— Я не хочу жить как в парнике, Табер. — Она повернулась на бок, притягивая его ближе.

Ее голова теперь лежала у него на груди, и Табер тяжело вздохнул. Она чувствовала, что он хочет возразить. Он хотел защищать не только ее тело, но и ее чувства. Но Рони не хотелось, чтобы ее защищали от самой жизни.

— Я не хочу, чтобы тебе было больно, — прошептал он ей в волосы. — Не хочу, чтобы ты испытывала боль. Даже мгновение. Когда я думаю об этом, я схожу с ума. Каждый раз. Мир может быть таким жестоким, детка. Страшным. Я не хотел, чтобы ты увидела, насколько он плох.

Темная магия его голоса не смогла утаить горечи прозвучавших в нем воспоминаний.

— Это не сработает, Табер. Как я могу быть для тебя парой, если я не знаю, что за жизнь ты прожил? Ты думаешь, я не знаю, что вокруг много зла? Ради Бога, сколько раз ты спасал меня от того мужика, подельника Реджинальда, который названивал мне и угрожал трахнуть за то, что отец его обманул? — Она никогда не рассказывала ему, как на самом деле страшно ей было. Не показывала истинную глубину своего страха. Она знала, что он накажет Реджи, и знала, что последствия будут ужасными. Рони не смогла бы жить, если бы он пострадал из-за нее.

Его руки сжались в кулаки от ярости.

— Я бы убил его, если бы знал, Рони. Я могу убить его, - сказал он.

— Ты лучше, чем он, - она вздохнула. — И он не стоит этого. Он не стоит пятна на твоей душе. — Она поднялась, глядя ему в глаза. — Я знаю, что ты такое, Табер. Я знаю, что происходит, когда ты внутри меня. Тебе не придется прятать меня от жизни. Все, что мне нужно — это знать, что ты будешь рядом со мной.

— Я всегда был. — Он покачал головой в замешательстве. — Зачем мне уходить сейчас, Рони? Ты моя. Я же сказал тебе.

Она нетерпеливо закатила глаза.

— Табер, я не принадлежу тебе...

— Ну, конечно, принадлежишь. — Упрямый мужчина, высокомерие горело в каждом его слове. — Я предупреждал тебя, детка, и я говорю тебе сейчас. Я тебя заполучил, и уже слишком поздно что-то менять. Я не буду играть с тобой в игры. Я не буду тебе врать. И я уверен, что ни за что не позволю тебе меня оставить.

— Хорошо, что я не против остаться. Пока, — пробормотала Рони и шлепнулась обратно на кровать, уставившись в потолок и нахмурившись. — Должно быть, в тебе говорит зверь. Хотя я никогда не видела кошек, которые были бы такими собственниками. Ты в этом отношении нетипичен, Табер.

Он с издевкой хмыкнул, приподняв брови и глядя на Рони с выражением превосходства.

– Правда? - протянул он, его голос понизился. — Кто говорит?

— Исследователи природы, — отрезала она холодно.

— Исследователям надо еще поисследовать. — Он засмеялся и устроился в кровати рядом с ней, привлекая ее ближе и накрывая их одеялом.

— Я не знаю. — Она зевнула. — Они казались такими уверенными. А ты уверен, что тебе не нужна еще одна пара?

Это беспокоило ее больше, чем она хотела признавать. Ей не хотелось быть выброшенной за ненадобностью после всего того, через что она прошла по его вине.

— Не знаю. И мне нахрен не хочется это выяснять, - рыкнул он. — Спаривание с тобой едва меня не прикончило. Вряд ли я утром смогу нормально ходить. Кстати, утро не за горами. Иди спать.

Он протянул руку и погасил ночник на столике у кровати.

Тишина заполнила комнату. Усталость заполнила ее тело.

— Вы должны заставить его уйти, Табер. — Высказала она вслух опасения по поводу Реджи. — Он опасен.

И снова повисла долгая тишина.

— Мы будем наблюдать за ним, Рони, - пообещал он ей. — Я помню. Держи своих друзей близко. А своих врагов — еще ближе. В конце концов, Реджинальд проколется. И когда он это сделает, один из нас будет там, чтобы остановить его.

Она устало вздохнула. Мысли о смерти матери терзали Рони. Кто-то убил ее. Она знала все горные дороги. Она никогда бы не упала со скалы в ясный летний день.

— Я буду защищать тебя, Рони.

Его уверенность захлестнула ее, как успокаивающая волна тепла.

— Я не сомневаюсь, Табер, — она вздохнула. — Но не моя безопасность меня волнует. Твоя.

— Спи, малыш. — Он притянул ее ближе, его руки, сильные и теплые, обхватили ее. — Мы разберемся с этим завтра.

Она закрыла глаза, рука неосознанно легла на живот. Она чувствовала изменения в своем теле. Отчаянная лихорадка утихла, оставив после себя естественное желание. Приятное тепло. Могло ли это случиться так скоро, спросила себя Рони.

— Спи. — Его руки накрыли ее. — Мы разберемся завтра.

Глава 31

— Ладно, слушайте кошечки. — Кейн вломился в большую кухню, как ураган, нарушая царящие тут до его прихода покой и идиллию. — Вытаскиваем мордочки из сливок, у нас проблемы.

Утренний ритуал — посиделки за кофе после завтрака — обычно проходил для Рони спокойно. И до сих пор Кейн сюда не вламывался. Она видела старшего нелюдимого брата Меринас всего лишь раз с тех пор, как появилась здесь. Он смотрел на все и всех с подозрением.

Кейн был красив, со своими темными волосами и яркими голубыми глазами. Он был высокий, не такой широкоплечий, как самцы Пород, но достаточно сильный, чтобы эту силу можно было ощутить на расстоянии.

Этим утром он был одет в джинсы, они обтягивали его длинные ноги и подчеркивали плоский живот. Черная футболка была заправлена в пояс, талию перехватывал простой кожаный ремень. На поясе в кобуре был пистолет. Кейн носил оружие с такой непринужденной уверенностью, что, казалось, пистолет был продолжением его тела.

— Когда-нибудь мне надоест слышать «котенок» в свой адрес, — со сдерживаемой злостью в голосе пробормотала Шерра и уставилась в свою чашку с кофе.

Взаимодействие в прайде Кошачьих Пород удивляло Рони. Они готовы были прийти на помощь друг другу и тем новичкам из Пород, которые каждый день прибывали в поместье, ищу помощи. Все здесь словно были одной большой семьей. Они ссорились и ворчали друг на друга, но готовы были сразиться друг за друга без сомнений.

— Кейн, как всегда, твои манеры оставляют желать лучшего, — вздохнула Меринас. Кэллан рядом с ней весело хмыкнул.

Меринас оглядела своего брата и тоненькую стройную Шерру с настороженным беспокойством.

— Он все-таки кое-чему научился, — сказал Табер Рони, когда она тоже подняла взгляд и посмотрела на Кейна, наливающего себе кофе одной рукой и держащего стопку отчетов в другой.

Кейн был опасен. По-другому и не сказать. Его глаза были как глубокие лужи синего льда, подозрительные, полные темной энергии. Это заставило Рони занервничать.

Очевидно, и Шерра нервничала при виде Кейна. Она заерзала на сиденье, бросая на мужчину взгляды, наполненные сдерживаемым гневом.

— Меринас, не высовывай нос из дома. Временно. Ты и мисс Эндрюс. Я не знаю, как, черт возьми, эти снайперы попали в поместье, но тот, кого мы поймали живым, больше не хочет играть по нашим правилам и отказывается давать информацию.

Жестокая улыбка изогнула его губы. Кейн прислонился к шкафу, поднес чашку к губам и сделал первый глоток. Отпив кофе, он заверил присутствующих, что вскоре упрямый снайпер будет более чем счастлив играть в любые игры, которые предложит Кейн. Рони передернуло бы от угрозы в его голосе, если бы ситуация не была столь серьезной.

— Так что же вам удалось выяснить? — спросил тихо Кэллан. Он откинулся на спинку стула во главе стола и внимательно поглядел на Кейна. — Кроме того, что наш новый друг временно стал врединой.

Кейн хмыкнул, рассеянно почесывая щеку рукой, в которой держал бумаги.

— Есть вероятность, что это не работа Совета. — Голос у него стал гораздо более опасным. — Я не уверен, кто за этим стоит, но мы уже близко. Из того, то нам удалось выяснить, следует, что, скорее всего тут замешана какая-то отдельная группировка людей. Они верят, что мир будет гораздо лучше, если в суп не добавлять звериную «приправу», ну, вы понимаете.

Рони огляделась. Выражения лиц Пород, собравшихся вокруг большого кухонного стола, ее не удивили. Презрение. Гнев и презрение.