В результате, «делом Шафирова» начал заниматься сам Петр, и его суд был назван «Вышним». Царь на решение был скор — суд приговорил барона Шафирова к смертной казни, потому что помимо его недисциплинированного поведения в Сенате и способствования выдачи лишнего жалования брату, вскрылись еще и незаконные траты из госсредств во время поездки Петра Павловича во Францию, а также выяснилось, что Шафиров взял у полковника Воронцовского в заклад деревню под видом займа, но денег полковнику не заплатил…

15 февраля 1723 года сенатору и вице-канцлеру Петру Шафирову должны были принародно отрубить голову, но, когда топор палача уже взмыл в воздух, секретарь тайного кабинета Михайлов провозгласил, что император решил из уважения к заслугам Шафирова заменить казнь заточением в Сибирь. Топор ударил по плахе…

Причины, по которым борец с коррупцией был наказан так строго, Петр объяснил позже, в указе от 5 февраля 1724 года: «Понеже, видя другого неправдою богатящегося и ничего за то наказания не имущего, редкий кто не прельстится, а тако по малу все бесстрашие придут, людей в государстве разорят, Божит гнев подвигнут…»

Однако главная причина осуждения Шафирова, конечно же, заключалась в другом — вице-канцлер осмелился «наехать» на главного коррупционера петровской эпохи, на любимца царя, на светлейшего Александра Даниловича Меншикова…

В жестоком приговоре Шафирову проявился, идущий от царя и господствовавший в те времена по всей России, двойной стандарт, когда одним прощалось то, за что безжалостно карали других. Впрочем, этот двойной стандарт сохранился и доныне… Кстати говоря, Петр, так энергично искоренявший взяточничество и насаждавший «коммерческую честность», так беспощадно каравший мздоимцев — тот же самый Петр широко практиковал обесценивание монет, пуская в оборот деньги «низкопробного достоинства», тогда, когда у него возникала нужда в средствах — при этом сохраняя на монетах прежние обозначения. Деньги обесценивались настолько, что правительство на операциях этих наживало 150 процентов прибыли. Этой порочной практике конец положили лишь объективные экономические законы, проявлявшиеся при перечеканке полноценных монет в неполноценные. Русский рубль XVI в. равнялся примерно ста рублям конца XIX в. — в XVIII в. упал до 9 рублей конца XIX в. Это обесценивание монеты, представлявшее попытку обойти законы экономические и, собственно, государственные, развращающе действовало на все российское общество. При этом глубоко и прочно укоренялась идея, что политической властью можно пользоваться для собственного незаконного обогащения…

Самым ярким адептом этой идеи стал, как Вы уже, наверное, догадываетесь, уважаемый читатель, светлейший князь Александр Данилович Меншиков… Какой был человек, как масштабно мыслил! Как аферы умудрялся прокручивать под самым носом у Петра! Его бы в наши времена — все «новые русские» просто отдыхали бы… Меншиков воровал с таким размахом, так элегантно запускал руку в казну и настолько трогательно употреблял свой политический авторитет для обеспечения своей же коммерческой выгоды, что было бы оправданно и даже целесообразно учредить специальный «Орден Меншикова» (с детальной разработкой в администрации Президента положения о нем) и награждать им особо выдающихся современных последователей Светлейшего.

Итак, Меншиков… В самом начале его головокружительной карьеры все «богатство» Александра Даниловича состояло из кузова с пирогами — но правду, видать, говорят в народе — была бы голова, а деньги появятся… Знакомство Петра с Меншиковым произошло через Лефорта, который взял Алексашку к себе в услужение. Петру понравился разбитной пройдоха, он забрал Меншикова к себе в денщики, а затем зачислил его в только что учрежденный Преображенский полк. Вскоре между Петром и безродным простолюдином Меншиковым завязываются очень тесные отношения, переросшие в дружбу, если, конечно, императорам вообще свойственно дружить с кем-то… Дружба ведь предполагает некоторое равенство, а о каком равенстве в данном конкретном случае можно было говорить? Алексашка, скорее, стал наперсником «затей Петровых»…

Первую, более менее значимую государственную должность он получил в 1702 году после взятия города Нотебурга — Меншикова назначили комендантом этой крепости, а потом и губернатором всех завоеванных областей. Александр Данилович поимел возможность контролирования многих канатов государственного дохода. И — понеслось… Подряды, взятки, «подношения», спекуляции, незаконные захваты земель, вымогательства, просто кражи, подлоги — чего только не было в бурной жизни Меншикова. До наших дней дошли лишь отдельные эпизоды из богатой событиями чисто уголовной практики светлейшего. Жаль, что о большинстве его афер и комбинаций мы уже, судя по всему, не узнаем никогда… Впрочем и по тому, что история все-таки донесла до нас, можно оценить масштабы деятельности Александра Даниловича.

Он, наверное, приворовывал всегда, да за руку не ловили. Петр впервые узнал о его, мягко говоря, злоупотреблениях, в 1711 году — тогда дело касалось подряда на поставку хлеба в Петербург, который Меншиков взял на себя в 1710 году. Сумма подряда составляла 40 тысяч рублей, а себестоимость поставленных 20 тысяч четвертей хлеба — 34 тысячи 600 рублей. Таким образом, прибыль была сравнительно невелика — всего 3 тысячи 400 рублей или 15,6 процента — вполне «цивилизованный процент»… Ходили, правда, слухи, что такой маленький процент «профита» получился исключительно из-за того, что значительная часть хлеба подмокла и испортилась при перевозке. Но — слухи, как известно, к делу не подошьешь…

На первый раз царь его ни в чем не обвинил, сочтя «бизнес» Алексашки честным. И светлейший пошел вразнос — кстати, не один, а в компании с другими вельможами — «тема» с подрядами была очень сладкой и сановные вельможи вовсю кинулись в «бизнес», а чтобы замаскировать свою причастность к контрактам, дельцы из знати действовали через подставных лиц. В «коммерцию» ударились и адмирал Апраксин, и канцлер Головкин, и князь Волконский, и весьма близкий царю Александр Кикин… В 1712 году Меншиков поняв, что подряды — это настоящее «золотая жила», решил придать делу свойственный своей личности масштаб: он заключает уже два контракта — по первому обязался поставить в Казанскую губернию 30834 четвертей хлеба, по второму — поставить в Московскую губернию 30 тысяч четвертей. Проценты прибыли уже существенно выросли — в первом случае они составили 60,3 процента, а во втором 63,7 процента. Всего светлейший заработал на этих двух подрядах 48343 рубля.

В 1714 году по результатам работы особой следственной комиссии царь обязал Меншикова выплатить штраф в размере полтины с рубля прибыли, у Апраксина и Головкина прибыль просто конфисковали, без дополнительных штрафов… Замешанных в аферах двух сенаторов — Волконского и Опухтина высекли в Сенате кнутом.

Подрядные аферы вельмож вынудили Петра издать два указа. Один из них под страхом смерти запрещал должностным лицам заключать контракты на поставку в казну различных изделий и продовольствия. Второй указ регламентировал размер прибыли подрядчика — она не должна была превышать десять процентов. Сановные коррупционеры выслушали царевы инициативы с почтительным вниманием, но про себя решили твердо: «воровали — и воровать будем»… Что же касается непосредственно Меншикова, то он уже не вылезал из следствий и дознаний — не успел затихнуть скандал с подрядами, как канцелярия, которой руководил недруг Меншикова князь Долгорукий, предъявила светлейшему обвинение в расходовании государственных средств на собственные нужды — в частности, Александра Даниловича попросили отчитаться в трате более миллиона рублей казенных денег…

Меншиков, однако, не сдавался, он сознательно затягивал следствие, выдвигал контрпретензии — словом, держался молодцом. В конечном-то итоге он добился своего — деятельность следственной комиссии по его делам продолжалась более десяти лет. 28 января 1725 года Петр умер, работа канцелярии была приостановлена, и с князя сняли все начеты. Потом, правда, все снова перевернулось, но об этом чуть позже…