое время он молча слушал. – Хорошо, тогда свяжитесь по радио с "Канадцем" и предупредите их кондуктора, чтобы они задержались в Картье, а? Я остановлю наш поезд, и мы вернемся за этим вагоном. Посмотрим, в чем там дело. А вы сообщите обо всем в Торонто и Монреаль. Вряд ли это будет для них приятный сюрприз в воскресный вечер, а? – Он усмехнулся, обернулся к двери купе, где стоял я, и окинул меня оценивающим взглядом. – Я оставлю тут одного человека дежурить на рации, – добавил он. – Сообщите ему, когда растолкуете все "Канадцу", а?

Выслушав ответ, он кивнул, снял наушники и протянул их мне.

– Вы на связи с диспетчером в Шрайбере, – сказал он. – Это впереди нас, немного не доходя Тандер-Бея. А он может связаться по радио непосредственно с "Канадцем", который идет за нами. Вы можете его слышать, ничего делать для этого не надо. А чтобы говорить с ним, нажмите кнопку.

Он показал, какую, и исчез. Я надел наушники и уселся в его кресло.

Через некоторое время послышался бесплотный голос:

– Вы слушаете?

Я нажал кнопку.

– Да.

– Скажите Джорджу, что я связался с "Канадцем", он задержится в Картье. За ним должен идти товарный поезд, но я вовремя связался с Садбери, и его оттуда не выпустят. Все очень недовольны. Передайте Джорджу, чтобы прицепил этот вагон и проваливал.

Я нажал кнопку.

– Хорошо.

– Кто вы? – спросил голос.

– Один из официантов.

– Хм, – произнес он и умолк. Великий трансконтинентальный скаковой поезд начал замедлять ход и вскоре плавно остановился. Почти в то же мгновение в дверях показался Джордж.

– Сообщите диспетчеру, что мы остановились и возвращаемся, – сказал он, когда я передал ему все, что было ведено. – Мы в восемнадцати километрах от Картье, между Бенни и Стралаком, то есть в необитаемых дебрях. Оставайтесь здесь, а?

И он снова исчез, на этот раз направляясь к месту происшествия – в хвост поезда. Я передал его слова диспетчеру и добавил:

– Сейчас мы медленно движемся задним ходом.

– Сообщите, когда обнаружите вагон.

– Хорошо.

За окнами все было погружено в темноту – местность безлюдная, ни единого огонька. Позже, прислушиваясь к возбужденным разговорам в ресторане, я узнал, что Джордж один стоял по ту сторону задней двери салон-вагона, на краю пустоты, и освещал путь ярким ручным фонарем. У него была портативная рация, с помощью которой он мог приказать машинисту еще замедлить ход и остановиться.

Вагон Лорриморов он обнаружил не доезжая километров двух до Картье.

Поезд остановился, он спрыгнул на землю и пошел осматривать блудный вагон.

Мне показалось, что мы очень долго стояли на месте. Потом свет в купе замигал, поезд медленно-медленно пополз назад, снова остановился, а потом его вдруг тряхнуло. После этого мы двинулись вперед – сначала понемногу, а потом все быстрее, свет перестал мигать, и вскоре появился Джордж. Он был мрачен, от его обычной усмешки ничего не осталось.

– В чем было дело? – спросил я.

– Ни в чем! – сердито ответил он. – Вот в чем все дело.

Он протянул руку за наушниками, и я отдал их. Он заговорил в микрофон:

– Это Джордж. Мы подобрали вагон Лорриморов в двух километрах к западу от Картье. Сцепное устройство в порядке. – Он некоторое время слушал. Да, я сказал то же самое. Какого дьявола, кто там у них работает в Картье, а? Кто-то отцепил этот вагон в Картье и сделал так, чтобы поезд вывел его со станции, в темноту, а потом он отцепился. Тормоза были отключены. Передайте в Картье, чтобы сейчас же послали кого-нибудь на путь, пусть поищут веревку или что-нибудь в этом роде, а? Труба отопления не разорвана, ее разъединили. Да, я сказал то же самое. Вентиль был закрыт. Какая там, к дьяволу, случайность, какая поломка – кто-то нарочно отцепил этот вагон.

Если бы дочка Лорриморов этого не обнаружила, "Канадец" врезался бы в него.

Нет, может быть, и не на большой скорости – но и сорока-пятидесяти километров в час хватило бы, чтобы "Канадец" наломал дров. Разнес бы этот вагон в щепки. Могли бы погибнуть машинисты "Канадца", а то и сам он слетел бы под откос. Скажите им, пусть поищут, а?

Он снял наушники и в ярости уставился на меня.

– Вы сумели бы расцепить вагоны? – спросил он.

– Конечно, нет.

– Для этого нужен железнодорожник. – Он просто кипел гневом. – Железнодорожник! Это все равно что автомеханик позволил бы кому-то уехать от него на машине, у которой болтаются рулевые тяги. Это преступление, а?

– Да.

– Еще сто лет назад, – сердито продолжал он, – изобрели специальную систему, чтобы вагон, который отцепился от поезда, не мог набрать скорость и во что-нибудь врезаться. У него автоматически срабатывают тормоза. – Он свирепо посмотрел на меня. – Так вот, эта система была отключена. Тормоза вагона не сработали. Этот вагон нарочно отцепили на ровном участке пути, а?

Ничего не понимаю. Зачем это сделали?