Тексты, которые вам предстоит прочитать, были написаны различными людьми. Некоторые из них, инспирированные Суфийское Традицией, не подписаны авторами по очевидной причине. Другие, написанные исследователями в рамках определенной дисциплины, также анонимны по не менее очевидной причине. Некоторые из подписанных текстов взяты из источников, которые до сегодняшнего дня были недоступны читателю.

Эти тексты представляют собой собрание идей, извлеченных из множества источников. Некоторые из этих текстов никогда не переводились на западные языки, и без специальных связей их поиск потребовал бы много времени.

Человек, подобно лунатику, внезапно оказавшемуся на безлюдной дороге, не имеет представления ни откуда он появился, ни куда направляется. В обычной жизни он становится добычей самых различных влияний. О некоторых из них он знает, о других не подозревает или, по крайней мере, не считает их влияниями, поддающимися изменению, а скорее — некими неотвратимостями судьбы.

Он не способен в качественном смысле оценить, что с ним происходит, и не знает, какими способами можно контролировать или направлять свою психологическую активность. Например, он может признать существование амбиции и постарается выяснить, как действует это побуждение. Он начинает его исследовать и находит то, что кажется ему истоком амбиции. Но он никогда не сможет с помощью обычных методов открыть в себе основополагающий фактор, приводящий в действие, скажем, амбицию. Поэтому он прибегает к концепциям, которые просто называют вещи по-другому и таким образом создают у него впечатление, что ему понятен смысл этих вещей. Давайте рассмотрим слово амбиция. Человек может объяснить, что это – внутреннее побуждение к действию с целью чего-то достичь. А почему у человека есть к этому склонность? Он скажет, что в основе лежит, например, сексуальный инстинкт. А чему служит этот инстинкт? Размножению. Но зачем человеку размножаться? А это в его природе. Почему это в его природе? Этого человек не знает. Какими бы изощренными ни были его аргументы, он вынужден будет признать факт своего незнания.

В то же время существо, называемое человеком, смутно осознает, что есть некий «запредельный мир», иное измерение или нечто, превосходящее известный ему мир. Выработав в себе привычку искать ответы только в строго заданных направлениях, он не в состоянии установить контакт с этим сущностным элементом, а между тем только это и может помочь ему в решении его проблемы.

В результате он ходит по кругу. Круг этот принимает одну из следующих форм или какую-то из их разновидностей:

1) он создает системы, пытаясь проникнуть в «неизвестную область». Но он не достигает своей цели, потому что системы эти создаются на базе других систем, используемых для совсем иных целей — для того, чтобы сделать более понятной «тюрьму», в которой он живет;

2) он адаптирует традиционные учения и искажает их до такой степени, что они перестают функционировать тем способом, который им предназначен. Он инфицирует эти учения «тюремным вирусом»;

3) ради того, чтобы приобрести суррогатное равновесие, в котором можно жить согласно некой системе, совершенно, очевидно, лишенной завершенности, но содержащей ответы на некоторые вопросы, он устраняется от всех поисков и успокаивается. Вопросы, оставшиеся без ответа, «заметаются под шкаф».

Но есть и другой путь из этого лабиринта. Люди всегда настолько неправильно понимали этот Путь, что в большинстве случаев изменяли его до неузнаваемости. Итак, что это за Путь?

Путь этот — продукт определенной научной специализации, практикуемой на протяжении ряда веков. Это не что иное, как открытие специфических законов и их применение. Выразить это можно очень многими способами. Один из них, узнаваемый большинством людей, можно сформулировать так: это способ, посредством которого человек, идя неизвестным маршрутом, преодолевает пределы известных ограничений и обретает знание. Способ этот передавался в течение последнего тысячелетия как «внутренняя доктрина религий», суть которой только в одном - в постижении смысла человеческого существования.

На данном этапе все, что может быть сказано о смысле жизни человека, — это то, что у человека есть эволюционное предназначение, есть способность и долг перекинуть мост между собой и остальным творением. В физическом мире он пытается это сделать с помощью технологических и материальных методов. В своей «психической» жизни человек пытается достичь того же. Но вне школ, специализирующихся в этом учении, ему будет недоставать необходимых знаний: он не будет знать, как научиться учиться и как стабилизировать свое сознание. Естественно, он терпит неудачу еще до того, как начинает что-либо делать, потому что при нестабильном сознании он почти ни на что не способен.

Все религиозные системы в более или менее скрытой форме учили этому. Причина человеческого замешательства в этом вопросе объясняется тем, что религии, как правило, подчинялись физическим законам нашей планеты, согласно которым любое действие искривляется и стремится к своему повторению. Цель в результате теряется. Система становится жертвой автоматизма. Теряется и различие между социальной стабилизацией, к которой стремится религия, и другой целью — подготовить определенных людей для внутреннего учения. Религия в этом случае превращается в инструмент социального доминирования, не более того. Когда это происходит, в ситуацию проникает эмоциональный фактор. Проходит немного времени, и этот эмоциональный фактор приобретает такую силу, что люди начинают думать, будто религия как таковая основана исключительно на эмоциях. «Секрет сам себя защищает».

Автоматизм мира, подобно паразиту, захватывает почти все виды человеческого мышления и парализует их. Это происходит и в политике, и в философии — так же, как и в религиях. Современные наука и философия неспособны изучать Путь, о котором мы здесь говорим, по весьма реальным и очевидным причинам. Вот они:

1) субъективность ученых, которые воспитаны в физическом мире и интересуются только тем, что называется «закономерными результатами». Умы этих людей не стабилизированы, поэтому им приходится работать исключительно в узких областях, где только и может действовать нестабильный ум;

2) заимствованные из знакомого опыта предположения о том, что психологический феномен должен работать по образцу, схожему с «материальными» процессами. Это отчасти и чисто семантическая проблема, так как слова полны ассоциаций, которые возникают под воздействием примитивного опыта или прилепляются к словам в их повседневном использовании. Мы имеем дело с совершенноиной наукой, и ею необходимо заниматься посредством ее самой, посредством ее собственных законов.

Законы эти не имеют сколько-нибудь очевидного применения в знакомом мире, и поэтому их изучением не занимаются обычные науки. И на самом деле, законы эти настолько тонки, что их можно легко не заметить, не придать им значения, игнорировать.

Можно даже сказать, что в некотором смысле эти законы вообще не существуют для обычного человека. Как свет свечи будет казаться несуществующим, если на него направить луч мощного электрического прожектора. Но если у вас есть особые причины для того, чтобы поместить свечу в свет прожектора, она сможет выполнить какие-то функции. Нельзя сказать, что ее «не существует». Конечно, электрик, как человек, озабоченный электричеством, свечи не видит, но это не означает, что ее нет или что у нее нет никакой функции.