— Астартес? — высоким голосом проговорил вокатор Нембер, и Сарелл закатила глаза. — Не помню, чтоб я видел Астартес, но, возможно, я видел его и не узнал! Я провел с ними почти день, когда эмиссары Железных Змеев прибыли на…

— Вспомните «Мистерию Асахейма», сэр, — быстро перебил Адальбрект, прежде чем Нембер успел в который раз начать свою историю. — Это пьеса о том, как на Фенрисе сокрушили Вероотступника. Там есть песня в конце первого акта, и в ней говорится о рунических жрецах Космических Волков.

— Спасибо, — сказал Вошени с набитым листьями ртом. — Так этот, значит, Механикус?

— Не думаю, что у них те же ранги, — ответила Сарелл, — звучит так, как будто этот титул не их организации, просто они обозначили им того, чью истинную функцию значительно сложнее описать. Следует ли нам спросить настоящее звание гостя, когда он приедет?

— Если у нас будет шанс, — фыркнул в усы Нембер и уставился в бокал. — Спорим, что он спрячется в храме посреди того проклятого кладбища, и мы даже не увидим его? Он прибудет на корабле, какие они используют, чтобы поднимать титанов. Титанов! Я не знаю, почему они так приукрашивают это в своих реляциях, он здесь не для того, чтобы производить всякое церемониальное дерьмо, для которого им якобы нужна большая сановная шишка. Бьюсь об заклад, это какой-нибудь младший технопровидец, который вытянул короткую соломину и теперь должен сидеть в этой песчаной дыре, нагружая этот свой «Могильный камень» мертвой машинерией, чтобы только она не попала нам в руки. Выдержав как раз такую паузу, чтобы она могла считаться грубой, Нембер завершил свою речь легким взмахом руки. Этот жест должен был продемонстрировать, что под «нами» он имеет в виду Адептус вокруг стола, но никто из них не обманулся. «Мы» означало насквозь продажный консорциум торговых домов с Бардольфуса, который раздобыл себе что-то вроде каперской грамоты от Администратума и когтями и зубами пытался вцепиться в дело восстановления Ашека. Когда Адептус Механикус выпустили эдикт, гласивший, что легионы Машин Скорби, оставленные Архиврагом, должны быть собраны на чудовищном кладбище у дельты Хладолома, хозяева Нембера увидели в этом лишь попытку не допустить их до чего-то. Нембер присутствовал здесь как шпион, и эту тайну знали все.

— Хотелось бы знать, вдруг он здесь, чтобы проинспектировать ход работ, — мрачно проговорил Вошени, глядя на пятно на манжете, которым он угодил в тарелку с соусом. — Количество несчастных случаев, уровень насилия…

— Бороться с этим — твоя работа, — проворчал Нембер.

— И его тоже! — Вошени ткнул пальцем в Адальбректа. — Миссионария Галаксиа здесь для того, чтобы сделать этих людей верными слугами Трона! Что вы говорите в своих проповедях о трудолюбии? Об умеренности?

Киноза воспользовалась моментом, чтобы забрать себе остатки пюре.

«Все куда сложнее, — хотел начать Адальбрект, — это всегда сложно. Откуда вообще эта дурацкая мысль, что Миссионарии достаточно прокричать проповедь, чтобы у людей сработал какой-то рычаг в голове и переключил их на полную покорность?»

— Бригады, работающие здесь, слабы и смертны, как и мы все, демилектор, — Сарелл заговорила, прежде чем он успел открыть рот. — Большую часть война лишила крова, некоторые — беженцы из других мест планеты, некоторые — беженцы с других миров, отрабатывающие стоимость их перево…

— Я знаю о чертовой рабсиле, сестра, я ею руковожу, — оборвал ее Вошени и тут же взял себя в руки. — Простите, сестра-диалогус.

— Извинения приняты, демилектор. Отнеситесь к моей точке зрения с пониманием. В духовном смысле эти люди слишком долго лежали ниц под гнетом горя и тьмы. Мы помогаем им снова встать на ноги.

Адальбрект ухмыльнулся. Она использовала слова из его утренней проповеди двухдневной давности. Ему нравились комплименты.

— Но пока они не набрались сил, порой они все же будут падать.

— Знаете, ш-што нам надо сделать? — спросил Нембер. Его кубок был пустым, а голос — слишком громким. — Надо забраться на это кладбище. Посмотреть, что они там делают. Неправильно, что бригады все увла… уволакивают туда, и мы не можем пройти за ними и посмотреть, что они там со всем этим делают.

— Внутренняя часть кладбища признана владением Механикус, — возразила Киноза, — точно так же, как территория храма является владением Министорума, — она кивнула на Адальбректа и Сарелл. — И в любом случае, вы, видимо, забыли, что на кладбище хранятся нечестивые боевые машины, отнявшие жизни у многих храбрых солдат Трона. Это Механикус сломили их, чтобы аквила могла вернуться в эти земли. Проявите хоть немного уважения.

Это заткнуло Нембера. Вошени взял свою косичку, знак адепта, и начал задумчиво покручивать ее.

— И все же…

Все перевели взгляд на него.

— И все же, не стоит упускать возможность. Друзья шестерни замкнуты, но это не делает их нашими врагами. Все мы Адептус. Если не считать определенных профессиональных различий, я нашел технопровидца Дапрокка вполне расположенным к сотрудничеству, — он улыбнулся Немберу, который щурился на него. — Полагаю, что этот сановник, этот великий магос, действительно так важен, как нам и сказали. И я думаю, что запрос… нет. Я думаю, что самое меньшее, что заслуживает человек на таком посту, — это извещение. Извещение, гласящее, что делегация наиболее высокопоставленных должностных лиц Адептус с удовольствием предоставит свои верительные грамоты и поприветствует столь важного гостя Ашека.

Нембер нахмурился, пытаясь осмыслить идею сквозь алкогольные пары, но Киноза уже ухватилась за мысль и выпила в честь нее остатки своего вина.

— Поездка, значит, — сказала она. — Приглашу еще Тоска и Хаффита. Добавим поддержку военных, им тогда сложнее будет отказать.

— Где они, кстати? — спросил Адальбрект.

— На внезапной облаве в восточном квартале бараков, — Киноза налила еще вина. — Две тягловые бригады вчера притащили новые мертвые машины. Похоже, кто-то попытался пронести вместе с ними оружие, что считается военным преступлением. Гвардия принимает это довольно-таки близко к сердцу.

— Не удивлен, — сказал Вошени. — Ну, по крайней мере не удивляюсь этому. Разве кому-то нужно, чтобы этот сброд решил продолжить дело армии Архиврага? Шутка, шутка! — он замахал рукой на Адальбректа, который привстал с таким видом, как будто получил пощечину. — Я знаю, что вы хорошо делаете свою работу, господин проповедник, я пошутил. Но, если честно, почему какой-то дешевый стаббер, ульевая штамповка, так важен в таком месте, как это? Что они собираются с ним делать, грабить поваров в столовой ради второй порции супа из крахмала? Кому нужно оружие посреди голой пустыни?

— Это уже четыре полностью вооруженные бригады. У тягачей нашли только один склад, другие нетронуты. Мы доставим оружие бригаде Оранжевая-Пять завтра, во время утреннего приема пищи. Тогда мы будем готовы.

Псинтер старалась говорить тихо и ровно, но в ее голосе можно было безошибочно распознать удовлетворение. Провернуть все в тайне было нелегко, и неожиданная спешка усложнила это еще больше. Ковинд Шек поджал губы и куда-то слепо уставился. Он протянул руку с длинными пальцами, вытянул стилус из хлама, которым был завален его стол, написал слова «Оранжевая-Пять» в воздухе где-то в полусантиметре над писчим планшетом и бросил его. Он вырабатывал у себя эту привычку, чтобы лучше запоминать информацию. Не идеальная замена тем книгам из плат в переплете, которые у него раньше были, но куда более безопасная. После того как Гвардия поймала одного из перевозчиков оружия, по всему южному авеню прошла еще одна внезапная облава, и отряд громил Министорума разрушил и сжег три барака рабочих.

— Так они все — наши люди? — спросил Йопелл. — Точно все?

Другие двое членов сопротивления только хмуро посмотрели на него, отчасти в ответ на вопрос, отчасти из-за того, что он вообще заговорил. Обоим не нравилось присутствие Йопелла. Ковинд был надежным человеком, начальником бригады, который имел разрешение управлять работниками — коренными жителями Ашека. Псинтер была его заместительницей по Традициям и Порядкам и равной по Обычаям, но они смогли устроить ее лишь младшим прорабом в тягловой бригаде. У Йопелла, потомка выходцев с другого мира, которые проживали на Ашеке всего четыре поколения, имелись небольшие связи с кузнечными феодами, и он вообще никак не был связан с Неизбежным Конклавом. Однако в суматохе после сожжения ульев он оказался отобран в рабочую бригаду и так хорошо разыгрывал покладистого и благодарного освобожденного гражданина, что его сразу поставили на должность прораба. Теперь Ковинд нуждался в его присутствии, чтобы эти встречи можно было убедительно выдавать за тихую вечернюю болтовню между начальником и его помощниками. Йопелл обычно достаточно хорошо понимал это, чтобы держать рот на замке.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: