Имя автора этой книги, генерал-лейтенанта Александра Здановича — начальника Управления программ содействия ФСБ России — хорошо известно миллионам россиян. Его яркие, аргументированные выступления по телевидению, затрагивающие острые проблемы обеспечения безопасности личности, общества и государства, всегда привлекают внимание общественности и телезрителей.

В своей новой книге «Свои и чужие: интриги разведки» Александр Зданович выступает как профессионал в области истории российских спецслужб. С большим знанием дела, основываясь на архивных материалах, неизвестных ранее широкому кругу читателей, автор, увлекательно повествует о невероятной истории, похожей на детективный роман о жизни Владимира Орлова, следователя царской охранки, который в 1912 году допрашивал в варшавской тюрьме Ф. Э. Дзержинского, а затем, уже в 1918 году, став сотрудником органов ВЧК и тесно сотрудничая с «железным Феликсом», тайно продолжал служить белому движению. В этом историческом повествовании, основанном только на документах и фактах, удивительным образом переплетаются человеческие судьбы. И за секретными интригами спецслужб трудно порой разобраться, где «свои», а где «чужие»…

Не сомневаюсь, что книга Александра Здановича, написанная ярко и выразительно, найдет своего заинтересованного читателя.

Василий Ставицкий, Почетный сотрудник контрразведки, исполнитель проекта книги

Выражаю признательность ветерану органов государственной безопасности Сойме Василию Михайловичу, за активное содействие в подготовке книги.

Александр Зданович

Беспрецедентный политический скандал разразился в Берлине в самом начале марта 1929 года. Практически все городские газеты, вне зависимости от их приверженности тем или иным идейным и нравственным ценностям, протрубили на всю страну, что полиция арестовала группу русских эмигрантов, промышлявших продажей сфальсифицированных документов.

Под прицел провокаторов, как утверждали многие журналисты, попали многие государственные чиновники, включая дипломатов, сотрудников разведок и органов борьбы со шпионажем, а также известные политические деятели из европейских стран и США. В частности, «точечные» удары наносились по сенатору Вильяму Бора, который уже не один десяток лет представлял в законодательном органе штат Айдахо, а последние годы возглавлял комитет по международным делам. Он придерживался мнения о целесообразности для американцев установить дипломатические отношения с Советским Союзом и активно действовал в этом направлении.

Аналогично поступал и сенатор Джордж Норрис, чем также привлек к себе внимание противников Советской власти из числа белоэмигрантов. Они-то, судя по всему, и запускали в оборот поддельные документы, из коих становились ясны «истинные» мотивы поведения Бора и Норриса — получение от представителей СССР крупных денежных сумм.

У арестованных по делу были проведены обыски, результаты которых подбросили еще одну охапку хвороста в разгорающийся скандал. Полицейский комиссар Венцель сообщил жаждущим сенсаций журналистам, что в одной из квартир на Потсдамштрассе обнаружена настоящая фабрика по производству фальшивок — печати, штампы и бланки советских учреждений, известных далеко за пределами России, таких, как Государственное политическое управление (ГПУ), Разведупр штаба РККА (военная разведка), а также пугающий всех обывателей монстр — Коммунистический Интернационал (Коминтерн). Сыщики берлинского Полицай-президиума нашли также картотеку, содержащую фотографии и подробные сведения о более чем пятистах представителях внешнеполитических, торговых и разведывательных служб СССР, а также деятелях Коминтерна.

Фамилию хозяина квартиры и, по всей вероятности, владельца архива, а также «лаборатории» полицейские скрывать не стали. Им оказался действительный статский советник, бывший следователь по особо важным делам Владимир Григорьевич Орлов.

Этой информации было больше чем достаточно для пронырливых репортеров. Уже на следующий день биографию арестованного расписывали, что называется, в красках — отдельные правдивые сведения тонули в выдумках и сплетнях. Особо старались сотрудники печатного органа Коммунистической партии Германии — газеты «Роте фане». К удивлению многих, в том числе и русских эмигрантов, на ее страницах появились даже хвалебные отзывы о берлинской полиции, ранее всячески дискредитируемой, определяемой не иначе как орудие классового господства врага всех трудящихся — буржуазии.

А в Советском Союзе тон задавала газета «Известия», основывая свои сообщения на сведениях Л. Кайта, собственного корреспондента в столице Германии. Вот лишь некоторые заголовки почти каждодневных, в течение четырех месяцев, статей: «Новая вакханалия фальшивок», «Фальшивки без конца», «Берлинский «фабрикант» фальшивок Владимир Орлов» и т. д.

Прошло всего три дня со времени ареста В. Г. Орлова, а советский прокурорский работник В. В. Ульрих, печально известный нынешнему поколению читателей как «гробовщик» на судебных процессах 30-х годов, выступил в государственном официозе с большой статьей о нем, обрисовав гражданам СССР «звериный облик» этого ярого противника большевиков и вообще коммунистической идеологии.

Судя по статье, соответствующие «компетентные» органы давно держали в поле зрения бывшего следователя, считали его одним из злейших врагов Советского Союза.

Вероятно, так же, как и персонаж булгаковского «Собачьего сердца» профессор Преображенский, Владимир Орлов не любил пролетариат. Но наверняка можно сказать, что во много раз сильнее он не любил тех, кто правил от имени пролетариата в Советской России, а потом и в СССР.

Многих известных революционных деятелей он знал довольно близко в петроградский период своей жизни, ясно понимал основу их действий, когда моральным считалось все, что способствует укреплению новой власти, разжигает пожар мировой революции. Поэтому в своих поступках, сначала в качестве белогвардейского подпольщика, а затем руководителя органов разведки белой армии и эмигрантских структур, Орлов использовал весь арсенал средств тайной борьбы. Одним из этих средств были активные дезинформационные мероприятия, в том числе с использованием фальсифицированных документов.

Ничего нового он тут не изобрел. Достаточно вспомнить работу резидентуры французской разведки в Петрограде в 1917 году, когда ей удалось продвинуть в печать сведения о большевистских лидерах, которые якобы являлись банальными агентами германского генерального штаба. Нечего и говорить о так называемом письме Зиновьева, сфабрикованном русскими эмигрантами по заданию английской разведки. Итогом реализации этой дезинформационной операции стало падение кабинета лейбористов, усиление гонений на британскую компартию.

Как известно, в период Второй мировой войны американские разведслужбы издали книгу, в которую включили выдуманные эпизоды из биографии бывшего начальника немецкой разведки Вальтера Николаи, а сотрудники НКВД арестовали его в послевоенной Германии, основываясь именно на дезинформационных данных из этой книги.

Активные информационные мероприятия проводила и советская разведка, для чего в ее структуре образовали соответствующее подразделение. Решение об этом было принято на самом высоком уровне. 11 января 1923 года вышло постановление Политбюро и ЦК РКП (б) о создании при ВЧК—ГПУ специального межведомственного бюро по дезинформации. В Дезбюро, кроме представителей ГПУ вошли ответственные сотрудники ЦК партии, Наркомата по иностранным делам, Реввоенсовета и Разведупра штаба РККА.

Однако вернемся к берлинским событиям 1929 года. Случилось то, что должно было случиться рано или поздно. Чекистская резидентура в Берлине, что называется, вчистую переиграла Владимира Орлова. В истории тайных войн он остался фальсификатором и шарлатаном, готовым за деньги «пуститься во все тяжкие».