– Ты не хочешь или просто боишься, что тебе снова причинят боль?

– Я знаю, ты думаешь, что во всем разобралась, – произнес он, оборачиваясь. – Но правда заключается в том, что ты нравишься мне и я не хочу, чтобы ты меня ждала.

– Позволь мне самой решать, что я должна делать, а что не должна. Но я и не собиралась тебя ждать, Джош!

– Надеюсь, ты говоришь то, что думаешь, – спокойно произнес он, но его слова произвели неожиданный эффект.

Оливия резко дернулась, словно он ее ударил.

– Джош, не обольщайся на свой счет. Ты далеко не подарок, – сказала она, вставая. – Спасибо за то, что вел себя как самодовольный тщеславный ханжа, потому что это намного упростило мою жизнь. – С этими словами она покинула его кабинет.

Джош несколько раз глубоко вдохнул. Он не причинил ей боль. Он разозлил Оливию, и это хорошо. Теперь она точно не захочет знать его и начнет новую жизнь. Поступит в университет, получит диплом и, возможно, встретит мужчину, который действительно ее заслуживает…

Вздохнув, он снова склонился над документами, довольный тем, что все прояснил между ними раз и навсегда. Джош старался не обращать внимания на боль, сковавшую его сердце. Она, эта боль, была там уже пять лет. Он чувствовал ее, когда потерял Кэсси. Когда ушел его отец. Эта боль была хорошо ему знакома. Он знал, что она никогда не пройдет, но, по крайней мере, пока с ней справлялся.

Разъяренная, Оливия понеслась к стоянке, размахивая руками. Ее грудь вздымалась и опускалась, волосы разметались по плечам. Добравшись до своей машины, она запрыгнула в нее, завела мотор и, как сумасшедшая, рванула со стоянки.

Нет, она не сможет каждый день видеть его и знать, что он ее не любит! Знать, что он не хочет просыпаться рядом с ней каждое утро. Не хочет, чтобы она стала хозяйкой в его доме и подарила ему детей. Она прекрасно понимала, что ее ждет. Она любила Джоша Андерсона, а он ее – нет. Находиться рядом с ним восемь часов в день пять дней в неделю превратится для нее в настоящую пытку.

Она этого не вынесет.

– Может, тебе стоит здесь поселиться?

Оторвав взгляд от бумаг, Джош увидел Хилтона Мартина, стоящего в дверях его кабинета. Внезапно он осознал, что было уже очень поздно, потому что здание офиса было погружено в темноту. Единственным источником света в кабинете была настольная лампа, но она освещала лишь участок стола, за которым он читал и писал.

– И это я слышу от человека, который дает мне задания! – смеясь, Джош потянулся в кресле.

– Ты поэтому торчишь здесь все время? – спросил Хилтон, подойдя к нему.

Уловив что-то странное в голосе своего дяди, Джош несколько секунд изучал его лицо, прежде чем уклончиво ответил «да».

– А я так не думаю, – возразил Хилтон, садясь напротив него. – Я думаю, ты работаешь, чтобы спрятаться от жизни.

Джош рассмеялся.

– Послушайте, и кто это говорит?

– Верно, – сказал Хилтон, встречаясь с ним взглядом. – Послушай того, кто это говорит.

– Хорошо, дядя, я готов тебя выслушать. Почему бы тебе не перестать ходить вокруг да около и не сказать мне все напрямую?

– Ладно. Оливия сегодня уволилась и отправилась во Флориду.

– О… – Джоша словно обухом по голове ударили, но он постарался не выдать себя.

– Без четверти пять она зашла ко мне в кабинет и сказала, что ей нужно уехать. Джина отправилась вместе с ней к нам домой и помогла собрать вещи. Несколько минут назад она вернулась и сказала, что Оливия уже в пути. Она даже не стала ждать до утра.

– Она уехала? – тупо спросил Джош, словно до него только что дошел смысл слов Хилтона.

Он знал, что диплом не был ее главной целью, но не мог поверить, что она отказалась от учебы… Да что уж греха таить – Джош думал, что она останется. По крайней мере, тогда бы он мог ее видеть, наблюдать за тем, как она добивается успехов…

– Да, она уехала, и, откровенно говоря, мне хочется тебя отшлепать.

– Меня-то за что? – возмутился он. – Если кто тебя и подвел, так это Оливия.

Хилтон покачал головой.

– Нет, она меня не подводила. Она предупреждала меня о своем уходе за несколько недель. Нам с Джиной удалось уговорить ее остаться, но по твоей вине мы потеряли ценного сотрудника, чья помощь нам сейчас была бы так необходима.

– Я обязательно найду ей замену, – сказал Джош, стараясь не обращать внимания на тупую боль в сердце. – Я все исправлю.

– Нет, не исправишь, если не сядешь в машину и не отправишься за ней!

Не понимая, зачем его дяде понадобилось его мучить, Джош никак не отреагировал на эти слова. На его лице не дернулся ни один мускул.

– Дядя Хилтон, она уехала, – спокойно произнес он. – Я найду ей замену. Я уже просмотрел резюме. Зачем мне мчаться в другой штат за Оливией?

– Затем, что ты ее любишь, и если ты ничего не предпримешь в ближайшее время, может оказаться поздно.

– Я не люблю ее, – сказал Джош, скорее чтобы убедить себя, нежели Хилтона.

– Конечно, любишь. Я знаю, ты думаешь, что все еще любишь Кэсси, но прошло пять лет, и ты смирился с ее потерей. Постепенно ты сблизился с Оливией. Я заметил это и сделал все от меня зависящее, чтобы она осталась. Даже готов был оплатить ее учебу в университете. Я хотел удержать ее здесь, чтобы ты понял очевидное. Но ты не смог сделать решающий шаг.

– Да, не смог, – признался Джош. – Я не знал, что тебе известно о Кэсси…

Хилтон улыбнулся.

– Я все знаю, – сказал он. – Когда твоя мать сказала мне, что в Нью-Йорке, где тебе столько лет было хорошо, ты внезапно резко изменился, я сделал несколько звонков, чтобы все разузнать. Я никому не рассказывал о том, что мне удалось выяснить. Лишь сказал твоей матери, что нуждаюсь в тебе, как в хорошем специалисте, и она поехала за тобой.

– Раз тебе все известно, – начал Джош, поигрывая карандашом, – ты должен понимать, что я сейчас чувствую. Ты знаешь, что значит потерять любимого человека, – сказал он, имея в виду Райэн, покойную жену Хилтона. – И я что-то не вижу, чтобы ты после этого начал новую жизнь. Так что, я думаю, ты знаешь, почему и я не начинаю.

– Жизнь каждого человека либо пример для подражания, либо предостережение, – сказал Хилтон, качая головой. – Тебе следовало бы воспринимать меня как наглядное предостережение и не растрачивать впустую свою жизнь, как я растратил свою.

– Но ты не растрачиваешь свою жизнь!

– Ты так думаешь? Мне приходится ублажать людей, чтобы они согласились со мной поужинать. Я стал членом клуба садоводов, чтобы хоть так наполнить свой дом гостями, когда хочу устроить вечеринку. Я испортил жизнь собственной дочери, предоставляя ей все, что она хотела, поэтому теперь ей больше никто не нужен. Я пресытился всем. Я никому не нужен. – Он встретился взглядом с Джошем. – Через какое-то время с тобой произойдет то же самое.

– Думаешь, мне следует поехать за Оливией, чтобы перестать маяться от скуки и не быть обузой для других? – недоверчиво спросил тот.

– Нет, – ответил Хилтон, поднимаясь. – Я думаю, тебе следует отправиться за Оливией, потому что, когда ты рядом с ней, в твоих глазах появляется блеск, которого я не видел уже много лет. Ты должен поехать за ней, потому что она тебя обожает. Если ты этого не сделаешь, то пожалеешь. В один прекрасный день она встретит другого мужчину, выйдет за него замуж и подарит ему красивых детей. Что ты будешь делать тогда? – Он направился к двери, но остановился на полпути и снова посмотрел на Джоша. – Я знаю, как тяжело терять того, кого любишь. Я знаю, как тяжело снова начать доверять. Я говорю не об Оливии. Я говорю о жизни. После смерти любимого человека очень трудно снова начать жить полной жизнью. Поверить в то, что тебе подарят новую любовь и не отберут. Но если ты не сделаешь этот шаг, однажды ты проснешься очень одиноким и осознаешь, что все шансы остались в прошлом. У тебя уже не будет жены, детей, возможно даже собаки… но самое ужасное заключается в том, что ты уже не познаешь настоящую любовь, потому что у тебя останется слишком мало времени. Такой шанс редко выпадает дважды. Оливия не только умна и терпелива, она к тому же еще и красавица. Через несколько минут после того, как она придет на пляж во Флориде, ее выберет другой мужчина, которому она родит прелестных белокурых детей. Несколько минут, Джош! Это все, что у тебя есть. Если ты опоздаешь, ты проиграл.