— Невероятно. — Она с трудом верила, что несколько глотков кислорода способны так резко улучшить самочувствие. Не прошло и минуты, как стук в затылке стих, через три — улеглась тошнота. — Мне тепло, Хэл. Я чувствую пальцы ног!

Хэл тоже надел кислородную маску. Некоторое время оба сидели молча, отдыхая. Тодд принес чай.

— Лхакпа очень мучается. Его все время тошнит, не может ни есть, ни пить.

— Лхакпа старый стал, — спокойно рассудил Нима. — Высокие горы теперь не для него. Ему пора отдыхать. Лучше бы купил магазин в Катманду.

— Пойду проведаю его.

Хэл на четвереньках заполз в палатку, где в спальном мешке лежал больной шерп.

— Привет, Лхакпа. Что с тобой?

— Есть не могу. Пить тоже. Голова болит. Все болит.

— Как думаешь, сможешь идти на гору?

— Может быть. Не знаю.

— Ладно. Попробуй заснуть.

— Думаешь, он поднимется к завтрашнему дню? — спросил Хэл у Тодда.

— Не уверен. Посмотрим, как он будет себя чувствовать.

— Ладно. Что с погодой?

— Хорошая. Правда, на севере что-то мелькает, но нас это задеть не должно.

Хэл подошел к Джози:

— Погода благоприятная. Все еще намерена идти до конца?

Джози кивнула.

— Если есть сомнения, лучше останься. Ты и так поднялась достаточно высоко.

— Нет, сомнений у меня нет. Я уверена, что дойду. Себастьян ждет меня, я это чувствую.

— Хорошо. Выступаем в полночь.

* * *

Незадолго до полуночи Джози вывел из дремотного сна шум газовой горелки, установленной в тамбуре палатки. У горелки она увидела Хэла, освещаемого мягким синеватым пламенем. Сидя в спальном мешке, он откалывал от глыбы льда куски размером с кулак и бросал их в кастрюлю с талой водой.

Сегодня она пойдет на вершину. При этой мысли Джози пронзил страх. Ей вдруг вспомнились слова Себастьяна, сказанные перед отъездом в Непал: «Там, наверху, достаточно одной малюсенькой ошибки. И все кончено». Одна малюсенькая ошибка — один труп. С какой стати она решила, что ей повезет? Кто внушил ей эту безумную идею?

Джози зарылась с головой в спальный мешок и постаралась прогнать страх, но Хэл вскоре поднял ее. Он дал ей теплого питья и заставил поесть высококалорийной смеси. Одевалась она под его надзором. Хэл следил, чтобы каждый предмет ее экипировки был правильно расправлен и застегнут.

В час пятнадцать они натянули на себя толстые пуховые костюмы, сверху пристегнули непродуваемые чехлы и вылезли из палатки. Хэл проверил, правильно ли уложен в рюкзаке Джози кислородный баллон, и надел на нее страховочную систему.

Из соседней палатки, где готовились к восхождению двое шерпов, вылез Тодд.

— Ну как Лхакпа? — спросил его Хэл.

— Кряхтит, но собирается идти.

— Сколько кислородных баллонов они берут?

— Столько, сколько нужно для восхождения, и два запасных. Их они оставят на Южной вершине.

— Хорошо.

К ним подошли Нима и Лхакпа.

— Сегодня самый счастливый день в моей жизни! — воскликнул Нима, обращаясь к Джози. — Может, вместе с вами поднимусь на вершину.

— Я так на это надеюсь, — отвечала она ему.

Хэл еще раз проверил свое снаряжение.

— Дексаметазон взял? — спросил Тодд.

Хэл похлопал себя по карману, в котором лежал футляр со шприцем.

— А что это такое? — поинтересовалась Джози.

— Стероид для нейтрализации острых приступов горной болезни. На всякий случай. — Хэл оглядел шерпов, проверяя их готовность. — Ну что, вперед?

Джози кивнула и обняла Тодда.

— Не жалеешь, что остаешься?

— Кому-то же нужно быть на связи. И потом, меня утешает мысль, что сейчас я снова залезу в спальный мешок.

Хэл поднял вверх большой палец и зашагал по седловине. Впереди лежал тяжелый путь продолжительностью шестнадцать-восемнадцать часов. Им почти не придется отдыхать: короткие остановки рассчитаны лишь на то, чтобы перекусить и попить. Джози где-то читала, что восхождение на вершину по затратам энергии равно пяти марафонам. Дай ей Бог выдержать это испытание.

* * *

В половине третьего они покинули равнинный участок седловины. Хэл полез по заснеженному склону, двигаясь не строго вверх, а чуть в сторону, пока луч его налобного фонаря не выхватил из темноты первую веревку перил. Нима шел за ними по пятам, но Лхакпа заметно поотстал. Они остановились, дожидаясь его.

Лхакпа догонял их пятнадцать минут. Нима проявлял нетерпение:

— Ну что он еле-еле тащится?

— Будь все время с ним, — велел юноше Хэл. — Боюсь, сам он не дойдет.

Когда Лхакпа отдышался, они продолжили восхождение. Тут Джози показалось, что ей не хватает кислорода.

— Хэл, — испуганно окликнула она. — По-моему, у меня что-то случилось с кислородным баллоном.

Хэл остановился и осветил ее шланг:

— Снаряжение в порядке. Просто ты неправильно дышишь. Слишком часто. Это типичная ошибка новичков. При частых вдохах ты дышишь тем, что выдыхаешь. Свежий кислород не успевает поступать. Дышать надо медленно и глубоко.

Попытавшись успокоиться, Джози сделала глубокий вдох. Потом еще один.

— Ага, ясно. Так гораздо лучше.

Приободрившись, она полезла по склону вслед за Хэлом, и постепенно они оторвались от шерпов. Нима держался рядом с Лхакпой.

В четыре Хэл объявил привал. Он налил Джози чашку горячего какао и заставил ее съесть плитку высококалорийного концентрата.

— Смотри, вон фонари шерпов. — Хэл махнул рукой в сторону Нимы и Лхакпы. — Лхакпа идет слишком медленно. Мне это не нравится. Ба, а это еще кто? Видишь, за ними? Вон, внизу еще один фонарь.

— Да, вижу. Странно. Кто бы это мог быть?

— Может, Тодд? Наверно, шерпы что-нибудь забыли. — Он вытащил из кармана куртки рацию: — Хэл вызывает лагерь. Тодд, ответь мне.

— Говори, Хэл.

— Это не ты там идешь за шерпами?

— Шутишь, приятель? Я балдею в спальном мешке.

— Везет же некоторым. А кто же это увязался за нами?

— Наверно, Того Васев. Вообще-то он одиночка, а здесь присоединился к одной экспедиции. Но они отказались идти с ним. Побоялись, что накличет на них беду. Его черт знает сколько раз спасали в горах. От лагеря он пошел очень даже бойко.

— А ему надо торопиться. Он поздно вышел. Конец связи.

Наконец подошли шерпы. Лхакпа тяжело отдувался, вид у него был больной.

— Извини, Хэл, — сказал Нима. — Никак не мог заставить его идти быстрей. Он слишком старый.

— Ничего я не старый! — Лхакпа сдвинул на сторону кислородную маску и сплюнул в снег. — Просто сегодня плохо себя чувствую.

— Вряд ли он сможет идти выше Южной вершины, — с грустью произнес Нима. — Мы там оставим для вас кислородные баллоны, а потом я отведу Лхакпу назад.

— Но ведь это значит, что ты не взойдешь на самую вершину, — в смятении проговорила Джози.

— У меня еще будет возможность, — отвечал тот, — но больного друга я в горах не брошу.

Хэл кивнул:

— Спасибо, Нима. Скоро и твой час придет.

— Если боги пожелают. Ладно, мы немного отдохнем, а вы идите.

— Благородный юноша, весь в отца. Шерпы — самые замечательные люди на свете. А Нима — один из лучших шерпов.

* * *

В начале одиннадцатого утра Джози и Хэл наконец-то выбрались на вершину хребта. За час до этого они поменяли использованные кислородные баллоны на запасные.

— Я должна сесть, Хэл. Дай мне отдохнуть.

— Нельзя. В прошлый раз, когда ты села, мы отдыхали пятнадцать минут. Мы теряем темп.

Джози знала, что он прав. Размеренный темп первых пяти-шести часов снизился теперь до черепашьего шага, они часто останавливались, потому что ей не хватало дыхания. Джози навалилась на ледоруб, давая ногам минутную передышку.

— Идем. Южная вершина уже близко.

Подгоняемая мыслью о скорой встрече с Себастьяном, Джози заставила себя сдвинуться с места. Процесс восхождения полностью поглотил ее, она почти забыла о Себастьяне. Сосредоточься, твердила себе Джози. Помни, зачем ты здесь.

Наконец они поднялись на плоскую Южную вершину. Джози остановилась, растерянно моргая и озираясь по сторонам, словно ожидала увидеть обледенелый труп Себастьяна. Но трупов нигде не было. Когда они немного отдохнули, Хэл сказал: