После окончания трапезы рудокопы восстановили палатки, и теперь мирно в них спали. Мы с Дэндженом решили караулить по очереди оставшееся время до рассвета. Благо ждать оставалось недолго. Усталость сказалась и на нас: за всё это время так и не удалось как следует отдохнуть. Да и за пленным следить нужно, чтобы он не выкинул чего лишнего. Позволив ему немного поесть и попить, вновь связали и уложили его на шкуры одной из не восстановленных палаток, дабы тому не пришлось спать на голой земле, а сами устроились поближе к костру.

– Ты ложись первым, Дэнджен. Я посторожу.

Тот без возражений лёг, но прежде чем уснуть, спросил:

– Что дальше, Райсэн?

– Надо наведаться в гости к вашему королю и заручиться его поддержкой. Чтобы он связался с другими королями и предупредил их. Не хочу вернуться после этой заварушки на руины Дериона.

А вернусь ли?..

– Потом надо вызволить из беды принца Зито и как можно скорее, – продолжил я.

– А он нам зачем? – изумился Дэн.

– Лайдана хочет его смерти. Значит, нам надо этому помешать. Ложись-ка ты спать. Не теряй время отдыха на болтовню со мной.

С рассветом Дэн разбудил меня, и после мы растормошили рудокопов. Слегка позавтракав, наш, довольно увеличившийся, отряд, двинулся из леса в Дайрин. Лертом был навеселе, да и остальные рудокопы предвкушали радость встречи с родными. Было за полдень, когда мы вышли на дорогу, и вскоре опять восхищались прекрасным видом на столицу.

Объявившийся Талгас заставил рудокопов насторожиться, но я всех успокоил, сказав, что он со мной. Но некоторые всё равно с опаской косились в сторону загадочного незнакомца в чёрном плаще и капюшоне, который появился невесть откуда.

Не обращая внимания на подозрительные взгляды, я схватил Талгаса за руку и потянул за собой, чтобы никто нас не услышал. Дэнджена я оставил с рудокопами и пленником для надёжности.

– Готов отвечать на вопросы? – выпалил я, когда мы отошли достаточно далеко.

Талгас обречённо вздохнул, наверно, выражая этим безнадёжность положения. Или мою безнадёжность:

– Валяй, спрашивай.

– Как ты нас нашёл?

– Отследить тебя по твоей ауре тьмы – проще простого. Ну а, ощутив ещё и присутствие Лайданы, так вообще перестал сомневаться, что ты где-то рядом. Только когда прибыл, вы уже сделали своё дело, – Талгас замолчал на мгновение, потом я заметил его довольный оскал, сияющий из-под капюшона. – И вообще, парень, я рад, что ты воспротивился зову королевы. Честно говоря, сомневался, что ты устоишь.

– Ты так говоришь, будто я совершил нечто невероятно сложное, – усмехнулся я.

– О-о-о-о! – многозначительно воскликнул Талгас. – Ты просто не представляешь, что значит быть под влиянием зова. Когда Райнор не был поражён хаосом, мы по своей воле присягали на верность королю или королеве. А потом всё изменилось. Зов сковал и подавил волю дарканов. Именно так хаос поразил их разум.

Райнор. Двадцатью шестью годами ранее.

Лайдана брела непонятно куда. Туманная пелена затмевала ей глаза. Настойчивый шёпот с каждым мгновением звучал в её голове всё громче, заставлял идти. Он твердил что-то о несправеливости, об обидах, о боли, о ненависти и мести. Как ни сопротивлялась королева дарканов, а назойливый шёпот прервать ей никак не удавалось. И вот он уже превратился в заполнивший собой весь разум голос. Воля дарканши ломалась. Ломалась жестоко и быстро, перековывая и изменяя сознание. Кто-то невидимый и могущественный подчинял её, стирал драгоценные воспоминания, лишал чувства любви, сострадания, заменяя их желанием разрушать и порабощать. Из последних сил Лайдана попыталась спрятать крупицу памяти в глубокой тьме своего естества с надеждой, что когда-нибудь это её спасёт, разбудит – и ей это удалось. Затем незримый кукловод последний раз взмахнул когтистой дланью, разрушив оставшиеся на поверхности сознания воспоминания, и королева дарканов оказалась в его полной власти.

Бесформенное невидимое нечто ослабило хватку щупалец и, отцепившись от головы дарканши, бессильно упало на землю. Глаза Лайданы прояснились – взор больше не затуманивала мутная пелена. Она чётко осознала, что ей надо делать, хоть и не понимала, что все её желания замещены чужими.

Дарканша развернулась и посмотрела на место бывшей схватки. Она не далеко отошла от того места, где использовала ритаен – даже не успела выбраться из кратера. Вернувшись обратно, она протянула руку к середине воронки и воспользовалась новообретённой способностью хаоса – возвратом времени. Перед ней возник небольшой, размером с неё, полупрозрачный, с дрожащей поверхностью пузырь, который стал втягивать в себя мельчайшие разнесённые по округе частицы. Спустя несколько мгновений, Лайдана полностью восстановила тело уничтоженного ею странника. Даже его щит и скимитар восстановились. Пузырь с тихим хлопком лопнул, отпустив содержимое на землю. Странник упал на колени. Спустя три удара сердца, веки его дрогнули и он, медленно открыв глаза, уставился на ту, с которой недавно скрестил оружие.

– Повелитель обещал тебе месть, и ты её получишь! – произнесла Лайдана. – Вставай. У нас есть ещё незаконченные дела.

Странник, задрожав, еле поднялся. Ноги предательски подкосились, и он опять рухнул на колени. На его лице проступила довольная ухмылка. Он смог! Сделал то, ради чего жил все последние годы. И повелитель не бросил его во тьме небытия, вырвав из её цепких холодных лап.

– Понятно. Ещё не до конца восстановился. Как тебя зовут?

– Фоен, – еле слышно прохрипел тот.

Лайдана вытянула руку, в которой возник длинный, чёрного цвета, испещрённый зазубринами, кол.

– Толку от тебя сейчас мало, поэтому возьми, – протягивая страннику предмет, произнесла Лайдана. – Это гэдрин-Гэр[24]. Оставайся здесь, и когда услышишь мой приказ, воткни его в землю, и ударь по нему силой хаоса.

Фоен хотел было сделать это прямо сейчас, но королева дарканов резко остановила его.

– Им нельзя просто так воспользоваться. Сила Райшенис сведёт на «нет» ваирагию хаоса. Мне придётся кое-что сделать, прежде чем ты используешь его.

Странник кивнул.

– Хорошо, – сказала Лайдана и, развернувшись, зашагала к королевскому дворцу.

Она шла по широким залам и длинным коридорам. Везде, где она проходила, дарканы хватались за голову, падали на колени и корчились в приступах нестерпимой, ломающей их сознание, боли.

Королева дарканов вошла в тронный зал, и, увидев Сианру, холодно произнесла:

– Сестра, где Нирай?

– Младшенькая в своей комнате. С ней уже всё хорошо. Лайди, ты представляешь? У неё получилось!

Лайдана застыла, как вкопанная. Получилось? Но это невозможно?!

– Живой? – придя в себя, спросила Лайдана.

– Да, – рассмеявшись, ответила Сианра. – Первый в своём роде. Ты только представь…

Договорить она не успела, вдруг схватившись за голову, упала на колени и закричала от нестерпимой боли. Хаос принялся и за неё.

– И будет последним! – пройдя мимо корчившейся сестры, злобно произнесла Лайдана и направилась в комнату младшей сестры.

Ворвавшись в спальню Нирай, Лайдана прокричала:

– Где он?!

Младшая сестра встретила старшую в своём истинном обличии: тело дарканши сплошь покрывала чёрная матовая чешуя, ранее короткие тёмные волосы удлинились и достигали ей до талии. Вместо двух маленьких рожек из её лба выступала пара длинных, загнутых кверху рога. Пальцы рук и ног заканчивались длинными когтями, а за спиной красовались перепончатые крылья и гибкий, окаймлённый шипами, хвост.

– Я заподозрила, Лайди, что с тобой что-то не так. И где ты подцепила эту мерзость? – покачав головой, певучим голосом произнесла Нирай, увидев иным зрением гэрнита в голове Лайданы. – Но сейчас ведь это не важно, так?