Утром 2 августа "Грейт Истерн" завершил почти три четверти своей работы [29]. Телеграфисты в Валенсии принимали совершенно чёткие сигналы по кабелю, длина которого теперь уже составляла около 2400 километров. Следя за колебаниями гальванометра, они могли даже наблюдать, как "Грейт Истерн" покачивается на волнах, ибо при этом в кабеле возникали токи, индуктируемые полем многотонного магнита, которым являлся стальной корпус корабля.

Но вдруг совершенно неожиданно сигналы прекратились. Шли часы, часы слагались в дни, недели..., но ни один сигнал уже больше не приходил по тонкой нити, уходящей вдаль океана. Никто на земле не знал, что случилось. Кабельная экспедиция словно канула в воду...

Несколько слов в дополнение к рассказу А. Кларка о знаменитом лайнере XIX века "Грейт Истерне" и о его создателях. Инженер-мостовик, порто- и кораблестроитель И. Брюнель (1806-1859 гг.) был творцом нескольких уникальных для своего времени пароходов, предназначавшихся для регулярных трансатлантических рейсов. Это были "Грейт Вестерн", или "Великий Запад" (1838 г.), - первый пароход, пересекший океан без парусов, с помощью только паровой машины, "Грейт Бритн", или "Великобритания" (1845 г.), - первый трансокеанский лайнер с гребным винтом и стальным корпусом и, наконец, гигант "Грейт Истерн", или "Великий Восток".

"Грейт Истерн" - его первоначальное название "Левиафан" - был заложен на верфях Д.С. Рассела в Гринвиче (район в юго-восточной части Лондона )1 мая 1854 г. и спущен на воду 31 января 1858 г.

Неудачи этого шедевра кораблестроения, который не имел иного недостатка, кроме того, что по своим возможностям опережал потребности своего времени, начались с первых же дней его существования. Спуск судна на воду длился 82 дня, причём не обошлось без серьёзных увечий рабочих. Когда "Левиафан" перебазировался с верфей в первый же порт на Темзе (Депфорт, в юго-западной части Лондона), компания, для которой его строили, обанкротилась. Его прода\и за 20% стоимости; не будучи ещё полностью оснащённым, этот гигант принес миллионные убытки.

Первое пробное плавание лайнер совершил только в сентябре 1859 г. (Брюнель, который умер 15 сентября 1959 г., так и не был свидетелем первого рейса своего детища). Новые собственники переименовали корабль в "Грейт Истерн". Но трагическая судьба преследовала его и под нояым именем. Через два дня после пробного плавания, на рейде в Гастингсе (город на берегу Па-де-Кале), лопнула одна из труб, смертельно обварив нескольких матросов.

Его первый капитан утонул два месяца спустя, когда судно стояло на рейде в Саутгемптоне. Предубеждения против этого удивительного судна были настолько сильны, что, когда оно отплыло в Нью-Йорк, только 46 пассажиров осмелились пуститься на нём в путь И это на комфортабельном пароходе, готовом принять на борт 4000 человек! "Это судно - верх совершенства, - писал знаменитый Жюль Верн,- это не просто корабль, это целый город".

Весь переезд был совершён с изумительной скоростью - за десять с половиной дней. Несмотря на первый успех, этот чудесный морской отель на обратном пути в Англию был по-прежнему пуст. Не успел корабль бросить якорь в Ливерпуле, как был опечатан судебным приставом и впоследствии продан с аукциона.

Лишь участие в экспедициях 1865-1866 гг. по прокладке трансатлантического кабеля принесло "Грейт Истерну" всемирную славу. При 210-метровой длине он имел ширину 25 м. Его грузоподъёмность превышала 20000 т. Гребные колёса поиводились в движение машинами мощностью по 500 л.с., а гребной винт - машиной в 1600 л.с. Такие двигатели позволяли судну развивать скорость до 12-15 узлов. Команда его насчитывала 400 человек. Кроме того, корабль был оснащён парусами, общая площадь которых на всех шести мачтах достигала 5400 м².

Д. Шарле

Исчезновение кабельной флотилии вызвало в Англии множество различных толков. Упорно поговаривали о том, что "Грейт Истерн" якобы переломился на океанской волне и затонул со всем экипажем. Эти слухи, явно рассчитанные на то, чтобы бросить тень на качество конструкции корабля-гиганта, не могли, конечно, волновать умершего шесть лет назад Брюнеля. Однако они вызвали бурные споры на страницах лондонской "Таймс" и угрожали авторитету Проекта. Чтобы прекратить их, Телеграфная компания созвала чрезвычайное собрание, на котором не только заявила о своей уверенности в успешном ходе работ кабельной флотилии, но и высказала решимость начать в скором времени новые работы по прокладке второй трансатлантической телеграфной кабельной линии.

То был рискованный приём, но он полностью оправдал себя. В это же время далеко в океане, на "Грейт Истерне", делалось всё возможное, чтобы не расстроить планы предприятия.

Около 6 часов утра второго августа, находясь в кабельном тенксе, Сайрус Филд услышал неприятный скрежет металла и одновременно крик рабочего: "Опять проволока"! Моментально сообразив, в чём дело, Филд отдал распоряжение вахтенному, но, к сожалению, ни судно, ни вытравливающий механизм нельзя было остановить мгновенно. Прежде чем удалось это сделать, повреждённая часть кабеля выскользнула за борт. На сей раз, как показали приборы, кабель не имел короткого замыкания. Он был пригоден к использованию, но не отвечал требованиям спецификации. Профессор Томсон подсчитал, что по нему можно будет передавать до четырёх слов в минуту, а этого достаточно, чтобы окупить стоимость линии. Но главный инженер Кэннинг решил не рисковать. Заказчик мог не принять такой кабель, что привело бы фирму к банкротству.

Во всяком случае, поднятие повреждённого участка на борт было теперь уже привычным делом. За время плавания люди накопили достаточно опыта в таких работах, и Кэннинг не имел оснований сомневаться, что после нескольких часов задержки "Грейт Истерн" вновь продолжит свой путь и закончит прокладку оставшихся 1200 километров кабеля.

Как и прежде, кабель для подъёма на борт занесли на носовую палубу. Пока шла работа, один из матросов обнаружил в тенксе множество мелких кусков бронепроволоки, которые, как шелуха, сыпались с верхних витков уложенного в бухту кабеля. Это открытие моментально изменило ход мыслей: "То, что мы раньше принимали за убийство", - писал Рассел, - на самом деле оказалось «самоубийством»". Металл, из которого была изготовлена броня, оказался очень хрупким и под действием огромной тяжести уложенных друг на друга витков кабеля ломался, как хворост. Никому раньше не пришло в голову испытать кабель именно с этой стороны.

Теперь кабель находился на глубинах порядка 3500 метров (точнее, определить глубину нельзя было, поскольку единственный лот остался на "Сфинксе"), и "Грейт Истерн", обладавший огромной массой и к тому же лежавший в дрейфе, создавал значительную угрозу обрыва наглухо закреплённого на его борту кабеля. С самого начала подъём пошёл неудачно: отказал механизм; затем судно развернуло и кабель стал тереться о борт. Видимо, создалось напряжение больше того, которое он мог выдержать... "Кабель лопнул... Всплеск... И ни одна морщинка на гладкой, залитой солнцем поверхности улыбающегося океана, не указывала теперь место, где утонуло так много надежд..."

"Грейт Истерн", август 1865 годи.

Момент спуска сигнального буя, устанавливаемого над местом обрыва кабеля

Началась тяжёлая борьба с океаном, один на один, борьба, которая несомненно вызвала бы восхищение во всём мире, если бы кто-нибудь мог наблюдать её. Несмотря на то, что "Грейт Истерн" не был снабжён соответствующим оборудованием, Сэмюэль Кэннинг решил выловить кабель, лежащий теперь в пучине Атлантического океана. Однажды его команде уже удалось поднять в Средиземном море кабель с глубины 1260 метров. Но здесь глубина в три раза больше, и успех предприятия был сомнительным. Трудно было рассчитывать на то, что кабель выдержит огромное напряжение, которое возникнет при его подъёме из этой бездны, если его вообще удастся зацепить.