Мне опять нечего сказать, кроме как...

– Что за хрень?

После этих слов я поднимаюсь, забираю из его руки бокал и направляюсь обратно к бару, чтобы налить нам еще. В этот раз, я наливаю двойную порцию виски и себе. Тот факт, что он не протестует, когда я передаю ему бокал с тройной порцией алкоголя, который друг тут же проглатывает как портовый матрос в день зарплаты, подтверждает мне все, что я должен знать о душевном равновесии Итана. Или о его отсутствии.

– Я, бл*ть, не могу спать. Не могу, черт возьми, дышать. Все, что я могу – это думать о том, что он с ней сделал. О том, как он изнасиловал ее, а затем вытолкнул из машины на проезжую часть, словно она какой-то мусор. Как будто она – ничто.

– И она, вероятно, не единственная, с кем он это проделал, – Итан с грохотом ставит бокал на столик перед собой. – Ему только что исполнилось двадцать пять. Он баллотируется в Конгресс. Это его первый шаг на дороге к Белому дому, и есть чертовски высокая вероятность того, что он победит на выборах. Еб*ный насильник станет представителем Конгресса. И кто, твою мать, знает, не начнет ли он метить на должность сенатора. А потом и президента?

– Меня тошнит от одной лишь этой мысли. Хлое до сих пор снятся кошмары о том, что он с ней сделал, а этот ублюдок решил получить место в Конгрессе? Только через мой труп. Только через мой, гребаный, труп.

Теперь Итан выглядит злым и весьма решительным. И я его за это не виню. Если кто-то когда-нибудь навредит Арии... я пресекаю подобную мысль в зародыше. Отчасти потому, что даже не могу представить, что с ней случится подобное, а отчасти из-за того, что знаю ее всего несколько дней. Это безумие, что у меня уже к ней такие сильные чувства. Что я настолько к ней привязался.

– Ну, и какой план? – спрашиваю я через минуту.

Итан глубоко погряз в адских чертогах собственного разума, так что ему требуется несколько секунд, чтобы сосредоточиться на том, о чем его спросили.

– План?

– Что мы будем с этим делать?

Итан одаривает меня смертоносным взглядом.

– Мы уничтожим его. Я не смогу отправить его за решетку... по крайней мере, не за изнасилование Хлои. Но я покопался, и сукин сын легко и свободно обходил закон, прежде чем стал праведником. Брэндон – насильник, вор и дилер... и это только то, о чем я знаю на данный момент. Он ни за что не должен выиграть эти выборы. Ни за что.

– И какое к этому имеет отношение Вегас? – спрашиваю я, но уже знаю ответ. Дурное предчувствие, которое скручивает мои внутренности, говорит само за себя.

– Его подельники живут здесь, и у него есть трастовый фонд, который станет вишенкой на их общем торте. Энтони Занетти. Гэбриэл Сантини, – произносит он, глядя мне в глаза.

– Нико Вальдуччи, – произношу я имя, которое он не назвал. – Мой отец сотрудничал с ним много лет.

– Да, я знаю. Именно поэтому я приехал к тебе.

– У меня назначена встреча с Вальдуччи на начало следующей недели, чтобы обсудить то, что я не настолько лоялен к организованной преступности в своем казино, как всегда был мой отец.

– Вот как, – теперь Итан задумывается. И я тоже. У меня уже есть пара вариантов, которые мы можем использовать, если будем осторожны. И я не против того, чтобы слегка замарать руки.

Обычно, я не тот парень, которому нравится действовать исподтишка. Ты либо поступаешь правильно, либо нет. На самом деле, не существует никаких моральных поблажек, чтобы оправдать ложь, воровство, обман или убийство. Но если это... шанс, после стольких лет, победить Нико Вальдуччи и помочь Итану добиться справедливости для своей женщины? Да. Ради этого я готов испачкать руки. И у меня не будет проблем со сном, когда я закончу.

– Что ты задумал? – спустя минуту спрашивает Итан, и как только я открываю рот, чтобы ответить ему, из-за двери начинает раздаваться какой-то шум. Я оборачиваюсь как раз вовремя, чтобы увидеть, как на пороге появляется Ария, выглядя более дикой и разгоряченной, чем я когда-либо ее видел.

На ней малиновый сарафан, который подчеркивает каждый изгиб ее тела, заставляя оливковую кожу буквально светиться. Одна из бретелек соскользнула с плеча, а волосы уложены в стиле «я-только-что-вылезла-из-постели». Но мне хватает лишь одного взгляда на нее, как я уже пленен, а мысли переполнены миллионом различных вещей, которые я хотел бы с ней сделать... начиная с того, чтобы отшлепать ее упругую, пышную задницу на своем столе и заканчивая тем, чтобы похоронить свое лицо между ее бедер. Надолго.

Я так увлечен мыслями о том, чтобы довести Арию до оргазма, что едва не упускаю расстроенное выражение на ее лице, с примесью боли, замешательства и паники. В тот момент, когда я опускаю взгляд к девичьей груди, и до меня наконец доходит, что что-то не так, я тут же поднимаюсь с дивана и направляюсь к ней.

– Что случилось, Ария? Ты...

– Трахни меня.

Я останавливаюсь на полпути.

– Что ты сказала?

– Я сказала, чтобы ты трахнул меня. Прямо сейчас. Пожалуйста.

Итан поднимается со своего кресла и одаривает меня наполовину лукавым, наполовину обеспокоенным взглядом.

– Я приму это за сигнал, что мне пора.

Тот факт, что Ария даже не смотрит в его сторону, говорит мне обо всем, что я должен знать о ее настроении. Все мысли о Вальдуччи и мести, внезапно тонут в моем беспокойстве за нее.

– Детка, – я преодолеваю последнее расстояние между нами и прижимаю девушку к себе. – Что случилось? Что не так?

– Ничего не случилось. Я просто подумала о том, что ты сказал по телефону, и я хочу этого. Я хочу все это сейчас.

А потом она встает на цыпочки, прижимаясь в настолько горячем поцелуе к моим губам своим открытым ртом, что это напоминает порно. Позади нее раздается хлопок двери, который подсказывает мне, что Итан ушел.

Что-то не так. Я знаю, чувствую это в каждом ее движении и том, как она держится за меня. Но также, знаю и то, что чтобы так сильно не расстроило Арию, она хочет об этом забыть. Это то, о чем она меня просит.

И после всего сказанного мной, всего, что я обещал ей за последние пару дней... Я не собираюсь отказывать ей сейчас. Не тогда, когда девушка так уязвима, пока испытывает боль и отчаяние.

Осознание происходящего, которое расставляет все точки над «i» – становится последней каплей. С приглушенным стоном я подхватываю девушку на руки и несу к своему столу, пока она обхватывает своими длинными, великолепными ногами мою талию. Резкий взмах руки отправляет все бумаги со стола на пол. А затем, попка Арии оказывается именно там, где я ее и представлял – на отполированной поверхности моего деревянного стола, опасно балансируя на краю, пока я задираю кверху сарафан и срываю с нее трусики.