— Нет, все верно. Вы наняли меня сегодня в восемь утра. А уволили в три пополудни. И…

— Сегодня в восемь утра вы заявили, что являетесь моей новой кухаркой. — Он улыбнулся, но глаза оставались злыми. — А вскоре — к сожалению, я не заметил время — вы пытались спалить мою кухню.

— Неправда!

— Потом мы поехали к моей бабушке, где ваш дерзкий план открылся и одновременно лопнул, словно мыльный пузырь. — Джо вновь сложил руки на груди и вскинул брови в деланом изумлении. — И где же, позвольте спросить, в данном… ммм… контексте встретилось нам слово «работа»?

Люсинда почувствовала, как предательская краска заливает ей щеки. Очень захотелось подойти к нему и ударить побольнее, чтобы увидеть, как наглая ухмылка сползает с прекрасного лица. А потом объяснить, со всеми подробностями, что ему следует сделать с деньгами, которые ей причитаются.

Но она лишь вскинула голову.

— Спор здесь неуместен, мистер Романо. Вы меня наняли, затем уволили. А следовательно, должны мне жалованье за один рабочий день. — Люсинда решительно выставила вперед руку с листком бумаги, который слегка дрожал. Это, пожалуй, несколько снижало эффект, но ей уже было все равно. — Вот расчет суммы. Можете проверить, если хотите, но, скажу сразу, там все верно.

Джо заглянул в бумагу.

— Не сомневаюсь, — вежливо ответил он, поднимая глаза на девушку. — Неверно другое. С чего вы взяли, что я стану вам платить за то время, которое вы провели в моем доме?

— Заплатите, — быстро нашлась она, заметив, что Джо собирается уйти, — или я вас засужу.

Молодой человек замер на месте, потом повернулся, наклонив голову набок.

— Что, простите?

— Я подам на вас в суд и отсужу свои деньги.

—  Вы подадите на меня в суд?.. — Он хмыкнул. Потом рассмеялся — зло и грубо. — Боже правый! Вот это наглость! Вы хотите отсудить у меня деньги, которых не заработали?

— Это спорный вопрос, мистер Романо. С моей точки зрения, я честно заработала свои деньги и уверена, судья со мной согласится.

Они стояли и смотрели друг другу в глаза. А ведь она это серьезно, подумал вдруг Джо. Он уже не улыбался, он ясно видел, как Люсинда входит в здание суда мелких тяжб, вся такая правильная, благовоспитанная. И нужно-то ей всего ничего — пара бутылок вина в его мини-баре стоит дороже.

А как понравится эта история желтой прессе! И конкуренты будут ликовать… А уж когда выяснится — а выяснится непременно, — что кухарка Люсинда на самом деле крошка стриптизерка…

Джо издал звук, похожий на рычание загнанного в ловушку зверя, выхватил из кармана бумажник и протянул девушке несколько купюр.

— Сдачи не надо.

— Но здесь слишком много. — Она покачала головой, открыла сумочку и извлекла из нее десятидолларовую бумажку, две монеты по двадцать пять центов и одну в десять. — Мне нужно только то, что мне причитается. — Девушка протянула ему деньги. Рука у нее слегка подрагивала. — Прошу вас, возьмите.

Джо округлил глаза и забрал деньги. Что угодно, лишь бы она поскорее убралась отсюда.

— Благодарю вас.

— Не за что.

— Я пришлю за остальными моими вещами.

— Хорошо.

Он смотрел, как Люсинда пытается оторвать чемодан от земли. Тяжелый, вспомнил Джо. Он имел удовольствие волочить его сегодня утром от двери до комнаты. Тонкие руки и плечи напряглись…

О боже…

— Давайте сюда. — Джо попытался отнять у нее чемодан, но не тут-то было.

— Я не нуждаюсь в вашей помощи.

— Посмотрите на это с другой стороны, милейшая мисс Бэрри. Вот вы идете, случайно роняете чемодан себе на ногу, и что потом? Подаете на меня в суд. — И на этот раз улыбка у него получилась неприятной. — Мне проще донести чемодан до такси.

— Я не вызывала такси.

— А следовало бы. — Чего она шарахается от него со своим дурацким чемоданом? — В нашем районе общественный транспорт не ходит.

— Я люблю ходить пешком.

— Пешком до центра вы будете идти всю ночь. — Джо снова попытался схватиться за ручку чемодана. — Да стойте же…

Чемодан упал. Потом упала сумочка, из нее — кошелек, а из него — деньги. Люсинда бросила на Джо убийственный взгляд и присела на корточки собирать монеты. Он ее опередил.

Помимо только что полученных у нее оказалось четырнадцать долларов.

— А где остальные?

— У вас в руках. — Щеки снова загорелись.

— И это все?

Ответа не последовало.

Джо нахмурился.

— Четырнадцать долларов — это все, что у вас есть? Плюс то, что я дал вам сейчас?

— Не дали, а заплатили, — с достоинством поправила Люсинда. — Верните, пожалуйста.

— Да вам на это даже до ближайшего банкомата не доехать.

Девушка попыталась забрать у него деньги, но он плотнее сжал пальцы.

— У вас ведь есть кредитная карточка?

— Конечно. — И это было правдой — карточка была, денег только на ней не было.

Джо встал. Люсинда тоже.

— Я вам не верю.

— Мне плевать, верите вы или нет. — Она снова попробовала отнять деньги, но он поднял руку высоко над головой. — Это мое! Отдайте же!

— Вы банкрот.

— Не ваше дело.

Действительно, не его. И вообще, девица с такими способностями недолго будет бедствовать, в Сан-Франциско полно ночных клубов…

— Вы правы, — согласился Джо, подхватил чемодан и направился к лестнице. — Но человек моего положения не может позволить, чтобы ему перемывали кости…

Девушка озадаченно посмотрела ему вслед: он взбежал по ступенькам как вихрь и вошел в ее бывшую комнату. Она быстро поднялась за ним.

— Вы в своем уме? Я же ушла. Забыли?

— Нет, не ушли.

— Ушла.

— Я вас уволил. — Джо поставил чемодан рядом с кроватью и грозно обернулся. — Вы сами это признали. Поэтому я должен вам жалованье за день.

— Вы ошибаетесь, если думаете, что я задержусь в этом вертепе хоть на секунду.

— Нет, это вы ошибаетесь, если полагаете, что я позволю вам так легко выпутаться из этого дела.

— Какого дела?

— Вопросы здесь задаю я, крошка. Потому что я работодатель. Воду вскипятить ты сумеешь? — Он снова перешел на «ты».

— Глупый вопрос.

— Значит, да?

— Естественно!

— А с консервным ножом справишься?

Люсинда откинула со лба прядь волос.

— На это я даже отвечать не стану.

— Значит, опять да.

— А еще я умею открывать банки с майонезом и пакеты с молоком, — холодно перечисляла она. — А кроме того — только не удивляйтесь! — в случае крайней необходимости могу снять полиэтилен с замороженного гамбургера.

— Договорились, — кивнул Джо и направился к двери.

— О чем? — Она в замешательстве взглянула на него.

— Ты принята на работу. Снова. Будешь готовить мне еду до конца месяца. И пусть бабушка думает, что ты моя невеста. Получишь зарплату за целый месяц. Такова сделка.

Люсинда от изумления только открывала рот, как рыба, выброшенная на берег.

— Но… но… но…

— Хочу проучить нонну. Тут одного дня мало — эффект не тот, пусть помучается подольше.

— Это конечно… Только при чем тут я?

— Бабушка слишком умна, она сразу поймет, что я вру, если ты сейчас исчезнешь.

— А с чего вы взяли, что я соглашусь участвовать в этом бездарном фарсе?

— Четыреста долларов. Убедил?

— Четыреста… долларов, — машинально повторила девушка.

— Плюс жилье и питание. — Да, но…

— Не трать силы на спор, детка. — Джо смотрел на нее с каменным выражением лица. — Ни цента больше. Согласна?

— Я… я… Да. Согласна.

— Вот и умница, — кивнул он и закрыл за собой дверь.

Люсинда пришла в себя не сразу. Она потрясла головой и вышла в коридор. Нет уж, нужно обговорить некоторые условия. Пусть не думает, что она слабохарактерная и согласна на все ради денег.

— Романо.

Джо уже спускался по ступенькам.

— Ну? — Он обернулся.

— Еще раз назовете меня деткой, и я уйду.

Подбородок дрожит, глаза как-то подозрительно поблескивают, волосы взлохмачены. Но сколько достоинства!

— Уйдешь — не получишь денег.