— Твой знаменитый сосед.

— Джошуа Камерон? Тот самый, что пытался купить мой дом, чтобы стереть его с лица земли? Хани, нет…

— Нелл, я презираю этого человека, но мне необходимо познакомиться с ним.., поближе.

— Обсудим технику обольщения?

— Ты что, с ума сошла?

— Тогда о чем речь? Зачем эта прическа? Новый облик?

— Месяц назад он видел меня в больнице, но вряд ли запомнил. К счастью, я в тот день выглядела страшилищем.

— Хани, выбрось это из головы. Камерон проницательнее, чем ты думаешь.

— Нелл, мы росли вместе, и тем не менее ты меня сегодня не узнала.

— Ну… — Нелл пристально посмотрела на подругу и вынуждена была признать ее правоту.

— Каков он? — спросила Хани.

— Тебе мало того, что ты его ненавидишь?

— Хотелось бы знать.., детали.

— О! Он великолепен: совершенно безжалостный, эгоистичный пожиратель женских сердец.

— Один такой меня воспитывал.

— Хани, он переспит с тобой как пить дать, а потом без зазрения совести расправится с твоим отцом.

— Ну и ну. — Хани скомкала салфетку.

— Он съест тебя с потрохами, душечка, а потом примется за другую красотку. У него есть дочь, но он отправил ее в пансион, после того как от него сбежала жена.

— Нелл, пожалуйста, определи меня к себе на работу.

— Особых радостей не жди. Квартиры в плачевном состоянии после землетрясения в 1906 году.

Парковки рядом нет. Будешь платить (кому — не знаю) за уборку мусора. Моим жильцам шум противопоказан, поэтому забудь о том, чтобы приглашать Марио с друзьями.

— Если я пообещаю, что никакого шума не будет, ты меня нанимаешь?

Нелл медленно, но нерешительно кивнула.

— Спасибо. Ты не раскаешься.

— Не уверена.

Хани проснулась в то утро с неприятным ощущением в желудке и каким-то внутренним беспокойством. Ей показалось, что подступает мигрень. Сегодня ей предстояло переселиться в квартиру Нелл.

Ее развалюха, казалось, с такой же неохотой карабкалась вверх по склону Телеграфного Холма.

Когда Хани нажала на газ, мотор взвизгнул. В капоте что-то хлопнуло.

Машина везла и школьные учебники, и ящики с бумагой, и кухонную утварь, и в придачу сломанную гитару Марио. Кот по кличке Мистер Райт тоже восседал на своем законном месте.

После трехминутного отдыха, бросив обертку от конфеты на заднее сиденье, она вновь принялась штурмовать подъем, уже не отрывая ногу от педали.

У основания небольшого холма, под густыми деревьями, Хани увидела ультрамодный, в пять этажей розовый особняк Джошуа. Сверху открывался прелестный вид на бухту.

Она проехала чуть дальше и остановила машину как раз напротив дома Джошуа, намеренно закрывая въезд в его гараж. Нацепив очки, она взглянула в зеркальце и кокетливо взбила челку. Уже один беглый взгляд убедил ее, что он не сможет быть слишком суровым к этому очаровательному, но растерянному созданию, не имеющему ничего общего с той дурнушкой, которая встретилась ему в больнице месяц назад.

Хани поспешно вышла из машины, сначала убедившись, что окна в его доме занавешены и никто не видит, как она открыла капот. Сердце так и прыгало. Потом ее рука проворно, как мышка, скользнула внутрь и отцепила проводок зажигания. Захлопнув капот, она еще раз пристально всмотрелась в окна и начала тихо посвистывать, так безобидно, будто наблюдала за проплывающими над головой облаками.

Границы сражения теперь четко означены. Ей больше не пристало быть маленькой трусихой.

Она отряхнула руки, вынула из сумочки клочок бумаги. Облизывая карандаш для яркости, она склонилась на капот и начала судорожно писать.

Хани извещала Джошуа, где ее можно найти, если ему потребуется въехать или выехать из дома. Как только записка была готова, она прикрепила ее к лобовому стеклу.

Мистер Райт замяукал громче, когда она подхватила кошачий домик и коробку с постельным бельем. Телеграфный Холм был совсем не пологим. По узким деревянным ступенькам жители взбирались в свои дома, расположенные на склоне, и сходили вниз. Так как дом Нелл находился на краю сада, то Мистера Райта можно будет выпускать на волю, не опасаясь, что на него наедет машина.

Когда Хани спускалась вниз по Филберт-Степс, она разглядела еще какую-то кошку, затаившуюся на розовой клумбе. Мистер Райт опять мяукнул, а Хани улыбнулась. Пусть новое жилье поблизости от жилья Джошуа, зато для кота раздолье.

Прежде чем войти во владения Нелл, Хани опять взглянула на дом Джошуа. Он был прав.

Строение Нелл закрывало часть бухты.

Очутившись в комнате, она позабыла о Джошуа и занялась Мистером Райтом: открыла его клетку и с любопытством наблюдала, как он осваивает новое место жительства. Три комнаты (с отдельной ванной) были довольно просторными и хорошо проветривались. Следуя за Мистером Райтом, она подумала, что неплохо было бы выкрасить стены в белый и зеленый цвета, чтобы они гармонировали с занавесками и мебелью.

Достала тряпочку для пыли, провела ею по подоконнику. Облупившаяся краска посыпалась на ковер. Она решила не заниматься уборкой, а лучше застелить постель.

Вся квартира была поменьше той, в которой жили она и Марио. Когда она стелила простыню, представила, что с приездом Марио будет совсем тесно. А где он будет играть на гитаре? Где он будет принимать друзей? Где будет припарковывать свой мотоцикл? Вряд ли он выдержит лето без своих любимых барабанов.

Хани подошла к окну. Солнце скрылось за кромкой крыши особняка Джошуа, и длинные тени от него упали на ее дом.

Ее руки задрожали, когда она припомнила его слова: Вы предлагаете продать свою душу дьяволу? Он тогда говорил, собственно, не о женских душах, а об их телах, которые для него были дешевым товаром.

Ей вспомнилось, как спокойно она чувствовала себя в его руках, какой предательски близкой на минуту показалась их незримая связь. Он совершенно изменился и был непреклонен, говоря по телефону, и даже груб, когда приказал своим людям вытолкнуть ее взашей из офиса.

Кем же он был — этот Джошуа Камерон?

О господи! Она боялась встретиться с ним вновь. У нее и так было немало проблем, а жизнь здесь многократно умножит их. Одна только парковка превращается в мытарство. Марио надует губы, станет жаловаться на неудобства. К тому же нужно перевезти кое-какой нажитый ими скарб, без которого не обойтись.

Но самое худшее — это Джошуа.

Но другого выхода нет. На карту поставлена жизнь отца.

В правом виске Джошуа ощутил болезненную пульсацию, когда позвонила Хитер.

— Папа, меня исключили!

— Юная леди, я хотел бы переговорить с миссис Стэнтон.

— Это не поможет. Даже если ты опять уговоришь ее, я не останусь ни на один день в этом противном месте. Одноклассники меня терпеть не могут, а я ненавижу их. Они все испорченные…

В красном мареве Джошуа привиделись обшарпанные, испачканные стены неблагополучных школ, в которые он вынужден был ходить в детстве. «Испорченные! Кто бы говорил».

— Забери меня отсюда, — скомандовала она так властно, как он, бывало, командовал своими подчиненными.

— Хитер, ровно в шесть у меня важная встреча.

— А я для тебя что, на втором плане?

Он ответил сквозь стиснутые зубы:

— Нет, конечно же, на первом, душечка.

Разговор прервался, оставляя ничем не заполненную пустоту.

Ах уж эти подростки! Если бы их можно было закупорить в бутылку и подержать где-нибудь, как вино, до полного созревания.

Джошуа недовольно швырнул трубку. Затем стал поспешно спускаться по широкой винтовой лестнице мимо развешанных прекрасных полотен.

Эта шикарная лестница, соединяющая пять этажей, обошлась ему дороже, чем многие тратили на постройку дома.

Включив сигнализацию, он открыл дверь в гараж и в полумраке прошел к покатой спортивной машине. Глубоко вздохнул: запах кожаных сидений явно успокаивал взвинченные нервы.

Одной рукой он нажал на рычаг автоматически открывающейся двери, другой набрал номер Миднайта на переносном телефоне.