До конца тридцатых годов артиллерию РВГК понимали в основном как средство качественного усиления войсковой артиллерии при прорывах обороны противника на направлениях главного удара в той или иной операции. Поэтому в составе артиллерии РВГК содержали тяжелую и дальнобойную артиллерию от 152-мм калибра и выше. В 1940 году в состав артиллерии РВГК вводятся формируемые десять противотанковых артиллерийских бригад, в каждую из них включаются в качестве противотанковых 76-, 85- (зенитные) и 107-мм пушки и два зенитных дивизиона 37-мм пушек. Это первый опыт организации крупного соединения (два полка и два отдельных дивизиона в 120 противотанковых пушек) для между- и внутрифронтового маневра. Это первое и разумное отступление от установившегося взгляда на артиллерию РВГК.

Николай Николаевич хорошо понимал важность развития артиллерийских наук и в 1946 году стал инициатором создания Академии артиллерийских наук, встретив в этом предложении активную поддержку И. В. Сталина, понявшего важность такого мероприятия.

Помню, как мне было поручено зимой 1950 года рекомендовать кандидатуру Н. Н. Воронова на пост президента Академии артиллерийских наук. Некоторые ответственные товарищи довольно сильно волновались за исход тайного голосования и возлагали какие-то особые надежды на то, как и в какой форме я буду вносить это предложение. Однако суть дела заключалась, конечно, не в этом. Н. Н. Воронов всегда пользовался в массе артиллеристов глубоким авторитетом и уважением. Вот почему, хотя в моем выступлении не было «красот» риторики, хотя предлагаемый мною кандидат не оброс учеными дипломами, президентом он был избран тайным голосованием единогласно. Ученые-артиллеристы знали действительную цену познаниям Н. Н. Воронова в артиллерийских науках и, принимая его в свои ряды, охотно избрали его своим руководителем, хотя и не имели никаких претензий к академику А. А. Благонравову, бывшему в то время президентом Академии артиллерийских наук и пользовавшемуся серьезным научным авторитетом.

С 1953 года Н. Н. Воронов ушел с головой в работу по руководству названной академией. За шесть с половиной лет ее существования здесь было проведено немало глубоких исследований, в том числе по стрельбе баллистическими ракетами, по разработке ряда научных путей в развитии ракет, современных приборов по управлению огнем и т. д. Среди академиков и членов-корреспондентов академии плодотворно трудилось немало крупных советских ученых.

Начиная с 1953 года и по 1958 год Н. Н. Воронов стоял во главе руководства Военной артиллерийской командной академией в Ленинграде. И здесь большая заслуга принадлежит ему в становлении этого молодого учебного заведения. Помещения нуждались в капитальном ремонте, не было лабораторной базы, недоставало ряда аудиторий.

Многое сделал для этой академии Н. Н. Воронов, но его здоровье стало заметно сдавать, и незадолго до своего 60-летия он попросил перевода в состав Генеральной инспектуры министерства обороны. Его просьба была удовлетворена, и он состоял в ней до конца жизни, ведя большую научную работу. Известна и его широкая общественная деятельность по военно-патриотическому воспитанию молодежи.

По долгу службы мне приходилось во время Великой Отечественной войны бывать на многих фронтах, на некоторых по нескольку раз. Пришлось встречаться с множеством людей, от рядовых до генералов, и беседовать с ними и не по служебным делам. Поразительно, что все они с конца 1942 года знали Н. Н. Воронова. И не только потому, что И. В. Сталин адресовал на имя его и К. К. Рокоссовского известную поздравительную телеграмму в связи с ликвидацией немецко-фашистских войск под Сталинградом.

Многие встречались с Вороновым на фронте, еще больше слышали о нем по рассказам других. Но во всех отзывах звучало глубокое уважение к нему — и не просто как к командующему таким могучим родом войск, каким была артиллерия (замечу, кстати, в скобках, что фронтовики действия ее ценили особенно высоко), — Николая Николаевича уважали прежде всего как человека чуткого и отзывчивого; как мудрого военачальника, умеющего ценить мнение каждого, а также и щадить чувства человеческого и воинского достоинства тех, кому приходилось указывать на ошибки; как коммуниста — твердого и непреклонного в тех случаях, когда требовалось отстаивать свои убеждения и принципы, настойчивого и самоотверженного, когда дело шло о выполнении принятого решения, о достижении намеченной цели.

Десяткам миллионов советских людей на фронте и в тылу стал известен Николай Николаевич Воронов в годы минувшей войны. Свое уважительное, я бы сказал, любовное отношение к нему они передавали в изустных рассказах. Его делами и его судьбой не уставали интересоваться и тогда, когда он, отягощенный физическими недугами, отошел от активной деятельности.

Н. Н. Воронов оставил глубокий след в истории советской артиллерии и в истории Великой Отечественной войны, и имени его благодарное потомство не забудет.

Биография Леонида Александровича Говорова похожа на биографии многих его сверстников, посвятивших свою жизнь службе в Советских Вооруженных Силах, хотя имеет она, как и у всякого человека, свои особенности, свои крутые повороты.

Родился Л. А. Говоров 22 февраля 1897 года в деревне Бутырки Вятской губернии — в краю, который даже в отсталой прежде России выделялся своей нищетой и считался одним из глухих медвежьих углов. Отец его, как и множество других бедняков, надолго покидал родные края в поисках заработка. В молодости довелось ему бурлачить, потом он плавал матросом, а в зрелые годы, поскольку все же сумел осилить грамоту, устроился письмоводителем реального училища в городе Елабуге. Там прошло детство Леонида Говорова и трех его братьев.

Отец Говоровых прилагал все силы, чтобы сыновья учились. В 1916 году Леонид окончил реальное училище. Поступил даже в Политехнический институт в столице. Но в декабре того же года его призвали в царскую армию и направили в Константиновское артиллерийское училище. Здесь, в Петрограде, на глазах юнкера Говорова развернулись события Февральской буржуазно-демократической революции в России. Октябрь 1917 года застал его уже в Сибири. В чине подпоручика он служил в Томске в мортирной батарее.

Недолгой была эта служба. Пролетарская революция ставила одной из главнейших и первоочередных задач слом всей прежней государственной машины, служившей орудием порабощения и угнетения трудящихся. Декретом Советского правительства, подписанным В. И. Лениным, упразднялась и старая армия как один из основных рычагов прежней власти эксплуататоров. В марте 1918 года подпоручик Л. А. Говоров был демобилизован. Он вернулся в родную Елабугу и поступил работать в кооперацию, помогая своим родителям.

А в стране уже полыхало пламя гражданской войны. В октябре 1918 года Елабугу захватили белогвардейцы. Так называемое Учредительное собрание, которым прикрывались контрреволюционеры, кричало о создании «народной армии». А где брать солдат для нее? Для этого насильно мобилизовали местное население. Офицеры, конечно, подлежали мобилизации в первую очередь. Так бывший подпоручик-артиллерист вновь возвратился к военной службе. Сначала его послали младшим офицером в батарею, находившуюся на формировании. Но потом… Потом вместе с этой батареей Говорова включили в Восьмую дивизию Второго Уфимского корпуса и заставили участвовать в походе Колчака против Советской власти. Так обозначился в его биографии крутой поворот, который наложил отпечаток на его дальнейшую жизнь на очень долгое время.

Это был переломный момент в жизни двадцатидвухлетнего юноши, который до сих пор, вообще-то говоря, вплотную не соприкасался с бурными политическими событиями того времени. Определить правильный путь в подобных условиях было дано далеко не всем, тем более если человек помимо своей воли и желания уже оказался по ту сторону баррикад. Однако Говоров сумел сделать окончательный выбор без колебаний.