Лучи солнечного света уже озаряли небо за окном, когда Тони так и не получил ни одного звонка от Тома или Тима, или кого-то еще из «Роулингс Индастриз». Сейчас он даже не знал, что сделал со своим телефоном. Казалось, дело в Нью-Йорке состоялось миллион лет назад. Его больше не заботило, удалось оно или нет. Все это время и все эти деньги вдруг показались несущественными. Единственное, что волновало Тони, это увидеть глаза Клэр открытыми. Уже поздно ночью, когда они остались одни, он приподнял ее веки, чтобы попытаться увидеть зелень ее глаз, но не мог. Он приподнял веко, но все, что увидел, - белое глазное яблоко, налитое кровью. Другое веко он не посмел тронуть. Оно был опухшим и темным, как и область вокруг него.

Желудок Тони дернулся при виде ее синяков, так как они изменили окрас и припухли. Он убедил себя не смотреть на ее внешность и видеть только реальную Клэр. Со временем он больше не видел ни синяков, ни бинтов. Когда Тони смотрел на женщину перед собой, то видел энергичную, волевую женщину, которую любил изводить. Он увидел женщину, которая могла смотреть ему в глаза, когда большинство людей не выдерживали его взгляда. Он увидел красивую блондинку с изумрудно-зелеными глазами. Увидел утонченную женщину, которую создал, - ту, которая идеально подходила для того, чтобы вести ее под руку на общественное мероприятие и идеально выглядела под ним на мягком матрасе. Он представил огонь - он желал в ней огня. Эти образы дали ему ложное чувство надежды, когда царство сна снова забрало его в свои края.

В следующий раз Тони проснулся из-за руки Кэтрин на своем плече.

- Антон, доктор Леонард будет здесь через несколько минут. Хочешь, чтобы я посидела с ней, пока ты приведешь себя в порядок?

Тони взглянул на часы - 8:00 утра. Утреннее солнце освещало импровизированную кровать Клэр и подчеркивало синяки, которые он не хотел видеть. Они были не только на ее лице, руки тоже были ими покрыты. Не нужно быть судебным патологоанатомом, чтобы понять, что один из синяков на левой руке напоминает отпечаток.

Где он был последние несколько часов? Он помнил, что просыпался не так давно, когда воспоминания и сцены заполнили его сознание. Он вспомнил Клэр, описывающую озеро в его владениях. Он вспомнил ее волнение и радость. Они были почти так же заразительны, как и свет в ее глазах и выражении лица. Может быть, ему стоит отнести ее туда? Может тогда она проснется?

Нет, она была там вчера.

Тони сжал руку Клэр. Как это могло быть только вчера? Ее холодный оттенок кожи вызывал жалость и тошноту. Он одобрительно кивнул Кэтрин и помчался в ванную комнату. У него было достаточно времени, чтобы закрыть дверь, прежде чем он оказался с опущенной головой возле унитаза. Не похоже, что он ел недавно, но воспоминания не давали ему передышки.

Она была на озере. Вот где Клэр находилась, когда он ожидал найти ее в комнате. Она провела там длительное время, на берегу озера, в окружении цветов, деревьев. Она не собиралась от него уходить. Она не нежилась в каком-то чувстве предательства. Нет, она искала успокоения любыми доступными ей способами. Клэр пыталась сказать ему, пыталась объяснить - а что сделал он?

Его желудок скручивало снова и снова. Казалось, будто бы его тело пыталось избавиться от части себя - той, которая была глубоко внутри и должна была уйти, той части, знать о которой Клэр не стоило.

С пульсирующей болью в висках, по силе равной которой он еще не испытывал, Тони приложил голову к холодному фарфору и закрыл глаза. Он не знал, сколько прошло времени, но, в конце концов, разобрал сквозь пелену голоса. Тони с трудом поднялся и отправился в душ. Включив воду, он снял с себя одежду. Когда пар заполнил ванную комнату, он шагнул под обжигающие струи. Жидкий огонь опалял его кожу. Но он не убавлял температуру. Нет, Тони желал боли - он нуждался в ней, он её заслужил. Когда его организм приспособился, он повысил температуру. Это продолжалось до тех пор, пока он не услышал стук в дверь. Он даже не знал, сколько прошло времени, пока он беспомощно стоял, принимая обжигающее наказание.

Выйдя из кабинки душевой, он понял, что не взял чистую одежду. Именно тогда вновь услышал стук в сопровождении голоса:

- Антон, я принесла тебе одежду. Доктор Леонард спустился вниз, чтобы позавтракать. Если ты закончил с душем, позволь мне передать тебе вещи, тогда ты сможешь спуститься и присоединиться к нему. Он закончил обследование.

Тони прислонился головой к стене и выдохнул. Слава Богу, у него была Кэтрин. Он никогда не чувствовал себя таким беспомощным. Возможно, когда-то она чувствовала себя так же, но он не знал. Он просто был уверен, что если бы не она, он был бы в тюрьме или вне зоны доступа. В любом случае, она была его опорой, и он был так благодарен, что они поддерживали друг друга.

Когда он приоткрыл дверь, то встретился взглядом с Кэтрин.

- Спасибо, - все, что он мог сказать.

Вместо ответа, она кивнула. Этого было достаточно. Он не услышал ни ликования, ни упреков в том, что ситуация с Клэр вышла из-под контроля. Он и так это знал. Он нуждался в поддержке Кэтрин, и по ее каменному выражению лица понял, что она могла ему ее оказать.

Вытерев с зеркала пар, Тони всмотрелся в него. Незнакомое изображение с покрасневшей кожей и уставшими глазами как бы насмехалось над ним, щеки и подбородок были покрыты однодневной щетиной. На его плечах лежал необъятный груз. Нервозность вокруг восстановления Клэр было более чем психологической. Она была физической, от которой подгибались колени. На мгновение Тони положил голову на туалетный столик и задумался о том, готов ли он продолжать. Затем вспомнил бой - огонь в глазах Клэр, который так жаждал увидеть. Тони знал, что тот был где-то внутри нее. Если у нее хватит сил, чтобы пройти через это - нет, раз она продолжала бороться, чтобы пройти через это – значит, будет и он. Она нуждалась в нем, чтобы быть сильной, нуждалась в том, чтобы он был рядом с ней и помогал. Он не подведет ее, не в этот раз. Через несколько минут Тони спустился в столовую выпить столь необходимую чашечку кофе, пока слушал доктора Леонарда.

В течение следующих дней доктор Леонард переехал на новое место. Кэтрин выделила ему спальню рядом с Клэр, которая служила импровизированным кабинетом. Он сказал большинству своих сотрудников, что взял неожиданный отпуск по уходу за болеющим членом семьи, и другой личный врач любезно согласился взять под наблюдение его пациентов. Только одному из его сотрудников он рассказал об истинной причине. Это были медсестра и помощница. Оба медицинских работника согласились держать это в полной конфиденциальности. Тем не менее, доктор Леонард выполнял свои обязанности. Хотя, выйдя, он ничего не сказал, Тони точно знал, что тот имел в виду: если доктор сможет доказать, что Клэр был причинен вред кем-то в поместье, то он сообщит об этом в полицию.

Помощница доктора Леонарда в имении не осталась, но периодически появлялась, принося доктору все необходимое из его кабинета в больнице. Она также помогала ему в уходе за Клэр. Она меняла мешки с раствором, давала лекарства, передвигала Клэр так, чтобы та не оставалась в одном положении слишком долго, протирала ее тело и меняла ночные рубашки. Поначалу доктор Леонард настаивал на больничной рубашке: так было легче проводить все необходимые тесты, но Тони было неприятно на это смотреть. Он сразу же послал за ночной рубашкой с длинными рукавами и пуговицами спереди. Доктор Леонард по-прежнему мог проводить все необходимые исследования, но так Клэр выглядела гораздо лучше.

Даже без МРТ врач пришел к выводу, что Клэр оказалась в бессознательном состоянии из-за удара по голове. Способа узнать причину такого удара не было, можно, только основываясь на фактах, с точностью сказать, что это произошло. Он тут же ввел ей дополнительные лекарства, чтобы уменьшить отек мозга. Лечение также включало препараты для поддержания ее без сознания. Доктор объяснил, что это необходимо.

День за днем Тони или Кэтрин сидели рядом с ней. Они выходили из комнаты, только когда доктор Леонард или медсестра настаивали на этом. Даже тогда они выходили лишь на короткий промежуток времени. Доктор не мог с точностью сказать, что Клэр слышала все, что происходит вокруг; тем не менее, Тони постоянно разговаривал с ней. Все казалось неправильным. Обычно комната была наполнена голосом Клэр, а сейчас эта тишина казалась Тони оглушительной. Часто он просил ее проснуться.