–Итак,—деловито пробормотал гоблин, роясь в небольшой сумочке, висевший на поясе,—последний ингредиент—четырехсотлетняя поганка!

Вынув скорчившийся от старости сушеный гриб, алхимик небрежно метнул его в тускло-оранжевое варево. Несколько мгновений ничего не происходило. Внезапно, котёл начал неистово бурлить, дрожать и качаться из стороны в сторону, словно пытаясь вырваться из прогнившей лачуги.

–Похоже дело пахнет жареным,—сказал Эзраэль, пятясь назад и хаотично нащупывая лестницу.—Отсюда надо валить со всех ног, причем как можно скорее.

–Согласен с тобой на все свое жалование,—сказал Гилрой, инстинктивно прячась за драконом, который все еще продолжал наблюдать за сумасшедшим гоблином-алхимиком. Тот, как ни в чем не бывало, продолжал стоять рядом с котлом.

Наши герои, уже собравшиеся бежать сломя голову из старой лачуги, которая бы вряд ли выдержала и дуновения ветра, не то что взрыва, уловили пробирающее до кончиков костей самое страшное слово, которое можно было услышать в алхимии и магии: "Ой". Еще секунда, и мощный взрыв потряс подвал прибежища гоблина. Банки попадали с полок, многочисленные бутылочки и пузырьки полопались, полки и стойки с колбами попадали с ржавых креплений, прибитых к трухлявым деревянным стенам, все немногочисленные свечи, горевшие в жутком подвале, потухли в момент, впустив кромешную темноту в и без того не самое светлое помещение. Взрыв был такой сильный, что наших героев отнесло ударной волной до стены в противоположном конце комнаты. Дракон, вовремя среагировав, прикрыл крыльями Эзраэля и Гилроя, создав что-то наподобие крепкого кокона над перепуганными выпускниками солдатской академии. Несмотря на все усилия удержаться на лапах, дракон не смог противостоять силе взрыва. Ударной волной его откинуло в стену подвала лачуги, и, проломив трухлявые деревянные доски, он врезался в обшарпанные подвальные стены. Но не успел он и оправиться от удара, как странный скрип раздался в его голове. Подняв голову вверх, он с ужасом увидел, как на него падают два стеллажа с колбами и банками, вылетавшими с полок и разбивавшимися об обшарпанный пол гоблинской лаборатории. Дракон только и успел промолвить: "Чертова химера!"—как массивный стеллаж со снадобьями рухнул на его крепкую спину. Дракон закрыл глаза и приготовился к худшему. Такого сильного удара о спину он не испытывал, наверное, никогда. Но не успел он и выдохнуть, как на него упал еще более массивный стеллаж. Треск дерева, звон разбившийся колб, ругань Эзраэля и Гилроя, кашель, стон, боль… Тишина… Гробовая тишина…

Открыв глаза, дракон тут же посмотрел на своих новых товарищей. Не обнаружив их рядом, он испуганно начал смотреть по сторонам. Неужели они погибли? Но все его страхи и сомнения развеял знакомый лик Эзраэля, стоявшего рядом с покореженной стеной. На его лице были едва заметны небольшие раны и ссадины, полученные, видимо, крошечными осколками стекла. В целом же, если не обращать внимания на мелочи, его симпатичная мордашка все еще имела шанс понравиться привлекательным молоденьким девушкам.

–Ну здравствуй, чешуйчатый,—сказал Эзраэль, протягивая поцарапанную руку дракону.—Как ты? Да уж… Вовремя ты среагировал! Если б не твои чудесные крылья, переломали бы всё себе к чертовой гарпии, и здравствуй Харон.

–Что с Гилроем?—спросил дракон Эзраэля, вставая с пола.—Он цел?

–Я в полном здравии!—донесся знакомый голос откуда-то сверху.—Ну и даешь же ты! Тебе бы в армию: кости, как железо, ей богу! Тебя хоть палками дубась, хоть на дыбе растягивай. Не обделила тебя матушка-природа.

–Что ты там делаешь?—спросил дракон, направляясь к покореженной лестнице, стараясь не наступать на осколки колб и банок, разбросанных по полу. Эзраэль осторожно пошел за ним.

–Наш гоблин сделал какую-то дрянь, от которой произошёл большой взрыв,—голос Гилроя становился все более отчетливым по мере приближения дракона к выходу из подвала.—От взрыва пошла ударная волна, которая там все и разнесла. Если бы не ты, дружище, плакали бы наши девушки…

–Да-а… Пошли в лавку, называется,—протянул Эзраэль, почесывая затылок. Он обратился к дракону:—Спасибо, что спас нас.

–Всегда пожалуйста!—ответил ему с усмешкой его чешуйчатый приятель.—Похоже, это становится моей прямой обязанностью.

Наконец, миновав несколько покореженных ступенек, наши братья по несчастью вышли из подвала, откуда все еще поднимался легкий серый дым от взрыва злосчастного снадобья. В лачуге все еще стоял тяжелый запах гари, неприятно вдававшийся в нос. В конце захламленного дома, на еле державшейся на нескольких гвоздях скамье, сидели Гилрой и непосредственно сам виновник "торжества"—гоблин, что-то разминавший с неимоверным усилием в маленькой глиняной миске. Заметив приближающихся к нему пострадавших от его эксперимента, гоблин оторвался от своего дела и, убрав монокль, с улыбкой поприветствовал дракона и Эзраэля:

–Приветствую вас, чужеземцы! Что вас привело в столь далекий…—но не успел он договорить, как раздраженный Эзраэль прервал его теплое приветствие жестким обвинением:

–Ты нам зубы не заговаривай, алхимик чертов! Ты нас чуть не убил своими экспериментами! А если бы весь город на воздух взлетел? Стесняюсь спросить, сколько уже у тебя таких случаев было?

–Восемьдесят четыре…—недовольно ответил гоблин, продолжая разминать травы в миске еще с большим усилием.

–Восемьдесят четыре!—с сарказмом воскликнул Эзраэль.—А если…

–Подожди, Эзраэль,—сказал Гилрой, положив руку на плечо недовольного друга.—Мы сюда не за тем пришли, чтобы разводить тут еще больший балаган. Мы пришли за помощью.

–Да, все верно,—виновато сказал Эзраэль, почесав затылок.—Извините. Уж простите меня: родной город сгорел в пламени этой чертовой войны. Эмоции, сами понимаете…

–Ничего страшного, друг мой,—с улыбкой ответил гоблин.—Нельзя все всегда держать в себе. Так и свихнуться можно. Так что вы хотели? Снадобья? Зелья?

–Именно,—ответил дракон, осматривая множество колб и пузырьков, в которых причудливо переливались различными цветами многочисленные зелья. —У вас есть зелье невидимости? Нам нужно пробраться в замок короля, поэтому не хотелось бы поднять кипеш. Сами понимаете—паника ни к чему.

–Так вы еще не знаете…—раздосадовано сказал гоблин, отвлекшись от процесса зельеварения.

–Чего мы не знаем?—спросил гоблина Эзраэль.—Говорите, не бойтесь.

–Король сбежал из города три дня назад вместе со своей прислугой и почти всем войском в Эольмерн, друзья мои,—сокрушенно ответил гоблин, посмотрев в глаза потрясенного Эзраэля.—Этот город находится в самой восточной части королевства людей. Никто не знает какая дорога к нему ведет, разве что только сам король.

–А как же стражники, флаги?—спросил Гилрой.—Они же не просто так стоят здесь, верно? И никто бы не стал вешать королевские флаги в отсутствие короля.

–Все это показуха, друг мой,—прискорбно ответил гоблин.—Я сам видел, как большая группа стражников и солдат накануне погрузилась на корабли и отчалила в сторону горизонта. Самого короля я тоже видел. Он был в черном балахоне, без всяких корон, позолот и прочего королевского барахла. Как я его узнал, спросите вы? Меч его выдал. Ножны королевские. Их ни с чем не спутаешь.

–А сколько солдат осталось в городе?—спросил дракон.

–Около трех тысяч человек, друг мой…

–Я не ослышался?—переспросил дракон с удивлением.—Три тысячи человек? На всю столицу?!

–Около того, да– спокойно ответил ему гоблин.—Из них около шестисот—старые вояки, опытные, повидавшие много сражений, плюс моряки, тысячи—быстро сформированные новобранцы, которые только несколько недель назад окончили обучение в корпусах, ну а остальные тысяча четыреста—народное ополчение: крестьяне, купцы, каменщики, плотники… Примерно так.

–А вы уже пробовали обратиться за помощью к гномам, эльфам, оркам?—спросил Эзраэль.

–Да,—ответил со вздохом гоблин.—Но безрезультатно – никто так и не ответил. По всей видимости, война им не нужна. Здравые мысли, несмотря на весь трагизм ситуации. Будь я политиком я поступил бы также.