– Но как тогда решить? – спросил я в смятении.

– Пройди свой путь. Познай, что для тебя дорого. Обрети смысл жизни, который ищешь. И только после этого поймёшь, стоит ли жертвовать собой ради всех.

В любом случае я должен пройти через это. Так или иначе. Стать героем или обратиться во зло, способное разрушить всё. И если хочу успокоить душу, сердце и разум, то ничего другого не остаётся.

– Как тогда ярость Гэргэрэта проникла в моё сердце?

– Узнаешь, когда встретишь родителей.

– Когда же это произойдёт?! Я устал ждать!

– Всему своё время. Станешь ли ты спасением или гибелью Ардана? Зависит от тебя. Но я верю, что ты выберешь первое, когда осознаешь, ради кого и чего живёшь, – её голос стих.

– Постойте, госпожа Риданис!

– Прощай.

Я проснулся. Небо светлело над верхушками деревьев. Дотлевали, укрытые золой, угли костра и, растворяясь в холодном влажном воздухе, тянулась вверх полупрозрачная струйка дыма. За огнём уже никто не следил, с дороги ощутимо тянуло сыростью и утренней прохладой. Тишь да покой. Только падающие с ветвей деревьев крупные капли, скользили по листьям невысокого кустарника, пропадая в густой посвежевшей за ночь траве.

– Был дождь? – я удивился, так как одежда на мне осталась сухой.

– Ты наконец-то проснулся, – произнёс старший отряда пограничников. – Да, полил, откуда ни возьмись. Только странный он был. Залил всё вокруг, а нас обошёл стороной.

Действительно. Вокруг костра на несколько шагов земля осталась сухой. Госпожа Риданис, вы всё же пролили слёзы. Жаль, что разговор со мной принёс вам столько печали и грусти.

– Гетран, мы уходим. Нам надо продолжить патрулирование и поиски хранителя, нарушившего закон.

– Разве это не делает меня подозреваемым?

– Думаю, это не ты. Тот, кого мы ищем, сошёл с ума – сжёг своих братьев в Алхалласе. А ты совсем не похож на безумного.

– Рад это слышать.

– Что ж, будь здоров, – произнёс он и последовал за отрядом в гущу деревьев.

– Ну как провёл вечер? – послышался позади голос Талгаса, как только отряд полностью скрылся в чаще леса.

– Не плохо, – ответил я и, вздохнув, продолжил. – Не считая того, что поговорил с божеством нашего мира и узнал, что умру, дабы другие жили. Да. Не плохо.

– Судьба достойная героя, – проговорил Талгас и вновь расхохотался. – Что ж, пойдём. Поможем тебе красиво погибнуть в конце пути.

Талгас хлопнул меня по плечу, от чего я пошатнулся, но удержал равновесие.

– Только не вешай нос, – произнёс Талгас. В этот раз его голос прозвучал серьёзно, без издёвок. – Не каждый удостаивается чести поговорить с одним из творцов. Я никогда не слышал голос Великой Тьмы. Но хочу услышать. Ведь она мать всех дарканов.

Я промолчал. Вдруг задену даркана за живое. Одно лишь упоминание имени Райшенис заставляет его забыть о всяких шутках.

Через двадцать дней пути мы оказались в землях королевства Зарас. За всё это время ничего выдающегося не приключилось. На радость никого из преследователей мы так и не встретили. На границе наткнулись на дозорный отряд Зараса. Поговорив с пограничниками, мы разошлись, но они обещали, что будут следить за нами. Правда это была или ложь – не знаю. Возможно, они так сказали, чтобы мы с Талгасом вели себя мирно. В любом случае я не собирался ни с кем драться и привлекать к себе лишнее внимание без веских на то причин.

Талгас подшучивал над моей героической судьбой, пытаясь поднять мне настроение, только легче не становилось. Я утешал себя тем, что это всего лишь начало пути, а в дальнейшем, возможно, многое изменится.

Даркан неизменно исчезал по ночам, оставляя меня одного, а днём возвращался, как ни в чём не бывало. Чем он занимается в это время? Спрашивать бессмысленно – всё равно не ответит. Уверен, что его вполне устраивает то, что я не задаю лишних вопросов.

Постепенно местность стала холмистой, поросшей невысокой травой. Деревья изредка по одному или по несколько попадались то там, то здесь. А вскоре, вдали замаячил частокол стены. Мы приближались к первому поселению на окраине Зараса – к небольшой деревне под названием Ранеф. В памяти возникли картины прошлого года, когда я по делам храма здесь останавливался: маленькое, всего в двадцать дворов, спокойное, мирное и ничем особым не примечательное поселение.

– Тебе повезло, кстати говоря, – произнёс Талгас, едва мы достигли ворот деревни.

– Ты о чём? – подозрительно уставился я на даркана.

– А ты не чувствуешь? Я вижу, как колеблется твоя аура тьмы. Сосредоточься. Почувствуй.

Я прислушался к себе. Поможет? Ничего необычного. Всё так же, как и всегда.

– Нет, не чувствую. Даже колебания моей ауры.

Талгас вздохнул:

– Тогда придётся потренировать и твою голову, чтоб до тебя сразу всё доходило.

Он задумчиво почесал кулак и, заметив мой озлобленный взгляд, расхохотался.

– Но надеюсь, что до этого не дойдёт, – ухмыльнувшись, добавил даркан. – Ладно, идём. Побуду твоим проводником на время.

– Зачем? – недоумённо спросил я. Куда он собрался меня проводить?

– Увидишь.

Его манера говорить загадками и сыпать неопределённостями начинает раздражать!

Солдаты остановили нас у ворот. Расспросив о намерениях, пропустили. А тут, как год и назад, тихо. Потому оставалось только гадать, зачем в Ранефе нужен гарнизон. В деревне стражникам делать нечего: разве, что следить за порядком, да и здесь особых хлопот не наблюдалось.

– Талгас.

– Чего тебе?

– Ты обещал, что обучишь меня.

– Конечно.

– Когда?

– Не знаю. Наверно тогда, когда придёт время.

– Все вы такие: что госпожа Риданис, что Адари, что ты. Вы сговорились говорить загадками?

– Сговорились? С Адари ещё возможно. Но с повелительницей стихий?! Парень, ты в своём уме? – вновь прогремел уже порядком надоевший смех даркана.

Все одноэтажные, с соломенными крышами, дома в деревне были сделаны из дерева. Местные, стоило нам оказаться рядом, отвлекались от дел и с интересом разглядывали незнакомцев. Детишки в ужасе прятались, когда Талгас, подшучивая надо мной, громогласно хохотал. А ведь никто даже и представить не мог, что этот здоровяк – даркан.

– Так куда ты меня ведёшь?

– А ты ещё не понял? – проговорил Талгас, вздохнув.

– Вот потому-то я и уточняю! – злобно сверкнув глазами, процедил я сквозь зубы.

– Чем дальше идём, тем сильнее колеблется твоя аура, – ответил он, пожав плечами. – Почувствуй!

Я остановился, вновь закрыл глаза, обратившись в чувство. Где-то на краю сознания ощутил слабый всполох силы тьмы. И тут же по телу пробежала дрожь. Я открыл глаза и словно каким-то иным зрением увидел тот самый всполох. Идём значит туда.

– Признаю, – проговорил даркан, зашагав за мной следом. – Ты всё же иногда что-то можешь.

Он вновь расхохотался. Как же я хочу его придушить!

– Затих бы ты уже, хохотун!

– Хохотун? Так мило меня ещё никто не называл! – позади вновь раздался смех даркана.

Ещё немного и я потеряю терпение!

Мы оказались перед дверями в таверну. Об этом свидетельствовала настенная вывеска, вырезанная из дерева в форме бочки. Заведение, в отличие от обычных домов в деревне, было двухэтажным.

Всполох, всё ещё, был там, если иное зрение меня не обманывает. Недолго думая, мы с Талгасом вошли внутрь. Таверна отличалась от тех, что в Алхалласе. Вокруг всё сияло чистотой и ухоженностью. Люди тихо сидели на скамьях за деревянными столами и что-то меж собой обсуждали. В столичной таверне, напротив, весь воздух обычно пропитан запахом хмельного бароса, да и постоянно кто-то, по-пьяни, кого-то избивает. Если в Дэрионской столице в таверну заходили плотно поесть, выпить, повеселиться и подраться – ну, как уж без этого, то здесь люди отдыхали от повседневной работы.

Я подошёл к стойке. Трактирщик – полный невысокого роста пожилой мужчина, одетый в халат и зелёный фартук – задумчиво вытирал деревянную кружку зелёной шерстяной тряпочкой.