— Об этом и не думай, Дженюэр. В домике была лишь религиозная церемония, в ней не было никаких частных интересов. Понятно?

— Для меня это было чересчур частным. И, должен признаться, я предполагал, что мы будем заниматься тем же все две недели плавания.

— Этого больше не будет! — отрезала она повелительно.

Значит, теперь будет так. Я протиснулся сквозь маленькую дверцу и, сняв меч с плеча, попытался расположить его в каюте, но кончик меча все равно высовывался из дверей.

— Как же мы закроем дверь? — спросила Аннис.

— Не знаю. Но нельзя оставлять его на соленом воздухе. Он может заржаветь, а воин со ржавым мечом смешон.

— Может, его положить поперек?

— Ты хочешь, чтобы меч был между нами, как в древних историях, когда герои таким образом отделялись от дам, чтобы не впасть в грех и не соблазниться?

— Ты считаешь себя в этой истории героем? По-моему, скорее ты комедийный персонаж.

Может быть, я и заслуживал подобной отповеди болтовней о своем будущем, как о будущем великого воина, но соглашаться с этим не желал.

— Ты не считала меня смешным, когда мы были между мирами и на нас напал сумасшедший Охранник.

Она смутилась и вздрогнула.

— Я тогда чувствовала, что все мое существо высасывают из меня, я была в ужасе. Если бы не ты и не твой меч, не знаю, чем бы все это закончилось.

— Может, твоя магия не действовала потому, что ты не верила в то, что она подействует? Наверное, и мои заклинания на Земле не действовали потому, что я в них по-настоящему не верил.

— Значит, ты думаешь, что волшебное могущество-это просто результат умственных усилий или нечто подобное?

— Конечно. Я всегда говорил, что колдовство — прекрасный пример отрицательного мышления.

— Ошибаешься. Магические силы от бога. Они проявляются только у тех, кто посвящен богам.

— Ну, что ж, посмотрим, — сказал я, укладывая меч поперек каюты. — Может, я буду таким же хорошим воином, как и колдуном.

— Пока что ты воюешь только своим языком, — зевнула она. — Это создает плохое впечатление о земных мужчинах, Дженюэр.

Я снял кольчугу и шлем и повесил их на крюк. Она тоже разделась и сложила одежду в ящик под койкой. В Педриване я тоже кое-что купил, когда, к своему удивлению, обнаружил, что могу расплачиваться чеками. Я купил себе прекрасно сшитую тунику с меховым капюшоном и добавил к своему вооружению двадцатичетырехдюймовый кинжал. Кроме того, я приобрел стеганую фуфайку под кольчугу.

«Андрасту» начало качать на волнах, как обычную шаланду, каковой она, впрочем, и являлась. Аннис позеленела.

— Что случилось? — спросил я. — Ты что-нибудь съела за завтраком? У меня есть подозрение на копченую селедку. Аннис сглотнула слюну и села на постель.

— Ты же сам, черт тебя побери, знаешь что со мной!

— Морская болезнь! Очень странно для дочери короля моря.

— Я прожила на Земле пятнадцать лет, сказала она, ложась на койку и стараясь не смотреть на фонарь, раскачивающийся под потолком. — Я не плавала на таких судах с тех пор, как была девочкой.

— Я знал великолепное заклинание против морской болезни, но отдал его одной русалочке в Санта-Монике, а та не вернула его мне.

— Будь ты проклят, Дюффус! Чтоб твоя душа попала в Уфферн!

— Не знаю, что такое Уфферн и где он, дорогая, но знаю, что проклятиями не расплачиваются за сочувствие, так как они могут рикошетом вернуться обратно. Знаешь, что я сейчас сделаю? Выйду на палубу и буду дышать свежим воздухом. Может, это как раз та магия, которая может помочь тебе? Она снова сглотнула, чтобы опустить на место желудок. Я быстро подал ей сосуд, который стоял на столике посреди каюты. Это было именно то, в чем в настоящий момент она настоятельно нуждалась. Про себя я хихикнул и вышел на палубу. Оказывается, морской болезни подвержены и королевы ведьм.

Меня поразило поведение мачты. Она описывала головокружительные окружности в бледно-голубом небе. Матрос, сидя на вороньем гнезде на вершине мачты, чувствовал себя, как на американских горках. Я огляделся и увидел, что вся команда бегает взад-вперед, с криками выполняя какие-то действия. Капитан и помощник были на корме, налегая изо всех сил на рулевое весло. Вероятно, что-то произошло. Корабль не только качало и швыряло на волнах, он еще почему-то описывал круги.

Крепко держась за поручни, я пробрался к корме, обдаваемый солеными брызгами зеленой воды.

— Что это? Что случилось?

Капитан и помощник не обратили на меня внимания. Оба они с таким пылом ругали течение, как будто соревновались между собой в богохульстве. Так как они использовали местный язык, я не уловил всей тонкости их тирад, но из того, что я понял, все было чрезвычайно изобретательно. Шатаясь, я пробрался к лестнице, ведущей на кормовую палубу, и взобрался по ней.

— В чем дело, капитан? — прокричал я. — Почему вы водите корабль кругами?

— Мы собираемся вернуться назад в Педриван. Мы не можем плыть дальше.

— Но мы должны плыть дальше. Вам заплачено за проезд. Вы должны плыть в Лохлэнн!

Капитан посмотрел на меня и приказал убраться с палубы, присовокупив к этому различные подробности о моем происхождении, морали моей матери и свиноголовых богах, которым я поклоняюсь,

Меня не очень возмутили те вещи, которые он сообщил о моем происхождении, что касается морали моей матери, то я всегда считал, что это ее личное дело, но я не мог позволить никому так говорить о моих богах. Я двинулся к ним. Капитан схватился за багор, а помощник вынул нож, но прежде чем они успели пустить в ход свое оружие, я схватил их за воротники. Затем я поднял их обоих в воздух и только хотел стукнуть их головами, как эта старая лохань со свиным брюхом, на которой мы находились, нелепо подпрыгнула на волне и мы все упали на палубу, стараясь изо всех сил удержаться, чтобы не упасть за борт. Меня бросило на поручни, капитан болтался где-то между небом и землей, а помощник держался за мою ногу.

Капитан, посмотрев вниз на дико клокочущее море, вскрикнул и судорожно схватился за мою руку. Я втащил его на борт и встряхнул, как полудохлую крысу, которую он очень напоминал. Затем поставил его на ноги и направился к рулевому веслу.

«Андраста» опять развернулась, направив свою высокую корму в открытое море.

— Черт побери, разверни ее! — завопил я. — Ее же сейчас захлестнет волнами!

Они с остервенением ругались, но ни тот, ни другой не делали никаких замечаний относительно моей религии или происхождения.

— Мы не можем ее развернуть! — закричал капитан. — Нас околдовали!

— Броунжер на нашем пути! Здесь мы не можем держать курс! — вопил помощник. — Мы будем крутиться до конца света!

Я не знал, кто или что такое Броунжер, но никого в море не видел. Все, что я мог видеть, это непрерывно вращающуюся на фоне неба мачту и небо, вращающееся в противоположном направлении. Внезапно я почувствовал тошноту.

— Там ничего нет! — закричал я, сглотнув слюну, чтобы поставить желудок на место. — Я ничего не вижу!

— Конечно, не видишь! — ответил капитан. — Никто не может его видеть! Никто, кроме могущественных колдунов!

Я решил, что они пытаются скрыть свое неумение справляться с кораблем в такую погоду, отстранил их и взялся за весло сам. Моей первой мыслью было, что «Андраста» вовсе не тот маленький приятный шлюп, на котором я плавал в Южной Калифорнии. Потом я решил, что кто-то, более сильный, чем я, заставляет «Андрасту» вертеться на месте.

— Что же ты не выправишь ее? — злорадно спросил капитан.

— Налегай на весло сильнее! Может пересилишь Броунжера! — присоединился к нему помощник.

— Заткнись со своим Броунжером, а не то… — я хотел ударить его так, чтобы он больше не поднялся с палубы, но тут появились все матросы и столпились на корме с ножами и веревочными концами в руках.

— Броунжер на борту! — завопил какой-то подозрительный тип. — Пассажиры заколдованы!

— За борт их! — подхватил помощник, и толпа двинулась к корме.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: