Я несу ее еще пару метров после того, как схожу с последней ступеньки. Мы сделали это. Наклоняясь, я опускаю Крохотную Медсестру на ноги, и тут в меня несется ее кулак. Он врезается в мою челюсть в то же момент, когда я опускаю ее на пол. Я стону, когда мою голову отбрасывает в сторону. Прижимаю ладонь к губам, а безумная девушка несется вверх по лестнице, словно испуганный котенок, бегущий от злобных собак. Рыча, я дергаюсь вперед и ловлю за ремень ее сумки, дергая назад. Она борется, сопротивляясь мне.

Блядь.

Ремешок ее сумки рвется, и она, охая, падает, но я ловлю ее за плечи. Этот Котенок должен вернуть голову на место, и быстро. Как только мы присоединимся к остальным, это дерьмо не прокатит. Они примут ее за слабачку, как только увидят. Я толкаю ее к стене, и звук столкновения ее головы с твердой поверхностью разносится эхом по тоннелю.

— Послушай…

Она открывает рот, чтобы возразить, но я зажимаю ладонью ее губы. Достаточно просьб. Я не хочу, чтобы она, черт возьми, разговаривала. Я хочу, чтобы она послушала меня две чертовых секунды!

— Послушай, — говорю я ей. — Ты не можешь этого избежать. Ты хочешь уйти? Чертовски жаль. Ты сама заварила эту кашу, и теперь сама должна выбраться отсюда.

Она быстро дышит через нос.

— Последнее, что тебе нужно — это привлечь к себе внимание. Ты должна бороться, чтобы выжить. Если не будешь — они перережут тебе глотку и бросят в канализацию. К тому времени тебя смоет куда-нибудь, и твое тело будет слишком изуродовано, чтобы его можно было опознать. Ты понимаешь?

Я наблюдаю по ее глазам, как мои слова просачиваются в ее голову. Она боится… это и понятно. Медсестра кивает, и я опускаю руку.

— Я никому не скажу,— просит она, ее голос дрожит, как и руки. — Я просто хочу уйти домой.

Неужели не понятно? Сколько раз я должен это повторить? Мне нужно это разжевывать? Нужно написать это на этой чертовой стене? Ее красивая задница застряла здесь вместе со мной.

— Ты не можешь уйти домой.

Я толкаю Эмили вперед, и, чтобы не удариться, она выставляет руки и упирается ладонями о грязную бетонную стену. Можно подумать, что я смог бы вечно сопротивляться ей. Словно мог устоять перед ней еще секунду. Я накрываю ее тело своим, прижимая сильнее к стене. Она тоже нуждается в этом. Сильно. Как давно у нее это было? Как давно это было у меня? Не могу припомнить. Я был так помешан на том, чтобы проникнуть сюда, что у меня не было времени на секс, или на женщин в целом.

Но, Боже, я хочу ее, и эта нужда только усиливается от длительного нахождения рядом с ней, в ловушке этой маленькой комнатки...

Ее изгибы...

А ее запах...

Я поглаживаю ее спину, решая, с чего начать свои ласки. Я хочу прикасаться к ней везде, где только можно. Моя кровь кипит в венах, пульсирует в ушах, когда она выгибает спину, сильнее прижимаясь попкой ко мне. Я следую ладонью по изгибу ее тела, скользя по ее бедрам, и опускаю на ее попку. Убираю ее длинные волосы в сторону и наклоняюсь вперед, чтобы прижаться губами к ее коже. Эмили дрожит, и я сжимаю ее ягодицу рукой.

Так.

Чертовски.

Идеально.

Я целую ее в затылок, она вздыхает и кожа покрывается мурашками. Я слегка царапаю ее чувствительную плоть своими зубами.

— Не буду лгать, — говорю я, оборачивая руку вокруг ее талии. — Я думал об этом уже в первую ночь.

— Думал?

—Дааа, — я стону, надавливаю рукой на ее плоский животик, побуждая покрепче прижаться ко мне. Я хочу, чтобы она была максимально близко. Без свободного пространства. Без места для воздуха. Только я и она.

— Когда прижал тебя у склада и увидел твои сексуальные губки.

Она ухмыляется.

— Освежишь мою память? Это было до или после того, как ты обозвал меня шлюхой?

Конечно же, она это помнит. Но это было недоразумением. Нет никакой уверенности в людях в этой части города. Даже она должна понимать это. Улыбнувшись, я ловлю мочку ее уха зубами, и она шипит, поднимая плечо вверх. Достаточно игр. Еще немного и я взорвусь. Сейчас я нуждаюсь в ней. Нуждаюсь настолько сильно, как в следующем вдохе. Блядь... быть с ней вот так... Мне. Необходимо. Это.

В крошечном пространстве, что предоставляю ей, она умудряется развернуться. Прижимается своими великолепными грудями к моему торсу, и я представляю их голыми напротив себя. Представляю, как мой член двигается между ними, как я кончаю на ее молочную кожу. Ее взгляд прикован к моему, и между нами происходит безмолвная беседа.

Я хочу трахнуть ее. Она хочет трахнуть меня.

Без слов я обещаю ей, что это будет незабываемо. С того момента, как я войду в нее, с того момента, как заполню ее киску своим членом, она никогда не сможет забыть его. Сегодняшний день отпечатается в ее голове навсегда, и она еще долгое время будет просыпаться мокрой и задыхающейся, с моим именем на губах.

Я обрушиваю свои губы на ее, и мой язык врывается в ее ротик. Она плавится напротив меня, и я прижимаюсь к ней, используя стену для опоры. Скольжу рукой вниз по ее животику к поясу леггинсов, направляясь в местечко между ног. Она резко вздыхает, а уголки моих губ приподнимаются, но я продолжаю ее целовать. Всего несколько поглаживаний по ее обнаженному клитору, и держу пари, что она кончит, как сумасшедшая. С этой мыслью в голове я нежно глажу ее, едва надавливаю, чтобы не позволить ей кончить, но чтобы хорошенько возбудить.

Все! Не могу больше сдерживаться...

Хватаю за пояс ее леггинсов и дергаю вниз. Эмили двигает бедрами, помогая мне стянуть ткань с ее задницы. Когда ткань оказывается достаточно низко, я разворачиваю ее и хватаюсь за ее бедра, притягивая задницу к себе, тем самым заставляю ее снова выгнуть спину. Она вцепляется тонкими пальчиками в рыхлый бетон, пока я вожусь со своим ремнем. Когда с пряжкой покончено, а молния расстегнута, я тянусь в карман за презервативом. Да, я прихватил парочку... для личного использования, в основном. Рву зубами фольгу и бросаю упаковку через плечо. Раскатываю презерватив по члену и располагаю его напротив ее попки. Я хочу еще немного прикасаться к ней, исследовать ее тело получше, а с такой позиции я могу это сделать. Целую мочку ее уха и провожу руками вдоль ее бедер, скольжу ими под ее майку. Я жадно обхватываю ее грудь, двигаю бедрами и проскальзываю своим членом между половинками ее задницы. Она теплая. Такая чертовски теплая, что мысль об этом выкачивает воздух из моих легких. Застонав, я хватаю ее за грудь одной рукой, а другой берусь за свою длину. Двигаю бедрами, скользя членом вдоль ее киски. Она стонет, и это посылает электрические разряды вниз по моей спине.

— Ты должна вести себя тихо, если не хочешь, чтобы тебя услышали, — шепчу я ей на ухо.

— Хрен с ними, — говорит она на выдохе, упираясь лбом в бетонную стену.

Мои губы изгибаются в подобии улыбки.

— Без них, — говорю я ей. — Только ты.

В этот момент она единственная, кого я хочу.

Не в силах сдерживаться дольше, я притягиваю ее бедра и вхожу одним прекрасным скользящим движением. Она сжимается вокруг меня, и делает это так, как не может моя ладонь. Эмили глубоко дышит, как будто я выкачиваю воздух из ее легких. Я наслаждаюсь этим и усмехаюсь, пока выхожу из нее, оставляя кончик члена пульсировать напротив ее входа. Она шевелит бедрами и толкается в меня.

Она нуждается в этом. Очень.

И боюсь, что я скоро кончу.

Я толкаюсь еще раз, удерживая ее возле себя, и она низко стонет.

— Ты слишком хорошо ощущаешься. Слишком тугая. Слишком влажная, — я стону, касаясь ее ушка зубами. Не могу сдерживаться. Не в этот раз. — Я долго не продержусь. Больше не играй, Котенок.

Не хочу ничего больше, чем оттянуть это, совершить каждый толчок медленно, но я еле сдерживаюсь. Используя стену в качестве опоры, она быстро скользит по моей длине. Если она хочет так поиграть, то прекрасно. Я двигаю бедра вперед, полностью прижимая ее к стене. Она думает, что может трахнуть меня? Именно она прижата грудью к стене с раздвинутыми ногами. Я буду трахать ее. Все, что ей нужно сделать — принять это.