— Я же говорила, он будет не в настроении, — заметила Джулия, с трудом сдерживая улыбку. — Но в чем-то он прав. Ты можешь, по крайней мере, снять пиджак. Сейчас жарко, в нашей компании нет дресс-кода, и Ник будет чувствовать себя рядом с тобой спокойнее, если на тебе будет повседневная одежда. — Она проследила за тем, как Мегги вешает пиджак на спинку своего стула, и удовлетворенно кивнула. — Замечательно, а теперь следуй за мной.

Войдя в кабинет, Джулия указала на лежавшую на столе Ника стопку папок:

— Это вся доступная на данный момент информация о государственном контракте, который наша компания должна в ближайшее время подписать, но сейчас это не самое главное. — Она указала на другую стопку файлов. — Это дела, которые ждали своего часа шесть недель, пока Ник был в отъезде, — их нужно разобрать в первую очередь.

Джулия одну за другой подавала Нику папки. Некоторые он просматривал и возвращал ей, отдавая короткие распоряжения, некоторые оставлял у себя, чтобы поработать с ними в одиночестве. И все это он делал, не снимая солнечных очков.

Когда они разобрали стопку, Джулия собралась уходить. Мегги поднялась, чтобы последовать за ней, но Ник жестом остановил ее.

— Останься, — сказал он, пристально глядя на нее.

Джулия вышла, бесшумно прикрыв за собой дверь.

Открыв верхний ящик стола, Ник нашел пузырек с обезболивающими и, чуть поморщившись, бросил в рот сразу три таблетки.

— Голова болит?

Ник наконец приподнял очки, скрывавшие, как выяснилось, темные круги под глазами, и внимательно оглядел ее. Может, ей не следовало ни о чем его спрашивать? Они не виделись пятнадцать лет и сейчас почти не знают друг друга, не был ли ее вопрос непрофессиональной вольностью?

— Похмелье. Вчера я...

Она покачала головой, останавливая его:

— Ты не должен мне ничего объяснять, я не хочу лезть не в свое дело или казаться навязчивой.

— Прекрати, Мегги. Может, с нашей последней встречи и прошло пятнадцать лет, но не имеет смысла притворяться, что мы друг другу чужие. Мы знаем друг друга. — Ник позволил очкам сползти на нос, чтобы иметь возможность посмотреть Мегги в глаза. — Очень хорошо знаем.

От его последней фразы и интонации, с которой он это произнес, у Мегги перехватило дух, а по коже побежали мурашки. Но через секунду она поняла, что, скорее всего, он сказал это нарочно, точно зная, как она отреагирует, стараясь ее смутить.

— Что ты делаешь? Хочешь довести нас до точки кипения, когда мы начнем кричать друг на друга?

— Возможно.

— Да? А ведь это был сарказм. Тогда, позволь узнать, зачем?

— Вчера я рассказал брату о том, что принял на работу бывшую жену, и он посоветовал поговорить с тобой открыто, обсудить все волнующие или болезненные вопросы, чтобы в дальнейшем они не мешали нашей совместной работе. И я думаю, он прав. Лучше сорвать коросту сразу, чем делать это долго и мучительно.

— А у меня нет права голоса в этом вопросе?

— Нет, ведь я твой босс и я устанавливаю здесь правила. За ближайшие четыре недели мы должны подготовить документы для подписания контракта. Мы не можем позволить себе отвлекаться на старые раны и сомнения, не можем чувствовать себя неуютно в обществе друг друга.

— Значит, мы должны поговорить?

— Да. Для начала можешь рассказать мне, чем ты занималась последние пятнадцать лет.

— Я ведь уже говорила, я работала в фирме...

— Нет, сейчас я хочу услышать о твоей личной жизни.

Мегги отвела взгляд. Последнее, что она хотела сейчас делать, — это рассказывать Нику о своем неудавшемся замужестве. Но, похоже, выбора у нее нет.

Единственное, на что она может рассчитывать, — что его история окажется еще хуже.

— Если я должна рассказать тебе о своем прошлом, то и ты тоже.

— Конечно.

Человек, у которого есть в шкафу скелеты пострашнее мучительного развода, не согласился бы так легко.

— Хотя твой офис говорит сам за себя.

— Правда? — Его лицо осветила счастливая, почти мальчишеская улыбка, от которой у Мегги сжалось сердце.

— В Питсбурге у меня тоже была отличная работа. — Что ж, пусть ее брак был неудачным, но этого нельзя сказать о ней самой.

— И?.. Неужели тебе больше не о чем мне рассказать? — уточнил Ник, красноречиво оглядев ее выпирающий живот.

«Черт бы его побрал!»

— Ну хорошо. Переехав в Питсбург, я окончила колледж, нашла работу, вышла замуж за адвоката...

— Серьезно, Мегги, за адвоката? — поморщился он.

— Не все они так уж плохи. Джош первое время был очень мил.

— Был?

— Мы развелись.

Его ониксовые глаза расширились, но он промолчал, ожидая продолжения рассказа.

— Наверное, ты хочешь спросить, как два человека, сделавшие ребенка, могут развестись?

— И да, и нет. Я только что понял, что мы должны провести некоторые границы, за которые наш разговор не должен выходить. — Он нервно провел рукой по волосам. — Я прибью Дариуса за его ценные советы.

— Все в порядке, — кивнула Мегги, и это действительно было так.

Глупо было предполагать, что она сможет скрыть от Ника свой развод. Это маленький город, люди так или иначе узнают об этом, пойдут слухи, которые, несомненно, дойдут до Ника. Будет лучше, если он услышит правду от нее самой, нежели получит ее искаженной через третьи руки.

Нет, это тоже не слишком хорошая идея, ведь тогда ей придется признаться и в том, что она любила его, но заставила его поверить в то, что это не так, что все, что их связывало, это продлившийся две недели брак, в котором не было чувств, лишь необходимость. Понятно, почему Нику сейчас так сложно находиться рядом с ней.

Но они ведь были так молоды. Они только что потеряли ребенка, и у Мегги больше не было причин заставлять его оставаться рядом с ней, связывать ему руки.

Мегги вновь окинула взглядом офис Ника. Он справился, он добился всего, чего хотел, трастовый фонд отца помог ему воплотить в жизнь самые смелые его мечты. Она не должна извиняться за то, что сделала выбор, который не смог сделать он сам.

— Хорошо, — кивнул он и, сняв наконец солнечные очки, положил их на стол — похоже, болеутоляющее начало действовать. — Сейчас я позвоню в отдел техподдержки, тебе нужно будет зайти к ним и получить личный пароль от всех баз данных компании. Джулия объяснит, как найти их офис. Когда закончишь, просто возвращайся в приемную и делай все, что скажет Джулия.

Мегги кивнула.

Все очень просто. Он с легкостью даст ей пароли от всех баз данных, но никогда больше не подпустит ее близко к своему сердцу. Он уже предложил ей свою любовь, а она отвергла ее. Даже если сейчас она признается, что любила его всей душой, это уже ничего не изменит, ведь одновременно она признается в том, что намеренно обманула его.

Весь день Ник усиленно делал вид, что работает, хотя на самом деле вряд ли это времяпровождение можно было так назвать, ведь он совершенно не мог сосредоточиться. Известие о том, что Мегги разведена, потрясло его. И не потому, что он уже сконструировал в голове образ ее счастливой семейной жизни, а потому, что она беременна. Какой муж, какой мужчина способен оставить беременную жену?

Когда она сказала о разводе, он едва сдержал гнев. Ему даже пришлось отправить Мегги в отдел техподдержки, чтобы скрыть обуревавшие его чувства.

Но почти сразу после того, как за ее спиной закрылась дверь, он вспомнил, как Мегги бросила его самого. Могла ли именно она, даже будучи беременной, по собственной инициативе подать на развод? Но из-за чего? Пусть она не любила его, но ради их ребенка она оставалась с ним. Черт побери, она даже замуж за него вышла лишь из-за ребенка. Ник не мог поверить, что она сама ушла от мужа, зная, что беременна. Если только ее муж не сделал чего-то такого...

Черт! Он должен немедленно прекратить думать о ней! Просто абсурд! Все это совершенно не его дело. Она просто его ассистентка, ничего более!

Когда в пять часов Джулия заглянула в его кабинет и сообщила, что, если ему не нужна их помощь, они с Мегги отправляются по домам, он просто попрощался. Пока он был в Нью-Йорке, скопилось бесконечное множество вопросов, которые необходимо было срочно решить, и во многих из них ему не помешала бы помощь ассистента, но сейчас, когда все его мысли были заняты Мегги, он совершенно не мог работать.