Чтобы не испачкать её, он коснулся лишь кончиков её пальцев. Настоящие объятия были впереди, после того, как он примет душ.

К ним подошла Феннет.

— Примите мои поздравления, комиссар, — сказала она. — Мне, признаюсь, тоже удивительно видеть вас вернувшемся из пекла, хотя я наслышана о вашей неубиваемости.

— Но вы-то сами, Констанция, как уцелели? Ваш наблюдательный пост находился совсем близко от башни!

— Мы счастливо отделались, нас всего лишь немного тряхнуло. Но что произошло, комиссар? Этот взрыв был полной неожиданностью для нас! Рассказывайте скорее, я сгораю от нетерпения.

Дарт в немногих словах поведал ей об операции "Сюрприз", которая должна была завершиться взрывом на космодроме и уничтожением союзного флота. Финал этой операции оказался неожиданным для всех, в том числе и для самого Дарта.

— Но всё-таки почему мина бросилась на вас, — недоумевала Феннет, — ведь она была ориентирована на Скрижаль, заброшенную Трюфоном на космодром?

— Есть у меня одно соображение, которое могло бы объяснить странное поведение мины, — ответил Дарт, — но прежде я должен ещё раз увидеть Скрижаль. Свяжитесь с охраной космодрома, пусть организуют её поиски. Это маленькая тонкая металлическая пластинка, имеет радужный блеск. Думаю, она поможет мне ответить на ваш вопрос.

Пока Феннет связывалась с космодромом, Дарт принял душ в передвижной ванной кабине, имевшейся в лагере спасателей, переоделся в приготовленный для него чёрно-жёлтый мундир космического полицейского, надел на запястье новый телефон, на глаза — тёмные очки, и появился перед всеми уже привычным для них Гиххемом Дартом.

Он, Елена и несколько брельтских стражей порядка отправились осматривать воронку, образовавшуюся на месте взрыва.

День был в разгаре. Солнце и бледно-голубой диск Карриора стояли высоко в чёрном небе, озаряя угрюмые регеборские ландшафты. Киборги-спасатели ещё трудились, пытаясь найти среди обломков хоть что-нибудь, что осталось от последних обитателей башни. Дарт остановился на склоне Мабор и всмотрелся в простиравшуюся перед ним котловину.

Внезапно он вздрогнул, видимо заметив что-то своим острым зрением. Отделившись от спутников, он начал быстро спускаться по склону воронки.

В эту минуту в небе показался красно-синий полицейский флайер. Гудя двигателями, он завис над лагерем спасателей; из днища автоматически выдвинулся трос с перекладиной, на которой сидел страж порядка. Его плавно поднесло к Феннет, и он, соскочив с сиденья, протянул ей конверт.

Она связалась по телефону с Дартом.

— Здесь кое-что любопытное для вас, комиссар, — сказала она. — Нашли Скрижаль!

Дарт, прыгая с глыбы на глыбу, побежал к лагерю.

Взяв у Феннет конверт, он тут же вскрыл его и извлёк радужную пластинку.

— Ну, конечно! — воскликнул он, разглядывая её на свету. — Ещё в тот момент, когда она выскочила из рук Трюфона, у меня мелькнула эта догадка, но, мелькнув, она тотчас ушла, потому что мне надо было действовать, и как можно быстрее! А между тем, обдумай я её основательней, всё могло бы быть по-другому…

— Не растравляйте моё любопытство, комиссар, говорите!

— Взгляните, Феннет, вот на это, — он расстегнул на себе куртку, обнажив грудь, и потянул за что-то, что можно было принять за небольшую шишку.

Сначала показалась рукоятка, а в следующее мгновение Дарт извлёк и весь нож. Края раны мгновенно сомкнулись, не оставив рубца.

Дарт держал в одной руке нож Зауггуга, а в другой — пластинку. Нож и пластинка сверкали и переливались одинаковым радужным блеском.

— Догадка Трюфона, что на Брельте может оказаться вторая Скрижаль, была верна, хотя никто, даже сам Трюфон, не верил в неё! — сказал он.

И верно: обе вещи были сделаны из одного и того же материала, только нож был потолще и покрупнее. Дарт поведал Феннет об обстоятельствах, при которых добыл его.

— По-моему, ничего подобного не делают на Карриоре и во всей Конфедерации, — заключил он. — Я собирался показать кинжал специалистам, но всё как-то не представлялось случая. Он так покойно лежал в моей груди, что я почти забыл о нём.

— Что бы сказал Зауггуг, если б узнал, что его нож помог погубить целую сеть рассадурских шпионов! — со смехом воскликнула Феннет.

— Не всю, — загадочно молвил Дарт. — Вы забыли о плазмоиде — единственном из банды Трюфона, который мог уцелеть при взрыве. В двух сотнях метрах отсюда, у восточного края воронки, я, кажется, кое-что видел…

Флайер со спущенным тросом продолжал висеть над ними, и Дарт, крикнув: "Флайер тут как нельзя кстати!" — схватился за перекладину. Машина тронулась в направлении, куда он показывал. Оказавшись над воронкой, Дарт сделал знак снизиться.

У края воронки бродили сержант Гамерлен и двое других полицейских. Они с любопытством оглянулись на спрыгнувшего с перекладины Дарта. Комиссар сошёл вниз по склону, остановился и с минуту оглядывался.

— Сержант, видите тот огонёк, который движется между камнями? — наконец закричал он Гамерлену.

Тот, подойдя, кивнул:

— Ну да, огонёк и правда движется, только очень медленно. И, похоже, пытается спрятаться от нас… Смотрите, улизнул в расщелину…

Дарт прыжками достиг того места, куда нырнул огонёк, нагнулся и взял его в руки. Огонёк съёжился, сделавшись размером с пламя спички.

Дарт показал его Гамерлену.

— Я так и знал, что он где-то здесь, — сказал он. — В этой сухой местности для него нет пищи, и он очень отощал за время, прошедшее после взрыва. Посмотрели бы вы, каким огромным он был ещё совсем недавно!

— А что это?

— Не "что", а "кто", — с усмешкой ответил Дарт. — Тот самый диверсант, который сжёг полдюжины звездолётов на Большом космодроме!

К ним приблизились другие полицейские.

— Этот маленький огонёк? — изумился один из них.

— Бросьте его в горючую жидкость, и вы увидите громадного свирепого плазмоида, который сожжёт и вас, и этот флайер в одно мгновение. После пожаров на космодроме Трюфон каждый раз спасал его от верной гибели, беря на кончик сигареты. Плазмоиду постоянно требуется питание, подпитка, чтобы гореть; здесь, на этой безжизненной почве, он не находит её, и ему только и остаётся, что ползти, искать более подходящую местность, где есть горючий материал… Сейчас он до того мал и слаб, что даже передвигаться толком не может…

Огонёк вдруг спрыгнул с ладоней Дарта и метнулся на Гамерлена. Сержант едва успел отпрянуть. Огонёк, шипя, упал на голые камни, с которых его вновь поднял Дарт.

— Чёрт возьми, — воскликнул комиссар, — он мал, но ещё в состоянии наделать бед! Ваша силовая защита, сержант, вряд ли уберегла бы вас от огня. Ваше обмундирование, да и ваша кожа с волосами послужили бы ему прекрасной пищей, он сжёг бы вас в считанные минуты и за ваш счёт окреп бы настолько, что с ним уже трудно было бы справиться!

Огонёк вновь попытался спрыгнуть, но на этот раз Дарт проворно поймал его и накрыл сверху второй ладонью.

— Ну что, Шшшеа, — обратился он к плазмоиду, — на этот раз некому вытащить тебя из передряги? Трюфон погиб при взрыве, и вся его банда гикнулась вместе с ним. Не видать тебе орденов от твоих тёмных покровителей. И не нужно огнетушителя, чтобы погасить тебя навсегда!.. — Он рассмеялся, оборачиваясь к сержанту. — Как жаль, что моё новое тело лишило меня удовольствия плюнуть или помочиться на эту гнусную тварь. Придётся её просто прихлопнуть.

И он сжал ладони. А когда разжал их, то они были пусты, лишь тонкая струйка желтоватого дыма тянулась от них ввысь, быстро растворяясь в разреженной атмосфере Брельта.