Скрипучий голос снова переключился на английский:

— Прошу прощения, Деревенская Звезда, скажи, имя, под которым ты там залегендировался, оно случайно не Билл?

— Откуда вы знаете? — Билл от волнения дернулся и едва не закричал. — Это же совершенно секретная информация, она должна быть зашифрована и запечатана!

— А, ну наверное… просто кто-то тут на полях написал примечание напротив позывного Деревенская Звезда — Товарищ Билл.

— Что??? Это же грубейшее нарушение режима безопасности! Моя личность не должна быть известна!

— Да не беспокойся, все в порядке с твоей безопасностью. В Америке кучу народу зовут Билл, и ничего. Да и потом, никто кроме меня и Миши не читает эти старые записи, а все эти зашифрованные и запечатанные документы некоторое время назад сожгли. Это примечание, наверное, оставил кто-то из наших консерваторов-аппаратчиков, а их же всех вычистили из конторы пару лет назад. Ну, и, кроме того, мы теперь не обращаемся друг к другу «товарищ», так что я лучше буду звать тебя «Билл»… слушай, тут говорится, что ты должен был проникнуть в высшие эшелоны американской политической партии. То есть тебе удалось это сделать?

— Ну, — ответил Билл, — именно так и получилось.

— Слушай, Билл, это же классно! Мы тут как-то не следим пристально за политическими новостями из Америки, но я уверен, что те, кто послал тебя на это задание, будут рады услышать об этом. Поздравляю! — последовала пауза, голос чуть потеплел. — Слушай, тебе что-нибудь нужно? У тебя неприятности? Ты хочешь вернуться домой? Тебе нужна виза или что-то в этом роде? Ты поэтому на связь вышел? Ну, естественно, мы постараемся сделать все, что в наших силах, в конце концов, ты же, э-э-э, один из нас. Конечно, если твой вопрос не касается денег. Вот с этим у нас действительно проблемы. Тебе же не требуются деньги?

Билл сжал микрофон так, что костяшки его пальцев побелели:

— Мне не нужны деньги! И домой я тоже не хочу возвращаться! Я всего лишь хочу делать свое дело: мне должны передать инструкции, что именно в политической или военной сфере представляет для вас наибольший интерес, и каким образом я могу вам это передать! Я могу достать практически все что угодно, любую информацию!

— Хм, Билл, ну, ты знаешь, мы больше как-то не занимаемся подобными вещами. В наше время на это нет подобного спроса — теперь мы стали кем-то вроде группы по исследованию вопросов международного бизнеса. — Говоривший задумался. — Слушай, а ведь ты действительно кое в чем можешь нам помочь. Знаешь, любая информация по американским фьючерсам на соевые бобы нам крайне пригодится! Мы должны к понедельнику представить доклад о мировом рынке сои, а вот что там именно писать, как-то не очень представляем.

— Да я вам все что угодно могу найти, но прежде мы должны разработать безопасный метод передачи сведений. Слушайте, а что, кроме этого вас ничего больше не интересует? Оборонные системы? Стратегические планы? Тайные соглашения?

— Билл, да погоди ты с этим! Как-нибудь позже, просто мы с Мишей сначала должны закончить этот доклад.

Билл стиснул зубы:

— Еще одна вещь, которую вы должны мне передать — это инструкции, касающиеся политической деятельности. Что я должен делать? Какие цели преследовать? Каким образом я смогу лучше всего послужить нашей стране?

— А, тебе нужен совет, что делать в политике? Ну, Билл, единственное, что я тебе могу сказать — это то что нам самим говорят: работать на благо демократии, расширять контакты, продвигать свободный рынок и бороться с политической коррупцией.

Агент Секретной Службы, стоявший у дверей ванной неожиданно насторожился. Шум воды прекратился, но за мгновение до того, как стало тихо, он услышал, как в ванной раздались какие-то странные звуки, напоминавшие хруст. Агент среагировал в точности так, как его учили: он дал рукой знак другим агентам неподалеку, произнес кодовое слово в микрофон, принял стойку и приготовился вломиться в ванную выломать дверь. В эту секунду дверь распахнулась и из ванной вышел очевидно чем-то расстроенный Билл.

— Прошу прощения, сэр, — сказал агент, заглянув через плечо Билла в ванную, — мне показалось, что я слышал какой-то странный хруст?

— Совершенно верно, — сказал Билл. — Именно так. Извините, если заставил вас поволноваться. Я просто открыл шкаф, но как-то так неуклюже повернулся, что свалил с полки старый дедушкин радиоприемник, да еще и умудрился наступить на него, когда он упал.

— О, ничего страшного, сэр, прошу прощения за беспокойство. Я надеюсь, что приемник не представлял особой ценности?

— Ценности? — Билл на секунду задумался, и по его лицу пробежала странная гримаса, смысл которой агент не понял. — Ну, когда-то, безусловно, представлял. Но не сейчас.