— Ты не Валькар.

Тишина, последовавшая за этими словами, длилась, казалось, вечно. И в этой тишине Беннинг, смотревший в смуглое волчье лицо, чувствовал, как его сердце сжимают ледяные тиски свершившегося…

Ну, вот и все. Его раскусили. Что же теперь? Беннинг вспомнил предостережение Рольфа — плен, Джоммо, смерть…

В отчаянии он подумал, что, если сумеет наболтать что-нибудь высокопарное, то, может, удастся выкрутиться, но язык отказывался повиноваться. Он еще не успел заставить язык произнести хоть какой-то звук, как волчьелицый поднял бокал с вином и крикнул:

— Но ты будешь им! Мы сражались за тебя прежде, мы будем сражаться за тебя снова! И на этот раз мы увидим тебя на троне, принадлежащем тебе по праву!

— Слава Валькару!

— Слава Валькару!

Приветственные крики гремели в металлических стенах Напряжение покинуло Беннинга, но зоркие сильные офицеры ошибочно истолковали появившееся на его лице выражение, и вновь раздались восторженные приветствия. Из потайных уголков сознания Беннинга неожиданно возникло чувство гордости. Казалось, что не может и быть иначе, что эти люди по праву и чести приветствуют его как своего вождя. Беннинг выпрямился. Он обвел взглядом офицеров и сказал:

— Валькары никогда не испытывали недостатка в верных людях… — он запнулся. Прошло несколько секунд и он увидел, как на лице Рольфа выражение удовлетворения быстро сменяется тревогой. Неожиданно Беннинг улыбнулся, Рольф втянул его в эту авантюру, так пусть помучится, пусть попотеет, пусть преданно и верно послужит Валькару.

Глаза Рольфа сузились, но он вложил в руку Беннинга бокал.

— Господа! Я дам вам в ответ Старую Империю и свободу звездам!

Гром новых приветственных криков едва не оглушил его. Беннинг повернулся к Рольфу и шепнул по-английски:

— Коротко, но эффектно, не правда ли? — и осушил бокал.

Рольф рассмеялся. Он смеялся искренне, и Беннинг почувствовал, что вместо того, чтобы досадить Рольфу, он сделал для него нечто приятное.

Обращаясь к офицерам, Рольф сказал:

— Все старания Джоммо оказались напрасными. Несмотря ни на что, Валькар остался Валькаром. Я знаю, я давал ему первые уроки. Он по-прежнему Валькар.

Рольф, одного за другим, представил Беннингу офицеров. Скраны, Ландольф, Кирст, Фельдер, Бурри, Тавн. Они производили впечатление твердых, преданных, целеустремленных людей. Беннинг подумал, что ему не долго удалось бы прожить, узнай они, что он не Валькар, а всего лишь Нейл Беннинг из штата Небраска, Он боялся их, и страх обострил его ум, помогая находить нужные слова и держаться властно. Беннинга изумило, как легко ему удавалось быть гордым и властным.

Он начал подумывать о том, что пора бы и удалиться, но тут в кают-компанию вошел молодой ординарец. Он вытянулся так, что Беннинг чуть ли не слышал, как у юноши лопаются жилы от напряжения.

— Капитан Бехрент шлет свои приветствия, — сказал ординарец, — и спрашивает, не окажет ли Валькар ему честь, посетив рубку? Мы сейчас будем входить в облако…

Резкий свист, вырвавшийся из вмонтированного высоко в стене громкоговорителя, заглушил последние слова. Голос, раздавшийся после свистка, приказал всем офицерам занять свои места.

Офицеры начали расходиться, смеясь и говоря:

— Такое путешествие всегда рискованно, но на этот раз через облако пройдем легко, раз у руля будет Валькар.

— …будем входить в облако, — повторил ординарец, — и капитан уступает…

Свистки из репродуктора, монотонно повторяющиеся приказы, толкотня спешащих к выходу офицеров вновь не дали ему договорить. Наконец, он махнул рукой и, с обожанием глядя на Беннинга, сказал просто:

— Сэр, все мы будем чувствовать себя увереннее в своей безопасности, если сейчас вы будете нашим пилотом.

О, господи, подумал Беннинг в отчаянии и взглянул на Рольфа. Тот улыбнулся, а когда ординарец шагнул назад, сказал:

— О, да, ты один из величайших космических пилотов. Для того, чтобы стать королем звезд, ты должен быть хозяином космоса, и тебя обучали этому, как и всех Валькаров, с раннего детства.

— Но я не могу… — пробормотал Беннинг.

Ординарец придерживал открытую дверь, и времени на разговоры не осталось. Беннинг вышел вслед за Рольфом. Он чувствовал себя беспомощным, пойманным в ловушку.

Они вошли в рубку.

Здесь впервые цельная и обыденная подлинность космического корабля, подавляя, навалилась на него. Раньше, в каюте, был всего лишь беглый взгляд в это невероятное окно и восприятие рассудком того, что отвергал весь его прежний опыт. Сейчас это стало ужасающей реальностью, в которой люди жили и работали.

Невысокое большое помещение было буквально забито приборами, за показаниями которых наблюдали корабельные техники. В центре помещения сидел офицер, склонившийся к большому экрану, через который непрерывным потоком бежал ручеек цифр и символов. Перед офицером стоял предмет, похожий на клавиатуру органа и Беннинг догадался, что это и есть сердце и мозг корабля. Беннинг надеялся, что этот мужчина хорошо умеет «играть» на «органе». Он очень надеялся на это, потому что вид межзвездного пространства, который проплывал по двум боковым и передней стенам рубки, внушал тревогу даже такому зеленому новичку, как он,

К ним подошел мужчина с бульдожьим лицом и коротко подстриженными седыми волосами и отдал честь Беннингу. На нем была темная туника со знаками его ранга на груди и, судя по виду, навряд ли он привык доверять кому бы то ни было управление своим кораблем. Тем не менее, в его голосе не было ни тени иронии или недовольства, когда он сказал Беннингу:

— Сэр, рубка в вашем распоряжении.

Беннинг покачал головой, он по-прежнему смотрел на видеоэкран. Корабль мчался под острым углом к облаку, протянувшемуся сквозь все пространство. Оно темнело, застилая звезды, но все же сквозь него просвечивали мерцающие точки света, танцующие искры, и Беннинг понял, что это, должно быть, одно из тех облаков космической пыли, о которых он читал в популярных статьях по астрономии, а блестящие точки — обломки планет, отражающие свет всех звезд небосвода. Тут его осенило — они направляются туда!

Капитан глядел на него. Офицеры за пультом и техники у приборных панелей тоже бросали на него быстрые взгляды. Беннинга начало подташнивать, он очень боялся.

Слова пришли сами. Почти весело он обратился к Бехренту:

— Мужчине его корабль так же близок, как и собственная жена. Я не хочу оспаривать у вас кого бы то ни было из них. — Беннинг сделал вид, что изучает показания приборов, цифры на экране, пульт, словно ему давно все знакомом. — И пусть даже я сяду за пульт, — продолжал он, — все равно я не сделаю больше, чем вы уже сделали. — Он шагнул назад, делая неопределенный снисходительный жест, который можно было истолковать как угодно. Беннинг надеялся, что дрожь в его руках не слишком заметна.

— Вне сомнения, — сказал он, — капитан Бехрент не нуждается в моих инструкциях.

Краска гордости залила лицо Бехрента. Глаза его ярко сверкнули.

— По крайней мере, — сказал он, — окажите мне честь, останьтесь здесь.

— Только как зритель. Благодарю вас.

Беннинг сел на узкий диван, идущий вдоль стены под видеоэкраном, а Рольф стал рядом. Беннинг заметил кривую усмешку на губах Рольфа и возненавидел его еще больше.

Потом он перевел взгляд на видеоэкран и ему отчаянно захотелось спрятаться в своей каюте, где можно закрыть иллюминатор. Но тут же он подумал: нет, уж лучше остаться здесь, где, по крайней мере, можно увидеть все, что происходит.

Они приближались к темному облаку, в котором виднелись лишь блестевшие отраженным светом обломки миров.

Рольф тихо сказал ему по-английски:

— Это единственный способ ускользнуть из сети имперских радаров. Они наблюдают за космическими путями довольно тщательно, а нам не слишком хочется объяснять свои дела.

Черный край облака, казавшийся твердой стеной мрака, навис над ними. Беннинг крепко стиснул челюсти, сдерживая вопль.