— Тысяча чертей! — по-испански воскликнул он. — Неужели кто-то решил проведать меня в этой проклятой глуши?

— К сожалению, мистер Шери, — извинился на чистом английском молодой человек, снял шляпу и сделал легкий поклон, — мне только доверили воспользоваться вашим адресом. Фелиппе Альварес, к вашим услугам.

— Пусть будет и так! — Хозяин не стал долго удивляться. — Друзья Пико — мои друзья. Прошу! Вы успели к завтраку. Клаудио, второй прибор на стол!

Во дворе они обменялись рукопожатиями, мистер Шери, растрогавшись, даже похлопал Фелиппе по плечам.

— Для друзей Уго Пико я — Вильям, только Вильям.

Кофе пили на открытой веранде. Клаудио перед этим раздвинул противомоскитные занавески.

— Сюда вы въехали без затруднений? — спросил Шери.

— Да. Я прилетел из Санто-Доминго. Парайя у меня — последняя точка каникулярного маршрута. Около получаса прождал на таможне, но потом сказали — пожалуйста.

— Еще бы! Мир должен убеждаться, что Парайя — свободная страна. За полчаса они проверили, нет ли вас в списках врагов Парайи. Еще кофе?

— Спасибо. Успел отвыкнуть от домашнего, настоящего, все время в пути, в аэропортах…

— Значит, вы путешествуете?

— Да, по возможности. Семья наша живет скромно, но сейчас, когда я закончил второй курс, родители выделили небольшую сумму, чтобы я поглядел хотя бы на соседние страны.

— О, — оживился Вильям, — я, кажется, все понял. Вы — студент, а мой друг Пико — ваш преподаватель?

— Десять-ноль в вашу пользу! — шутливо воскликнул Фелиппе. — Убежден, что для лучшего психоневролога Парайи такая задачка — мелочь, не так ли? Как он там, наш Уго?

— Полагаю, что нормально. Отпуск собирался провести в Европе. А так, как всегда — неугомонный, горячий и, как всегда, весь в науке.

— Вот таким я его и знал когда-то. Мы вместе стажировались в Йельском университете. Эх, юноша, — подмигнул Вильям, — знали бы вы, сколько раз нам приходилось выручать друг друга в пикантных ситуациях! Carpe diem, как говорили древние, лови миг, пока полон сил. А теперь… — махнул рукой американец.

— Мистер Вильям, сеньор Пико поручил мне передать вам письмо. А заодно тысячу приветов и лучшие пожелания…

Письмо Вильям прочитал молча, а потом сказал:

— Ну, добил, добил, старина. Сообщает подробно, что открыл и что опубликовал. О, он пишет и о вас, мой юный друг! Так-так… Понятно, что в частную, на всю Парайю три государственных богадельни… Ну, пожелания мне переданы на словах… Знаете, что он пишет о вас?

— В общих чертах… — Фелиппе смущенно опустил голову.

— Не стыдитесь, молодой человек, — американец положил руку на плечо гостю. — Честно зарабатывать хлеб не стыдно.

— Понимаете, дело в том, что я приемный сын, — тихо сказал Фелиппе. — Поскольку это путешествие устроили мне родители, мне бы хотелось их чем-то отблагодарить. До конца каникул полтора месяца, а дома устроиться на работу, даже временно, трудно…

— В Парайе не легче. Визу с помощью нашего посла я вам продлю, считайте дело решенным. Но здесь и своих безработных хватает. Однако один вариант есть. И заработать, думаю, можно прилично. Клаудио, неси сюда аппарат!

— Я был бы вам весьма признателен…..

— Не стоит, пока я учился, я тоже мыл тарелки в ресторанах. Сейчас поговорим, — он заговорщицки подмигнул, набирая чей-то номер. — Алло! Уважаемому дону Аугустино — нижайший поклон, — закрыв ладонью микрофон, Шери отнял трубку от уха, — Старик не меньше пяти минут будет рассыпаться в любезностях. Но тем не менее он — прелесть… Да, сеньор Аугустино… Хэ, конечно… Именно… Э, об этом поговорим при встрече… Пусть себе с ума сходят, у нас что, своих забот мало? А почему вы не спрашиваете, почему в такую рань звоню? Давно начался рабочий день? Неужели? А я и не заметил… Скоро запишусь к вам пациентом… А не скажете, уважаемый дон Аугустино, в последнее время вы никого из своих служащих, например, санитаров, младшего медперсонала не выгоняли? Выгоняли и дальше будете? Тогда прекрасно! Вообще сокращаться?.. Знаю, знаю вашу клиентуру… Времена нынче такие, что мы с вами без работы не останемся. Помнится, вы сами меня просили при случае рекомендовать вам нужных людей. Есть одно предложение… Знаю, знаю, вы говорили, нужно хотя бы на месяц. Студент-медик!.. Коллега, ведь я людей вижу насквозь! Кроме того, он не местный… Ну, студент путешествует, они нынче все путешествуют… Имеет желание подработать… Секунду… — снова закрыв ладонью микрофон, Вильям протянул руку: — Давайте паспорт. Диктуй, дон Аугустино…

Закончив разговор, Шери положил трубку на рычаг.

— Ну вот, — довольно усмехнулся он, — вы и устроены. Платят там хорошо, важно продержаться хотя бы месяц. Понимаете, дон Аугустино Буатрегано — старый чудак. Содержит частную клинику для душевнобольных. Лечит аристократов и богачей. Это его основная клиентура. Правда, обслуживающий персонал у него подолгу не задерживается: одно—два замечания — и будь здоров.

— Попробую. Большое вам спасибо… Я очень вам обязан.

— Не стоит. Будешь возвращаться — передашь привет Уго, вот и вся благодарность. Дальнейшая программа такая: я отправляюсь на службу, а ты осматриваешь столицу, если не устал с дороги. Обедать приглашаю тебя в ресторан «Маракайбо», потом, как здесь принято, отдыхаем, а вечером я отвезу тебя в частную клинику дона Аугустино Буатрегано. Ехать далековато, километров пятьдесят за город. Там его асьенда. Паспорт я оставлю у себя — попутно продлю визу. О’кэй?

Ни Вильям, ни тем более Фелиппе Альварес, конечно, не знали, что, закончив разговор с американцем, дон Аугустино Буатрегано вызвал к себе помощника по делам информации доктора Гюнтера Коха, Положив на стол жилистые старческие руки, он задумчиво спросил:

— Интересно: бежит ли зверь на охотника или, наоборот, охотник на зверя?

— Шеф, что-то непредвиденное? — забеспокоился Кох,

— Скорее всего случайность, но оригинальная, — сказал дон Аугустино и рассказал Коху о разговоре с Вильямом Шери.

— В любом случае игра есть игра. Нам она выгодна. Так что, сыграем?

— Милый Гюнгер, я согласен. Разработай детальный план операции… Скажем, под названием «Игра в миражи».

— Точно, Подстраховаться не помешает.

— До вечера, Гюнтер.

— Ну, как ваш подопечный, Гюнтер, какие новости?

— К сожалению или к счастью, шеф, ничего нового. Как я информировал вас вчера вечером, наши друзья-соседи передали исчерпывающие сведения. Все сходится. Фелиппе Альварес — студент-медик…

— В этом я убедился, беседуя с ним. Должен отметить, любезный и начитанный молодой человек!

— …Политически нейтрален. Как, впрочем, и его названные родители. Его рекомендовал некто Пико, который тоже давно отошел от политики. Уго Пико, кстати, — ваш коллега.

— Я слышал о нем. Это приятель Шери.

— Словом, никакой зацепки. Мы со своей стороны тоже передали фотографию и приметы. Все совпадает. Вещи мы его проверили, даже сумели снять рентгенограмму нательного крестика. Абсолютно ничего! Да, большой поклонник бега. Дома бегал каждое утро. У нас то же самое…

— Он спрашивал у меня разрешение…

— …Обежав вокруг плантации вдоль колючей проволоки, пошел пешком. Дежурному в воротах сказал, что немного потерял форму.

— Гюнтер, не сосем ли мы пустышку?

— Пусть будет пустышка… Предположим, мы не смогли его раскусить, тогда он поедет домой и скажет: в клинике Аугустино Буатрегано чисто…

— Думаю, вы поступили правильно, согласившись взять того парня…

— Нам Шери еще нужен.

— Мы располагаем сведениями, что соседи проглотили пилюлю, не разжевав и не запив водой. Если это их ответный ход, то и в этом случае получается неплохо. Мы обязательно узнаем, что нас там раскусили, а, значит, примем меры и застрахуем себя от неожиданностей.