Кавказец был тут как тут – стоял метрах в трех правее, держась за поручень, и с отсутствующим видом глядел в окошко, как будто там ему показывали что-то интересное. На волосатом, как у шимпанзе, запястье блестел браслет дорогих часов в золоченом корпусе, расстегнутый ворот черной рубашки позволял видеть густые волосы на груди и запутавшуюся в этой курчавой поросли золотую цепь. Кольцов пригляделся к его кисти, но рука была самая обыкновенная, без характерных следов, оставляемых продолжительной походной жизнью и постоянным обращением с автоматом и саперной лопаткой. Если бородач и воевал, то с тех пор прошел уже не один месяц. Тем не менее майор решил на всякий случай за ним присматривать, потому что доверял своему чутью.

Минут через десять притихшая было газетная тетка опять принялась ворочаться и возиться на сиденье, перекладывая что-то в своем клетчатом бауле. Кольцов молчал, хотя на языке у него так и вертелась парочка эпитетов, которыми он с удовольствием наградил бы не в меру беспокойную соседку. Толкалась она не то чтобы сильно и, уж конечно, не больно, но как-то так, словно делала это нарочно, с единственной целью – довести окружающих до белого каления. В этом деле она, судя по всему, была великой мастерицей, и Кольцов, чтобы ненароком не сорваться, отвернулся от греха подальше и совсем закрыл глаза, думая о том, что терпеть ему осталось всего ничего – от силы минут двадцать, а там и выходить пора... Это в том случае, если чертова старуха не выйдет раньше. Может, выйдет все-таки? Должна же быть на свете хоть какая-то справедливость...

Слева от него громко зашуршал, распрямляясь, подсохший целлофановый дождевик. Вставая, тетка напоследок сильно толкнула майора локтем. Вместе с толчком Кольцов ощутил слабый, похожий на комариный укус, укол чуть повыше левого локтя. Он открыл глаза и резко вскинул голову – такие штучки были ему знакомы, – но тетка, не оглядываясь, уже перла через толпу к выходу, неприятным визгливым голосом осведомляясь у стоявших впереди, будут ли они выходить. Потом спины пассажиров сомкнулись, скрыв от майора мятую целлофановую накидку; Кольцов закрыл глаза и опустил голову на грудь.

...Врач "скорой помощи", прибывший по вызову на конечную станцию метро, осмотрел сидевшего в пустом вагоне прилично одетого молодого мужчину, устало выпрямился и сказал, нашаривая в кармане форменной куртки сигареты:

– Выносите. Этому моя помощь уже не требуется.

– Как это? – удивился машинист, обнаруживший тело майора Кольцова. – Он что... того?

Медик кивнул, понюхал сигарету.

– Похоже, обширный инфаркт. Такой крепкий с виду мужик... Жизнь собачья, вот народ и не выдерживает.

Санитары развернули принесенный с собой черный пластиковый мешок, и через минуту лоснящийся черный сверток, совсем недавно бывший майором ФСО Кольцовым, вынесли из вагона вперед ногами.