- -

Ослепительно-белые поля облаков проплывали под крылом гидроплана.

Похожие то на большое вспаханное поле, то на удивительное чудовище, то на горные хребты или бьющихся в бесконечной битве асуров, они постепенно оставались позади. А на смену им плыли и плыли иные, уже подобные яростным морским волнам, гигантским раковинам-туонга или истрепанным ветром и временем льняным холстам.

Как красиво!

Где тот художник, что создает эти чудеса?

Но нет ответа.

Изредка в облаках проявлялись обрамленные неровными краями просветы, и тогда на миг в них мелькал то серый скалистый склон, то нежная зелень весеннего леса, то серебряный посверк горного озера.

Двигатели гидроплана уже не ревели, как час назад, когда он взбирался все выше и выше, подальше от возможных опасностей с земли. Теперь они расслабленно шелестели, небрежно отбрасывая назад тугие потоки воздуха.

Облака постепенно приближались.

Гидроплан резко снижался.

Озерная гладь была грубо взрезана килем самолета.

Чуть позже поплавки коснулись воды, и за "Морским окунем" потянулись три пенных следа. Двигатели ревели, тормозя самолет. Немолодой пилот, седой и опытный, опасался, что в утреннем тумане он сел не на край озера, а чуть ли не на его середину. Через минуту гидроплан остановился, покачиваясь на поднятых им же самим волнах. Впереди, в трех сотнях метрах, виднелся каменистый берег озера.

Опасения пилота были не напрасны.

Он вздохнул с облегчением и повернулся к пассажирам.

- Мы прибыли на место, господин Сагами.

Левый помощник главы Средней ветви кивнул.

Он выглядел вполне спокойно, но пилоту показалось, будто господин Сагами чувствует себя подобно находящемуся на краю высокого обрыва. И спускаться вниз страшно и стоять долго нельзя - позади приближается стая демонов.

Очень необычно. Для господина Сагами - втройне.

Сагами выглянул в иллюминатор.

- Вот туда, направо, к той желтой скале.

- Да, господин, - произнес пилот, запуская на малый ход двигатели гидроплана.

Через пару минут "Морской окунь" добрался до небольшой площадки, откуда всего десяток дней назад в Кинто отправили последний самолет с грузом древнего оружия. Десять дней - как мало! А кажется - вся жизнь позади.

Пилот мысленно поблагодарил небо за то, что это не он был на том, последнем, самолете. Тот гидроплан, пилотом которого был веселый молодой парень лет двадцати пяти, пропал по пути в Кинто. Как и два других самолета, которые были высланы на его поиски. После их пропажи Гомпати приказал возвращаться отряду Гин-Фана пешком.

Сейчас Гин-Фан и два его подчиненных сидели позади, рядом с грузом.

Один из поплавков гидросамолета проскрежетал по камню и пилот тут же сбросил обороты двигателя, а затем перевел их на малый реверс, отползая назад от берега.

Сагами повернулся к кай-ханза Гин-Фану и молча кивнул головой. Тот встал и открыл дверь самолета. В полуметре под ним плескалась вода. Он обернулся к двоим рин-ханза и приказал:

- Лодку!

Через десяток минут на воде рядом с "Морским окунем" лежала надувная трехместная лодка. Еще через четверть часа груз был переправлен на берег и лодка вернулась за Сагами.

Ник Сагами задержался в дверях самолета и подозвал к себе пилота.

- Закрой дверь и держи двигатели на легких оборотах. Если вдруг увидишь, что на берегу появились эти черные чудовища, отплывай на середину озера. Если мы не вернемся через три часа - улетай.

- Господин Гомпати меня за это строго накажет, господин Сагами, - вздохнул пилот.

- Это мой приказ.

Пилот поклонился.

- Да, мой господин.

Сагами шагнул в лодку и через пару минут был на берегу.

К нему тут же подошел кай-ханза. Гин-Фан казался обеспокоенным. Сагами поднял брови:

- Что?

- Мой господин, здесь полно следов демонов. Нам надо спешить. Они могли услышать звук мотора.

- Хорошо.

Лодку втащили на берег и так оставили. Кай-ханза, Сагами и двое боевиков отправились к скале. Именно туда они чуть раньше отнесли ящики. Когда они добрались до груза, Сагами слегка скривился - место было неудачным, слишком открытым для любого наблюдателя. Сагами же требовалось нечто совсем иное. Ящики отнесли подальше, к узкому проходу от горного озера на плато. Там нашлась небольшая пещера, в которой их и оставили.

Боевики и Гин-Фан вылезли из пещеры усталые и вспотевшие. Таскать увесистые деревянные короба по неудобным каменным тропкам и узкому, спускающемуся вниз проходу в пещеру - мало приятного. Особенно один из ящиков, тяжелый, словно камнями набитый. Трое ханза выстроились перед первым помощником Гомпати.

Сагами достал из кобуры сагит и жестко произнес:

- Вы двое, - он по очереди ткнул дулом сагита в обоих рин-ханза, - знаете, что сильно провинились передо мной не так давно.

Боевики мрачно кивнули.

- Но я оставлю вам жизнь. С этого момента вы подчиняетесь только мне и никому больше. Никому - вы поняли меня?

Боевики переглянулись. Один из них поклонился и спросил:

- Господин Сагами, позвольте узнать, господин кай-ханза принес вам свою верность?

- Да.

- Тогда примите мою верность, господин Сагами, - ханза опустился на колени. Гин-Фан едва заметно улыбнулся. Он не ошибся с этим человеком.

Сагами кивнул и перевел взгляд на второго боевика.

Тот едва заметно пожал плечами и сказал:

- Я из рыбаков. Деревня Унтохи.

- Да, ты прав, - медленно ответил Сагами.

Мгновение он размышлял. Затем перехватил левой рукой сагит, достал из-за пояса длинный нож и вонзил его в сердце боевику. Тот не сделал попытки защититься. Минуту они так и стояли - Сагами крепко держал рукоять и смотрел, как умирает боевик.

Глаза в глаза.

Наконец темная пелена покрыла взор рин-ханзы, и в этот миг Левая рука Гомпати выдернул нож, одновременно шагнув влево, чтобы выплеснувшаяся кровь не попала на него. Колени боевика подогнулись и он упал, скорчившись у ног Сагами.

- Что же, вопрос о верности решен, - спокойно сказал тот. - Отнесите его в расщелину и засыпьте камнями. А потом охраняйте вход в пещеру. Я буду там.

Осторожно, чтобы не запачкаться в крови, Гин-Фан и боевик подхватили убитого и потащили к виднеющейся неподалеку щели меж двух больших обломков скалы. Сагами вытер нож об глину, затем обтер грязь с клинка шелковым платком. Платок сжег.

Затем спустился в пещеру. Вход в нее был узковат, и свет едва пробивался внутрь. Сагами нашел самый длинный ящик и подтащил его ближе к выходу. Щелкнул замками и откинул крышку.

В ящике лежало тело Сержа Марахова.

Сагами несколько минут смотрел на него, затем вытащил из кармана одноразовый пластиковый шприц. Воткнув его в руку Марахова, он ввел тому примерно половину темно-синего содержимого шприца. Ему показалось, что рука таревца слегка дрогнула, когда он вонзал иглу.

Но этого не могло быть. Нет, это невероятно.

Сагами подтащил к выходу еще один ящик, в пять раз поменьше, но тоже довольно тяжелый. Усевшись на него, он прождал около четверти часа. Снаружи послышались шаги возвращающихся ханза. Они приблизились к пещере, затем разошлись в разные стороны от нее - охранять.

Сагами ввел в вену Марахову остаток содержимого шприца, затем сжег пластиковый цилиндрик, осторожно придерживая его за иглу. Горящая пластмасса отвратительно воняла, но Левый помощник главы Средней ветви терпеливо держал в руках его, пока пластик не сгорел почти полностью. Когда игла раскалилась, он зашвырнул остатки шприца далеко вглубь пещеры.

Подождал еще четверть часа. Затем подтащил свой ящик поближе к тому, в котором находился таревец, и наклонился над ним. Тот лежал неподвижно. Сагами усмехнулся и произнес:

- Господин Марахов, я точно знаю, что сейчас вы меня слышите. Можете двигать глазами, даже слегка шевелить руками. Говорить - пока еще нет. Ну, да, это и не нужно.