— Гер Шальке, будьте любезны, сочтите и примите по описи. — Распорядился король. Восхищенный действенностью методов дознания, Габс подбил баланс и доложил. — Практически вся сумма в наличии.

Андрей ласково улыбнулся реабилитированным подданным. — Все куда проще, чем кажется. Так что желаю вам процветания и успешной службы. Однако на всякий случай поставлю я у вас, друзья мои, наместника. Так сказать, полномочного представителя. Для порядка. Пусть присмотрит. Выбранный для исполнения почетного и ответственного поручения дворянин с готовностью выступил вперед, состроил подобострастную рожу и склонился в поклоне, принимая возложенную на него перевязь с каким-то непонятным знаком. Размером с чайное блюдце орден символизировал королевскую власть в регионе.

«Тьфу. — Сплюнул монарх. — Как же мне все это»…

Андрей дождался, когда подданные опустятся на колени, и произнес. — Повелеваю… тут все заученные слова вылетели из головы.

— Да пошел ты… — Негромко прошипел король. — Пока все эти выучишь, голова опухнет. Короче…

И тут его взгляд наткнулся на мелькнувшее позади выстроенных в ряд последователей и вассалов графа пятно. — Навел резкость, и с изумлением сообразил. То, что виделось смазанным силуэтом, оказалось серым плащом. Владелец его стоял в три четверти к возвышающемуся над толпой монарху и, судя по всему, намеревался выпустить стрелу. По крайней мере, ничего другого при виде направленного в сторону короля арбалета, в голову Андрея не пришло. Он не стал ожидать, когда ситуация прояснится, а незатейливо рухнул на пыльные камни мостовой. Ткнулся носом в плохо прополотую траву, торчащую в стыках, и ужом скользнул под укрытие онемевших от зрелища придворных. Свист пролетевшей стрелы и звук удара о стену почти совпали. Сплющенный наконечник звякнул о брусчатку и покатился под ноги гвардейцам. А король, ломая все правила и порядки, вскочил с земли и громадными прыжками, расталкивая подданных, ринулся к злодею, одновременно выхватывая из ножен клинок.

Однако незнакомец не стал дожидаться продолжения и мгновенно исчез за угол. На месте, где только что стоял злоумышленник, остался только разряженный арбалет.

— Ах, ты… — Ругнулся король. Стремясь погасить силу инерции, он выглянул за угол и дернулся назад, остерегаясь возможного нападения, мгновенно перекатился вперед и ринулся в вдогонку. Впрочем, стрелок и не думал устраивать засаду. Он уже достиг дальнего конца улицы и вдевал носок сапога в стремя нетерпеливо переступающей копытами лошади.

— Врешь, не уйдешь. — Просипел Андрей, но, понимая, что не успевает, перехватил тяжелый эспадрон за клинок. Короткий взмах, и брошенная крепкой рукой десантника шпага полетела вдогонку за разворачивающим коня всадником. Массивная рукоять смачно влепилась в покрытую шляпой голову. Кавалерист клюнул носом и плавно свалился с лошади.

Тяжело дышащий преследователь подбежал к преступнику. Плащ при падении спутался, и стали видны маленькие, даже неестественно маленькие, сапоги. Рыжая кожа ботфортов, покрытая светлой дорожной пылью, указывала, что злоумышленник проделал длинный путь по окрестным дорогам.

Андрей перевел дух и кончиком клинка откинул край плаща, скрывающий лицо потерявшего сознание лиходея.

«Ага? Здравствуйте». — Прозвенел в голове у монарха ехидный голос.

Из-под косо сидящей шляпы виднелось знакомое лицо. Той самой девушки — крупье. Елена, кажется? — А она каким… боком… тут. — Бессвязно пробормотал король. Как видно, его надеждам на избавление от всякого рода колдовских выходок не суждено было сбыться.

Андрей обернулся и поманил к себе подбежавшего капитана гвардии. — Сударь. Раз уж вы не сумели обеспечить безопасность короля, — мимоходом попенял он зарозовевшему офицеру, — то сумейте уберечь в целости важного свидетеля. Девчонка, сама по себе, никто. Нам важно узнать имя ее покровителя. — Оповестил монарх. — Выставить стражу, привести в чувство и охранять как зеницу ока. Ферштейн? Выполняйте.

Его распоряжение было вызвано вовсе не опасением, что заговорщица умудрится сбежать. Прежде чем устраивать разбирательство, нужно разобраться в себе. Несмотря на то, что злодейка едва не лишила его жизни, король вовсе не чувствовал ненависти, скорее любопытство и даже некоторую ностальгию по тому миру, где она, как надеялся Андрей, помнила его совсем другим. Да и он, в свою очередь, никак не мог привыкнуть к мысли, что эта, наряженная в мужской камзол, соплюха всерьез пыталась его, говоря простым языком, шлепнуть. Поэтому, когда девушка пришла в себя и была заперта в приспособленную под каталажку карету, король уже выезжал из замка. «Пусть посидит, а там видно будет». — Слабохарактерно рассудил монарх. Процессия, в арьергарде которой тянулись подводы с добытой казной и закрытая повозка с пленницей, неторопливо отправилась в обратный путь. Смутило Андрея одно малопонятное обстоятельство, которое могло, конечно, оказаться простым совпадением, но, с таким же успехом, быть связано с появлением нового действующего лица пьесы. Корона, прежде отзывавшаяся на все мысленные команды хозяина, внезапно, говоря современным языком, выключилась.

— Может батарейки сели? — Успокаивая внутреннее беспокойство, попытался взглянуть на ситуацию с долей юмора руководитель концессии. Получилось с трудом. Так или иначе, сложностей им этот факт, несомненно, прибавил.

Переход растянулся на несколько дней. Если в графство Алексы возбужденный предстоящим разбирательством король домчал всего за два дня, то назад спешить не стал. Роскошная природа Гвардарийского пейзажа наводила на романтические настроения. Андрей даже вызвал к себе королевских музыкантов. Однако исполненные мелодии восторга не вызвали.

— Ну что вы, я не знаю. — Расстроено пробурчал монарх, отбирая похожую на гитару бандуру у крайнего музыканта. — Дай-ка я сам.

Он подстроил инструмент и с чувством, хотя и вполголоса, исполнил пару вещиц любимого поэта. Посреди спокойствия альпийских лугов хулиганский речитатив звучал весьма гармонично. — …А на нейтральной полосе цветы… — Андрей закончил куплет, провел по струнам и отложил импровизированную гитару.

— И чего людям не живется? — прищурясь, глянул на багровое закатное солнце, опускающееся на укрытые снежными шапками горные хребты.

— Не жизнь, малина… — Он потянулся и, склонив голову, осмотрел лагерь.

«Опять охрану не выставили. Что за… — Перескочили мысли на практический лад. — А ну как»… Андрей оглянулся и свистнул стоящему поодаль гвардейцу. — Эй, любезный, капитана ко мне.

Старший охраны явился, застегивая на бегу камзол, и вытирая лоснящиеся губы.

— Скажите, сударь, я вас предупреждал о необходимости выставлять дозорных на отдалении в триста шагов от лагеря? — Задал король риторический вопрос. Капитан уставился на короля. — Так точно, монсеньор. — Рявкнул служака.

— И где они? — Вздохнул Андрей. — «Ну не Д' Артаньян… Что поделать».

Капитан обернулся, — так вон же… — Он протянул руку, указывая на место, где, по его мнению, должен был находиться караульный. Однако возле груды камней, взятых воякой за ориентир, никого не оказалось.

— Ах. Ты… — Выдохнул офицер. И начал медленно падать на сидящего короля. Андрей, еще ничего не соображая, на рефлексах, кинулся в сторону. И тут до слуха донесся многоголосый рев, испускаемый сотнями глоток. Это подкравшиеся совсем близко воины, в блестящих под лучами закатного солнца кирасах и доспехах, ринулись на ничего не подозревающих солдат королевской роты. Мгновения, и разрозненные, не ожидавшие нападения гвардейцы оказались смяты толпой, вооруженной саблями и копьями.

Андрей, успев вырвать из ножен шпагу, сражался с наседающими солдатами в непонятных кафтанах.

— Сопровождая каждый удар нелицеприятным высказыванием в адрес противника, он успел вывести из строя пятерых, пока его не оглоушил подкравшийся сзади всадник. Король выронил оружие и тихо прилег на смятую, истоптанную траву.

— Связать. — Бросил верховой подчиненным и осмотрел поле битвы. Сопротивление уже было подавлено. Оставшиеся в живых гвардейцы столпились в центре лагеря, окруженные наставленными на них копьями. Там же, боязливо озираясь, выглядывал из-за спин пленных казначей.