- Простите, госпожа! Не удержалась! Не губите рабу глупую! Я ни крошки не попробовала!

- Доведёшь ты меня своим враньём, - проворчала хозяйка, устало опускаясь на табурет, как и следовало ожидать, разговор с Тервией оказался утомительным и неприятным. - Вот возьму и продам тебя какому-нибудь... горцу.

- Не надо, госпожа! - взмолилась Риата. - Не иначе сама Исми богиня безумия болтала моим глупым языком.

- Вставай, взяла привычку чуть что лбом в пол колотить, - раздражённо буркнула девушка и ещё раз кивнула на узелок. - Чего там?

- Пирог с рубленным мясом, луком, шафраном, чесноком и хреном! - отбарабанила рабыня, бодро вскакивая на ноги и поправляя подол. - Судя по запаху, вкусный!

Она мечтательно закатила глаза.

Ника прислушалась к себе. За обедом в театре она довольно плотно покушала, но прогулка на свежем воздухе и весьма напряжённая беседа с супругой консула явно способствовали появлению аппетита.

Поскольку время ужина в доме Картена регламентировалось весьма условно, девушка приказала:

- Разворачивай!

Она давно перестала обращать внимание на "лишние калории", которые в этом мире почему-то не оказывали никакого влияния на её фигуру. То ли потому, что за ними приходилось много ходить пешком, то ли из-за постоянного стресса.

Довольная Риата сноровисто развязала узелок. Две половинки большого, круглого пирога лежали одна на другой, дразня уже не только упоительным ароматом, но так же и видом коричневой, поджаристой корочки и сочащегося жиром, мелко нарубленного мяса со специями.

- Сходи на кухню, скажи, что я прошу кувшин с разведённым вином, - распорядилась хозяйка, и когда невольница скрылась за циновкой, разрезала половинки ещё на две части.

Расторопная рабыня обернулась быстро.

- Почему бокал один? - проворчала путешественница. - Сама как пить будешь?

- Прямо из кувшина, госпожа, - беспечно отмахнулась Риата.

- Как хочешь, - пожала плечами Ника.

Пирог полностью оправдал их ожидания. Вкусное тесто, сочное, в самую меру прожаренное мясо с луком, чесноком и прочими душистыми приправами.

Ввиду отсутствия в театре мясорубки, иногда попадались мелкие хрящики, весело похрустывавшие на крепких зубах рабыни и госпожи.

Девушка с сожалением покосилась на две оставшиеся четвертинки. Но все-таки, справившись с собой, лично завернула их в тряпочку.

- Отнеси Орри с Лаюлой, узнай, как он себя чувствует.

Бросив на неё быстрый, осуждающий взгляд, женщина с кротким вздохом взяла остатки пирога и кувшин.

- Да смотри не слопай половину по дороге! - сочла нужным предупредить хозяйка, развязывая ленты, которыми крепились на спине ножны с кинжалом.

Вернувшись, невольница принесла кучу благодарностей от гантов, уверения, что парень семимильными шагами идёт на поправку, и сожаления по поводу отсутствия новых воспоминаний.

А в узелке, подаренном Румсом, нашёлся небольшой глиняный горшочек с плотной крышкой и три рулона тонких бинтов. "Меня сегодня прямо засыпали подарками, - усмехнулась про себя девушка. - И хоть бы один был от чистого сердца."

Пирог Меркфатиса оказался настолько сытным, что за ужином путешественнице есть совсем не хотелось. Чтобы не привлекать внимания хозяев, она лениво ковырялась в миске, где громоздилась варёная с мясом фасоль, бросая короткие взгляды на жадно жующего Картена.

Нике показалось, что сегодня он выглядит не таким озабоченным. А вот его жена, наоборот, ещё больше ссутулилась, глаза совсем потухли, а ложка часто замирала в воздухе возле плохо накрашенных губ.

Всё это показалось несколько... странным. Поэтому, когда консул, утолив первый голод, сытно рыгнул, знаком приказав Мыши наполнить кубок, гостья решила задать вопрос:

- Узнали что-нибудь о Вестакии, господин Картен?

Мореход пил медленно, смакуя каждый глоток, и девушка уже решила, что не будет удостоена ответа. Но мужчина, вытерев полотенцем мокрые губы, выспренно заявил:

- Её надо искать не здесь, а в Готониме.

- Что?! - встрепенулась путешественница. Слова собеседника вполне объясняли мрачное настроение Тервии, но совершенно противоречили версии бегства романтичной девицы с сыном вождя атавков.

Устало посмотрев на неё, хозяин дома нехотя, словно через силу объяснил:

- В день исчезновения Вестакии ещё до рассвета из порта вышел готонимский корабль. Хотя капитану предлагали очень выгодный груз. Сам консул Круз Арни Рорк ждал его, чтобы окончательно скрепить сделку. А Меченый Рнех вместо этого отправился восвояси с полупустым трюмом. Так сказали грузчики. Наверное, ему щедро заплатили, чтобы он вывез из Канакерна мою дочь.

Послышалось громкое, судорожное всхлипывание. Выронив ложку, Тервия рыдала, закрыв лицо руками.

- Мышь! - крикнул консул, поморщившись. - Проводи госпожу в спальню!

- Прочь! - женщина резко ударила по протянутой руке рабыни. - Я сама дойду!

Злобно зыркнув на мужа, супруга, медленно поднявшись, на миг замерла, будто размышляя, говорить или нет? Но, так ничего и не сказав, направилась к двери, по-старушечьи шаркая сандалиями по полу.

"Похоже, он не сильно озабочен тем, как теперь искать Вестакию? - недоумевала Ника, глядя на морехода. - Надеется, что утихнут разговоры о побеге дочери с любовником? Или просто рад, что сумел хотя бы это выяснить? Непонятно".

- И что же вы теперь собираетесь делать? - спросила она, снедаемая любопытством.

- Я отправил письмо в городской совет Готонима, - с апломбом заявил Картен. - Пусть они обыщут корабль Меченого и узнают, почему он так спешно покинул Канакерн!

"Ну да! - насмешливо фыркнула про себя девушка. - Так капитан и будет ждать, пока твой донос дойдёт до тамошних консулов?"

Видимо, у неё ещё не получалось, слушая глупости, сохранять на лице безмятежное выражение, потому что, нахмурившись, мореход едко осведомился:

- Вы хотите что-то сказать, госпожа Юлиса?

- Только то, что судно Меченого уже давно в море, - не стала скрывать та своего скепсиса. - Или у вас есть корабль, способный его обогнать?

- Моё письмо не поплывёт морем, госпожа Юлиса, - явно наслаждаясь каждым словом, отвечал Картен. - И не поскачет по земле в седле быстрого скакуна. Оно полетит, привязанное к лапке голубя!

- В Канакерне есть учёные голуби из Готонима? - вскинула брови путешественница. Собеседнику все же удалось её удивить.

- Не много, - поморщился консул. - Но я все же член городского совета. Поэтому верховный жрец Нутпена почтенный Ахрилех позволил мне воспользоваться их голубятней.

- Тогда вы поступили мудро, господин Картен, - Ника чуть склонила голову в лёгком полупоклоне.

Она помнила рассказы Наставника о голубиной почте в Империи, но не могла подумать, что подобная существует в Канакерне. Видимо, этот город не зря считается ну очень цивилизованным.

А мужчина продолжал, быть может, не столько для неё - сколько для сына. Забыв про еду, Уртекс слушал отца с горевшими от обожания глазами.

- Я знаю, что ворам помогал кто-то из горожан! - допив вино, мужчина со стуком поставил бокал на стол. - Завтра утром на площади народных собраний от моего имени объявят награду в пять тысяч империалов за поимку этих мерзавцев! Пять тысяч империалов!

- Щедро, - покачала головой девушка, подумав, что мореход всё же воспользовался её идеей, но как всегда по своему.

- Клянусь Нутпеном, именно столько получит тот..., - уже порядком опьяневший консул воздел палец к потолку. - Кто доставит на суд пособников похитителей моей дочери!

- А те, кто освободят Вестакию в Готониме, останутся без награды? - не смогла удержаться от вопроса гостья, когда хозяин дома стал потихоньку выбираться из-за стола.

- Почему? - остановился мореход, вскинув кустистые брови. - Я обещал внести в их городскую казну тысячу империалов, если моя дочь окажется на корабле Меченого Рнеха. Только об этом...

Он покачал взлохмаченной головой.