- Я должен тебе сначала кое в чем признаться, - провозгласил Нигглер с мрачнейшим выражением на лице.

- Что такое?

- Я тебя сегодня обманул.

- Неужто когда говорил о кольце? - спросила она. - Не продадут его тебе, да?

- Продать-то продадут, не в том дело.

- А в чем же?

- Мне не десяти фунтов не хватает, - произнес он. - Мне не хватает двадцати.

У Лил камень с души свалился, и она опять раскатилась своим счастливым восторженным смехом, почти так же игриво, как смеялась Эди.

- Делов-то! - воскликнула она. - А я уж бог весть что подумала. Ну и напугал ты меня. - Она опять принялась пылко, взасос целовать его. - Стало быть, ты согласен одолжить у меня деньги, да?

- Да уж придется, - горестно вздохнул Нигглер, как бы скорбя о собственных несовершенствах. - Уж больно мне не хочется огорчать тебя, Лил, а другого выхода нет.

Назавтра утром мистер Фезерстоун сидел в кабине грузовика, все еще полусонный, одурманенный вчерашним аспирином, измученный воспоминаниями о кошмаре, который преследовал его всю ночь, с больным горлом, и тупо глядел на бегущий навстречу пейзаж.

Нигглер дымил цигаркой и тоже явно был не настроен болтать. Только проехав добрый десяток миль, он наконец обратился к своему спутнику:

- Что-то вы, Фезер, все молчите да молчите. Не тянет больше на философию? Как самочувствие-то, неважное?

- Ничего, спасибо, - отозвался мистер Фезерстоун. - По правде говоря, я раздумывал о том, что вчера услышал.

- Что же вы такое услышали?

- Эди сказала мне, что вы сделали предложение ее матери и хотите объявить о помолвке. Ведь это же неправда, конечно?

- Почему неправда? - возразил Нигглер. - Правда.

- Боже милосердный, так ведь вы женаты!

- Ну и что с того, - возразил Нигглер.

- Господи боже ты мой, да разве такое возможно? Это называется двоеженство, вы что, не слышали? За него в тюрьму сажают!

- А я и не собираюсь на ней жениться, - отвечал Нигглер. - Просто объявим, что помолвлены, и все.

- О всевышний, да зачем?

- Ей так хочется, - объяснил Нигглер. - Заветная мечта.

- Мечта-то мечта, только...

Мистер Фезерстоун тщетно старался стряхнуть с себя дурман. В голове опять застучал молот. Наверное, это от аспирина, внушал он себе. Принял вчера слишком большую дозу. Да еще выпил виски с молоком в придачу.

- Вы просто не в своем уме, - сказал он Нигглеру. - Обещали ей кольцо за двести пятьдесят фунтов - бред, просто бред!

Нигглер рассмеялся не без горечи.

- За двести пятьдесят фунтов? Чепуха. Это все Эди небось придумала. Откуда у меня такие деньги?

- Да как вам вообще пришло такое в голову? - спросил мистер Фезерстоун. - И потом, разве она не замужем? Ведь у нее есть Эди.

- Да, она в некотором роде замужем.

- Что значит - в некотором роде?! - Мистер Фезерстоун уже почти кричал.

- А муж бросил ее лет восемь-девять назад, - сказал Нигглер. - Теперь считается, что она свободна.

- Свободна, - повторил мистер Фезерстоун, - очень мне нравится это слово - свободна. Скажите еще, что и вы свободны.

- Я - нет, не свободен. Но кольцо я ей все равно должен подарить. Придется где-то занять. Иначе...

- Что - иначе?

- Иначе она утопится. Я всю ночь не спал, уговаривал ее, старался хоть как-нибудь утешить. Только она ни в какую. Уж так расстроилась, что кольцо не привез. Я ведь обещал, понимаете? Клятву дал. Утопится она теперь, я точно знаю.

- Но вы не имеете права, это безнравственно!

Нигглер горестно вздохнул - видно, слова мистера Фезерстоуна задели его за живое.

- Не надо, Фезер, зачем так жестоко. В следующий раз я обязательно должен привезти ей кольцо. Иначе навеки лишусь сна и покоя.

- Да почему, объясните ради всего святого.

- Хочу скрасить ей жизнь, - отвечал Нигглер. - Пусть хоть немного порадуется.

Мистер Фезерстоун обескураженно молчал, Нигглер же принялся свертывать уже которую по счету цигарку, и руки его показались мистеру Фезерстоуну трогательно беспомощными.

- Вы разве не слышали, как она плакала? - робко спросил он мистера Фезерстоуна. - Всю ночь напролет слезы лила. У меня до сих пор стоят в ушах ее рыдания.

Мистер Фезерстоун признался, что после аспирина спал мертвым сном и ничего не слышал.

- Сердце разрывается, - продолжал Нигглер. - Во что бы то ни стало должен привезти ей кольцо. Хочешь не хочешь, а надо раздобыть сегодня у кого-нибудь пятерку.

Мистер Фезерстоун умоляюще попросил Нигглера не обращаться к нему, у него осталось всего десять шиллингов.

- Нет, вас-то я нипочем не стал бы просить, - успокоил его Нигглер. - И в мыслях не было. Но я вот подумал...

- Что вы подумали?

- Подумал, может, ваша тетушка выручит? Может, вы у нее попросите? Всего на один день, до завтра.

- До завтра? Почему до завтра?

- Завтра мне в гараже заплатят, - объяснил Нигглер. - На обратном пути я загляну к вам и верну тетушкину пятерку.

- Так вы купите кольцо после получки.

- Нет, после получки не выйдет. Времени не будет. А вот сегодня вечером я свободен. К трем мы будем на месте.

Мистер Фезерстоун молчал, то ли размышляя, то ли в знак отказа, а может быть, одновременно и размышляя, и отказывая.

- А я-то надеялся, вы согласитесь. Думал, поможете мне в трудную минуту, - проговорил Нигглер так грустно и укоризненно, что у мистера Фезерстоуна кошки на душе заскребли. - Я-то ведь вам столько добра сделал. Две ночи ночевали бесплатно, два дня обедали даром, везу вас вон из какой дали.

Мистер Фезерстоун уныло согласился, что да, действительно, так оно и есть. Две ночи бесплатно ночевал, два дня даром обедал, и везет его Нигглер вон из какой дали. Не говоря уж о петушках.

- Да ведь, господи, Фезер, я всего на один день прошу. Мне ведь Лил порадовать хочется. Так хочется порадовать человека.

Мистер Фезерстоун ничуть не удивился бы, припади сейчас Нигглер к его плечу и разрыдайся. И вдруг неожиданно для самого себя он принялся утешать Нигглера:

- Ладно, Нигглер, не огорчайтесь. Я постараюсь. Сделаю все, что смогу, обещаю вам. Тетка у меня в общем-то добрая.

Через два часа Нигглер говорил мистеру Фезерстоуну, высунувшись из кабины грузовика, который стоял возле красного кирпичного особняка в викторианском стиле, увитого по веранде огромной глицинией, чьи пышные белые кисти благоухали на апрельском солнце: