Подбородок его дрогнул.

— Даже лучшие.

Они шли молча. “Для чего она поддразнивает меня?” — подумал Виктор.

Он удивил Детову, сказав:

— Вам нравится быть в подчинении у работника с “МИ-6”?

— Так же, как и вам, — ответила Светлана.

Взгляд, которым он наградил ее, мог заморозить.

— Скажите мне, майор Детова, как вы вообще смотрите на ситуацию? Вы верите в этих Ахимса?

Она ответила по-английски:

— Думаю, да, — И тут же услышала свои слова в русском переводе.

Понимая, что Светлана предупреждает его, Виктор сощурил глаза и незаметно кивнул.

Да, даже здесь за ними следили. Что же все это значило? Даже когда двое русских разговаривали между собой, был запрограммирован синхронный перевод. Следовательно, у программы перевода пришельцев есть определенные недостатки. В таком случае как она, Светлана, может воспользоваться ими?

Бодрым шагом Виктор Стукалов вошел в конференц-зал и резко остановился, увидев Генерального секретаря. За ним, погруженная в свои мысли, следовала Светлана Детова. Она узнала Голованова и усмехнулась про себя: она была неуязвима для него. Майор Стукалов отдал честь, его волевое лицо сохраняло невозмутимость.

Шейла задержала взгляд на Светлане Детовой. Прекрасно владея собой, кагэбэшница налила себе кофе, на мгновение встретившись глазами с Шейлой,

— Благодарю вас, майор Стукалов. Пожалуйста, присоединяйтесь к своим коллегам, — громко выговорил Юрий Голованов, и его слова были незамедлительно переведены. Стукалов не двинулся с места. Он был весь внимание.

— Все это не так важно, джентльмены, леди.

Шейла повернула голову и увидела, что в конце зала из воздуха выткался Ахимса.

Толстяк продолжал вещать:

— Сейчас ровно четырнадцать часов. Давайте начнем работать. Если вы присядете, я полагаю, у вас вполне хватит времени вникнуть в ситуацию. Скорее всего у вас появятся кое-какие вопросы, Пришло время удовлетворить ваше любопытство.

Совершенно позабыв о протоколе, Шейла перевела дыхание и уселась на стул.

— Если позволите, — начал Атвуд, — ввиду того, что наша встреча столь неординарна, не мог бы я попросить секретаря застенографировать наше заседание? Мы собрались здесь, чтобы подписать некие согла…

— Уверяю вас, — ответил Ахимса, подкатившись к нему поближе, — все и так записывается. Да, господин секретарь, я понимаю ваши проблемы. Чувствуйте себя свободно.

Юрий Голованов настороженно посмотрел на Атвуда и начал:

— Определенные структуры в системе обороны подвергались вашему воздействию. Можно поинтересоваться, как вам удалось нейтрализовать наше оружие и когда можно ожидать возвращения его в нормальное состояние?

Казалось, что Ахимса повернулся направо.

— Ваши ракеты останутся в таком состоянии навечно, господин секретарь. Наступает рассвет новой эры. Уверяю вас, вам они больше не понадобятся.

— Но как же мы будем защищаться? — привскочив со стула, воскликнул Атвуд.

— Вы уже защищены, — спокойно заявил Ахимса. — Разве в ваши намерения не входило навсегда избавиться от угрозы ядерной войны? Я сделал это для вас. Рассматривайте это как частичную оплату службы ваших бравых вооруженных сил, — Ахимса закрутился волчком и направил свои глаза-стебли на Моше, не обращая внимания на бессвязное бормотание глав государств. — Не так ли, полковник?

Моше бросил беспокойный взгляд на президента и Генерального секретаря, прокашлялся и спросил:

— Во-первых, мне хотелось бы знать, кого мы будем атаковать или кого защищать, во-вторых, какое оружие будет использоваться?

— Отличный вопрос, — Ахимса издал клокотание, которое можно было назвать радостным. — Вы будете воевать с существами по имени Пашти. Вы будете защищать нас — Ахимса и человечество. Что касается вооружения — мы некоторое время будем обучать вас. Уверяю вас, мы снабдим ваше войско всем необходимым, а военное оборудование будет несомненно превосходить любой вид оружия, к которому вы привыкли. Тренироваться вы будете во время нашего путешествия к местам обитания Пашти.

— А кто такие Пашти? — спросила Шейла.

— Об этом попозже, — отозвался Ахимса. Его глаза-стебли снова обратились к Моше. — Кажется, вы хотели еще что-то спросить?

— Да. Хотя бы приблизительно, на какое время рассчитано наше путешествие? Каковы предполагаемые потери? И последнее: полагаю, что на борту вашего корабля нам смогут оказать сносную медицинскую помощь?

Толстяк втянул бока:

— Вы пробудете в космосе приблизительно пять земных лет. Для вас это будет один год — в соответствии с тем, что вы называете теорией относительности. Предполагаемые потери — не выше двух-трех процентов. И конечно же, мы сможем оказать самую лучшую и эффективную медицинскую помощь. Майор Стукалов? — Ахимса развернулся.

— Мои люди и я заметили здесь, на базе, сотрудников КГБ. Какова будет их роль? — Стукалов смущенно взглянул на Генерального секретаря, тот отвел глаза.

Черты лица Светланы Детовой заострились.

— Замеченные вами специалисты-аналитики помогут вам в разработке плана военных действий против Пашти и в его исполнении. Как только вы вступите на борт нашего космического корабля, вы получите собранные нами сведения и вместе со своими офицерами разведки приступите к изучению стратегии и тактики.— Голографическое изображение Толстяка легко перекатывалось в воздухе.

— Когда мы отправляемся? — спросил Сэм Даниэлс.

— Завтра, в десять часов, капитан Даниэлс. — Ахимса без всяких усилий перевернулся и нацелил глаза-стебли на капитана. — Предлагаю вам сообщить вашим людям, что они поднимутся в небо в больших прозрачных пузырях. Я уверен, это приведет их в замешательство.

— А почему не моментальная телепортация? — с гримасой отвращения на лице спросил Юрий Голованов,

Один глаз Ахимса уставился на Генерального секретаря.

— Существуют определенные ограничения из-за гравитационного поля, в котором вы живете. Несомненно, мы могли бы поднять ваших людей и таким образом, но только люди погибнут. Ваше тело не способно противостоять большим перепадам кинетической энергии.

— Откуда мы знаем, можно ли вам доверять? — вдруг спросил Даниэлс. Он наклонился вперед, глаза его сузились.

Все замерли. Сердце Шейлы сжалось. Это был тот самый вопрос, который она не отважилась задать.

Даниэлс, тыча пальцем в сторону Ахимса, стоял на своем:

— Откуда нам знать, что ваши лучшие намерения в отношении Земли искренни? Откуда нам знать, что вы явились не для того, чтобы погубить эту планету? Откуда нам знать, что правы вы, а не Пашти? Я хочу сказать, что мы слишком многое должны принимать на веру.

— Капитан… — Атвуд побледнел.

— Нет, нет, вопрос вполне резонный. — Ахимса взвился вверх и посмотрел на Даниэлса. — Короче говоря, капитан Даниэлс, мы ваш единственный шанс. Два миллиарда лет мы знаем о вашей планете. Но до недавнего времени вы не были для нас интересны. Когда ваш вид стал развиваться и совершенствоваться, перед нами встала дилемма. Понимаете, капитан, у каждого вида свой талант. Ваш талант — военный. Вас не удивит тот факт, что вы единственные разумные существа, которые из убийства себе подобных делают ритуал? Никакие другие разумные виды, ведя вселенские войны, не убивают себе подобных. Никакие другие виды не помещают себе подобных в лагеря смерти, не подвергают пыткам, не морят голодом детей. Подумайте об этом, капитан. Представители вашего вида сломя голову бросаются истреблять молодую человеческую поросль по прихоти своих правительств. Верно?

Горящими глазами Даниэлс смотрел на Ахимса.

— Вы называете патриотическим долгом нарушение границ с целью калечить и убивать людей, которых вы не знаете и которых в иных обстоятельствах вы могли бы любить и лелеять. Людей таких же, как вы… только потому, что вам это было приказано. Разве это нормальное поведение, капитан?