Роджерс использовал их весьма успешно.

Через сутки в кабинете Коби сидел бывший полицейский, такой же ироничный, как и Уокер.

— Я хочу, — сказал Коби, — чтобы вы провели расследование, касающееся человека по имени сэр Рэтклифф Хинидж. В этих бумагах, — и он указал на собственноручно написанный отчет, — изложено, кто он, и в чем я его подозреваю.

Джем Портер взял папку и спросил:

— Что же такого он сделал?

— Он любит девочек, — ответил Коби. — Слишком любит. Мне нужны сведения о том, где он встречается с ними, кто находит их для него, и что он с ними делает. Обо всем. И, кроме того, о любых его действиях, законных и незаконных.

— Не могу сказать, что сталкивался с ним раньше, — пробормотал Портер. — Сплетни слышал, и только. Он не единственный мужчина со странными вкусами.

— Мне нужны доказательства, а не сплетни, — бросил Коби, — и чем меньше вы будете болтать, тем лучше. Будьте осторожны, держите язык за зубами, и я хорошо вам заплачу. Пока я в городе, присылайте отчеты сюда. На следующей неделе я уеду в Маркендейл, и вы сможете отправлять их туда по почте. Он тоже поедет в Маркендейл. Пока его не будет в городе, расспросите его слуг и всякую шушеру в Ист-Энде.

— Ясно, — ответил Портер. — Что касается убийства детей. Это дело расследует Уилл Уокер. Когда-то я работал с ним. Вы его знаете?

— Да, — последовал краткий ответ.

— Хороший парень, этот Уокер. Ему можно доверять. Он помог мне, когда у меня были неприятности. Я встречаюсь с ним время от времени.

— Ага, — сказал Коби, — хорошо, что вы мне это сказали. Если встретитесь с ним, не говорите, что работаете на меня. Это приказ, и он не обсуждается. Иначе я сразу же вас уволю.

— Правильно, — кивнул Портер. — Я знаю, кто мне платит. Я вас не подведу. Буду молчать как рыба, сэр.

Вот и все. Дело пошло, и теперь можно спокойно ехать в Маркендейл и надеяться, что Портер откопает хоть какие-то доказательства, которые можно будет использовать.

Теперь Дина так тонко чувствовала настроение своего мужа, что сразу поняла: несмотря на его внешнюю невозмутимость, он чем-то обеспокоен. Ей хотелось, чтобы Коби поделился с ней своими тревогами, но, к ее горькому разочарованию, он не собирался откровенничать, вероятно, из-за ее молодости.

За несколько дней до отъезда в Маркендейл Дину навестила Виолетта. Ее пристальные взгляды и неестественные манеры, словно у трагедийной актрисы, заставили Дину насторожиться.

Начала Виолетта со вполне невинного замечания.

— Ты в последние дни часто встречалась с Сюзанной Уинтроп? — как бы между прочим поинтересовалась она.

Дина покачала головой.

— Нет, она к нам в гости почти не заходит, а мы у нее однажды были. На ее дне рождения.

— Ну, конечно.

Виолетта съела бутерброд и беззаботно добавила:

— Я не ожидала, естественно, что Аполлон будет хранить тебе верность, но и подумать не могла, что он так скоро загуляет.

Дина, хлопочущая над серебряным подносом (она как раз собиралась налить по второй чашке чая), замерла. Опустив руки, она безжизненным голосом сказала:

— Я не понимаю, что ты пытаешься мне сообщить, Виолетта. Лучше уж говори прямо, чтобы не было недоразумений.

— Я как раз и хочу избавить тебя от недоразумений, — ехидно протянула Виолетта. — Мне не хотелось огорчать тебя, но раз уж тебе не терпится все узнать, пожалуйста. Ходят слухи, и очень странно, что ты этого не слышала, будто Сюзанна Уинтроп беременна, но не от мужа, а от твоего благоверного.

Теперь Дина слышала лишь несмолкающее тиканье часов и свой внутренний голос: «Так вот что его мучает? Связь с Сюзанной?»

Вслух же она произнесла, радуясь, что уроки маркизы помогли ей сохранить хладнокровие:

— Я не верю тебе, Виолетта. Я знаю, что у нее роман с сэром Рэтклиффом Хиниджем, и Коби это беспокоит. Он дал мне это понять.

— Вот уж святая наивность! — Виолетта отставила чашку и с сочувственным видом склонилась к ней. — Это же ширма, как ты не понимаешь? Я уверена, что ее отношения с сэром Рэтклиффом совершенно невинны, а они с Аполлоном пользуются этим, чтобы скрыть собственные делишки. Тем более что они давно уже были любовниками, несмотря на разницу в возрасте.

«Неужели это правда? — в странном оцепенении подумала Дина. — Или обычная клевета Виолетты? Не мог же Коби изменить мне со своей сводной сестрой… так скоро?» Ей вспомнились счастливые ночи и дни, которые они провели вместе, но также вспомнились и слова ее мужа, которые он не раз повторял: «Ты не должна любить меня, Дина».

Могло ли это быть оправданием его неверности? У Дины комок подступил к горлу. Ей хотелось накричать на Виолетту, осыпать ее ругательствами…

Вместо этого она спокойно произнесла:

— Что за чушь, Виолетта. Я не настолько глупа, чтобы ожидать от своего мужа вечной преданности. Так уж устроен мир. Но я не могу поверить, что он сделал это так скоро после нашей свадьбы.

— А зачем он вообще женился на тебе? — с победоносным видом воскликнула Виолетта. — Не по любви, это точно. Так почему он должен хранить тебе верность, скажи?

— Не лучше ли нам оставить эту тему, Виолетта? — Дина могла бы гордиться спокойствием своего голоса. — Бессмысленно строить догадки.

— Как хочешь, но ты сама захотела, чтобы я говорила начистоту.

— И я тебя выслушала. А теперь выпей еще чаю и подскажи, что мне следует взять с собой в Йоркшир. Боюсь, мы с моей парижской учительницей этого не проходили.

— Ты о маркизе де Шеверней? — взвилась Виолетта. — Еще одна его любовница. Знаешь, дорогая, ты не заслуживаешь такого окружения!

— Вероятно, тебе бы такое окружение подошло больше, — ледяным тоном ответила Дина. — Сомневаюсь, что Коби когда-либо хотел на ней жениться!

Виолетта грациозно кивнула.

— Вот именно. Полагаю, ему по вкусу наивность. Тебе не с кем его сравнивать, он не боится, что ты ему изменишь. По крайней мере, поначалу.

Дине захотелось швырнуть чашку с чаем прямо в улыбающееся лицо Виолетты.

— Ты думаешь, я повторю твой жизненный путь, Виолетта? А не боишься, что я отобью у тебя принца? Однажды ты намекнула, что ему нравится очарование невинности. Может, проверим?

Все это было высказано совершенно невозмутимым тоном, без единой гневной ноты.

— Но мы же взрослые люди, не так ли? — пробормотала Виолетта. —Интересно, что сделал бы Аполлон, узнав об измене жены? Страшно подумать. Но с другой стороны…

— С другой стороны, давай перейдем к обсуждению моего гардероба для поездки в Маркендейл, — решительно отрезала Дина, — и поскорее. Сегодня Коби обещал отвезти меня в парк, и, похоже, мне уже пора собираться. — Она встала. — Возможно, ты изложишь свои советы в письменном виде, если выкроишь время в перерыве между обсуждением моей семейной жизни.

Виолетта взяла зонтик.

— Непременно, моя дорогая. Знает ли Аполлон о том, как решительно ты его защищаешь? Он тебя не заслуживает.

«Раньше ты думала иначе», — мысленно сказала себе Дина, но проводила Виолетту до двери со всей возможной любезностью.

Она решила ничего не рассказывать Коби и попыталась забыть весь этот разговор. Сюзанна нравилась ей, несмотря на ее молчаливость и сдержанность; от мысли о том, что они с Коби могли быть любовниками, Дине становилось не по себе. И все же, видя, как холодно разговаривают друг с другом Коби и Сюзанна на очередном приеме, Дина невольно подумала о возможном притворстве — вроде той игры, которую некогда вел Рейни с женой лорда Брендона, пытаясь убедить свет, что у них нет романа.

Бывали времена, когда Сюзанна Уинтроп горько сожалела о том, что не приняла предложение руки и сердца своего сводного брата, сделанное много лет назад в пылу страсти. Она отказала ему из-за значительной разницы в возрасте и убедила себя, что сможет не испытывать боли при встречах с ним — она ведь разумный человек, не так ли?