– Привет, – я ласково улыбнулась ей. – Зайдешь?

– Если приглашаешь. – она независимо посмотрела на меня.

– А тебе нужно приглашение? – я открыла дверь и вошла в подъезд.

– С некоторых пор – да. – она вошла следом.

– Не бойся. Его нет. – сделала я попытку ее успокоить, когда мы поднимались на мой этаж.

– Я знаю…

– О?! И вчера знала? – я даже остановилась от удивления.

– И вчера знала. Иди уже, а? – она нетерпеливо подтолкнула меня в спину рукой.

– А почему не зашла?

– Мне показалось, что ты хочешь побыть одна.

Удивительно тонкое чутье.

– Ты за мной следишь, что ли?

– Слежу, слежу. Открывай дверь и заходи, или мы до утра тут будем стоять?

– Вино будешь? – спросила я, открывая холодильник.

– Ты бы хоть до вечера дотерпела, – ответила Лешка, появляясь в дверном проеме.

– А зачем? – я вполне с искренним недоумением перевела взгляд с «небес» на Лешку.

– Ну, не знаю… – она пожала плечами и вышла.

Я взяла бутылку, потом подумала и достала вторую. Прихватив штопор, я отправилась в комнату.

– Откроешь? – я поставила обе бутылки на столик перед Лешкой и протянула ей штопор. Она взяла его аккуратно, так аккуратно, что мне показалось, что она не хочет даже случайных наших прикосновений. Меня это удивило, но всего на секунду, я почти сразу забыла об этом. Меня всегда притягивали ее руки, вот и сейчас я, не отрывая глаз, смотрела, как тонкие пальцы обхватывают горлышко бутылки, как она с нажимом вводит штопор в мягкую пробку. Вот бутылка зажата между колен, она тянет, и пробка мягко выходит с характерным причмокиванием.

– На.

Она подала мне открытое вино. Я, скорее всего специально, беру бутылку так, что мои пальцы оказываются поверх ее. Я ловлю ее полный недоумения взгляд, и держу его глазами. Ни за что я не выпущу твою руку, Лешка…Тебе придется вырвать ее, или… Или подождать, пока я сама отпущу ее. Меня захватила волна какого-то неведомого мне чувства. Я смотрела в ее глаза, ее пальцы жгли мне руку. Я боялась даже вздохнуть, чтобы не разрушить… не упустить… не спугнуть ощущение… чего-то странного, непонятного мне, но невыразимо приятного. Я почувствовала, как расслабились ее пальцы, ее дыхание стало каким-то глубоким и быстрым, глаза… в глазах уже не было недоумения. Отчего-то мне показалось, что они пусты, и если я загляну глубже, даже своего отражения там не увижу. Я осторожно перехватила бутылку второй рукой и вернула ее на столик. Она не отняла руки, лишь глаза ее открылись еще шире, когда я, шагнув, присела перед ней на корточки. Я поднесла ее руку к лицу и потерлась щекой о теплые пальчики. Лешка от этого простого прикосновения вздрогнула всем телом, но рука ее по-прежнему была в моей.

Дверной звонок ворвался в сознание резким неприятным звуком. Звук крушил и рушил все вокруг себя, вырывая в реальность и ставя перед фактом существования других людей.

– В дверь звонят, – как-то надсадно прошелестела Лешка. Мне показалось, что она произнесла это, не разжимая крепко сжатых губ.

– Что?

– В дверь… звонят.

Мои пальцы разжались, и я выпустила ее руку. Я встала, и пошатнулась, только сейчас почувствовав, как затекли ноги.

– Думаешь, стоит открыть?

Мои слова утонули в злом звонке.

– Как хочешь…

По моей спине легко пробежал холодок опасности, поднимая волоски на руках дыбом, и, оставляя после себя легкое послевкусие, исчез где-то в районе затылка.

– Хорошо.

Я пошла к двери. Не «как хочу», а «как надо». Какое мерзкое слово…Можно ли избежать его в простом обиходе?

Открыв дверь, я обнаружила за ней, кого бы вы думали? Рыжего. Собственной персоной. Замечательно.

– Привет. – я встала в дверях, всем своим видом показывая, что не пущу его.

– Привет. Я хочу поговорить с тобой.

Какая банальная, жуткая фраза. Как я не люблю, когда она звучит. И у нее всего два варианта. Вариант «А»: милая, ты просто чудо, но я пришел к выводу, что нам надо расстаться. И вариант «Б»: я понял, что был не прав, извини меня, люблю-хочу-не могу. Навряд ли он пришел сюда с вариантом «А» за пазухой. Хотя сейчас оба варианта меня не устраивают.

– Дим, я не хочу сейчас разговаривать.

– Просто выслушай меня, а потом я уйду.

– Наверное, я говорю непонятно. Ладно, попробую еще раз: я не хочу разговаривать и слушать сейчас. Давай завтра?

– Ты не одна?

Да, армия любовников под диваном. И на кухне футбольная команда с оркестром. И все только и ждут, как бы подомогаться меня. Но все же…

– Да, я не одна.

– Это мужчина?

В каком-то смысле ДА.

– Нет. Это…знакомая.

Боже, что я несу? Знакомая? Что-то она молчит и не показывается. И даже голоса не подает, хотя я бы уже сто раз спросила, кто там, и, по крайней мере, раз десять высунула нос из-за дверного косяка. Хотя о чем я… Это же Лешка. Она другая.

Дима молчал. Я смотрела на него и молчала. Мне нечего сказать этому человеку. Что он вообще тут делает? Зачем пришел? Что за дешевые трюки?

– Дим, ты иди домой, ладно? Приходи завтра…

– Нет.

Мне показалось, что я ослышалась.

– Что?

– Я не уйду. Буду сидеть тут. Ну, разумеется, если ты не впустишь меня и не напоишь чаем. На улице чертовски прохладно. – он вдруг озорно улыбнулся. И я поняла, что он точно чокнутый. Он действительно не уйдет, и будет сидеть под дверью, или на скамейке около подъезда, но он не уйдет. Я сдалась.

– Ладно, проходи.

Я очень внимательно следила за выражением их лиц, когда они увидели друг друга. – Ну что же, знакомьтесь, – сказала я заходя в комнату. – Это Дмитрий, а это… Лешка.

– Лешка? Но ты же сказала, что это девушка? – Дима с удивлением разглядывал Лешку, которая настороженно съежилась на самом краешке дивана. Было ощущение, что она готова вот в эту секунду к легкому и быстрому старту. Она лишь мельком взглянула на Диму и тут же опустила лицо вниз. Так быстро, что я даже не смогла понять, что она спрятала в своих глазах.

– А она девушка, – с нажимом произнесла я, с каким-то мстительный удовольствием рассматривая гамму эмоций на лице Рыжего. Удивление сменилось непониманием, а потом вдруг сквозь него стала просвечивать настороженность.

– Девушка?

– Мне пора домой. До свидания, приятно было познакомиться. – Лешка вскочила с дивана и, скользнув между стеной и Димой, растворилась в коридоре. Я рванулась за ней, но Дима легко, одной рукой, остановил меня.

– Пусть идет.

– Не трогай меня! – я стала вырываться.

– Пусть идет. А ты останься. Я хочу кое о чем спросить.

– Диктатор! Господи, как же ты мне надоел! Ну, что за непонятное желание воспитывать меня! – я, еле сдерживая злые слезы, уставилась на него, такого рыжего и такого невозмутимого. Вот только обычной улыбки в его глазах я не увидела.

– Сядь и прекрати истерику.

Вот это да. Такого металла в его голосе я еще никогда не слышала. Наверное, так он разговаривает в суде? От неожиданности я подчинилась.

– Сколько ей лет?

Начинается. Мораль… Ладно… Сам напросился. Я откинулась на спинку дивана и чуть прикрыла глаза.

– Не знаю. Мне все равно.

– Вы пили?

– Не успели.

– И давно ты с ней знакома?

– Дольше, чем с тобой. Это допрос?

– Нет. – он подошел и сел рядом со мной.

– Она выглядит очень странно. И имя у нее странное.

– Да, знаешь, я заметила…

– Знаешь…такие, как она, предпочитают… эм… другой круг общения.

– Да? Это какой же? – издевательски спросила я.

– Лар, только не кипятись, а? Я несколько неправильно выразился. Такие, как она, предпочитают… девушек.

Мое сердце ухнуло и забилось где-то глубоко внутри. Сам того не ведая, он произносил вслух то, о чем я даже думать не смела.

– Предпочитают девушек на завтрак? На обед или на ужин?

– В постели… – выдавил он. – Вместо мужчин.

– Ты хочешь сказать, что она – лесбиянка? – всплескивая руками, с наигранным ужасом спросила я.