— Давай не будем мусор ворошить, — покачал головой Рейф, вспомнив безобразную сцену с учительницей французского. Кэмрин просто-напросто отказалась ходить к ней на уроки.

— И не страшно вам, доктор психопатов, жить со мной по соседству? А надо бы! Если мне вожжа под хвост попадет, могу такое устроить — никому не поздоровится. Так что и не пытайтесь испытывать на мне ваши медицинские штучки-дрючки! — расхвасталась Кэмрин. — И не вздумайте делать из меня лабораторную лягушку! Если что не по мне, я на все способна!

Рейф попытался вспомнить, когда в последний раз он слышал нечто похожее. «Эта маленькая ведьма на все способна!» Взбешенный репетитор по математике? Или волейбольный тренер, у которого сдали нервы после очередной выходки Кэмрин? Многие могли бы повторить эти слова. И ни одного доброго слова в ее адрес.

— Жить рядом с вами не боюсь и превращать кого-либо в лабораторных лягушек или подопытных кроликов не собираюсь, — невозмутимо ответила Холли. — Но мне совершенно непонятно, откуда такая вражда к врачам моей специальности. Или вам уже приходилось с ними встречаться?

— Ха-ха, очень смешно! Похоже, вы уже начали меня вытягивать на душеспасительную беседу. Дудки! Не выйдет! Я не намерена с вами лясы точить. Хотите, изучайте моего брата-полукровку.

— Никто в семье Парадайсов не ходил и не пойдет к психиатру, — буркнул Рейф, решив пропустить остальное мимо ушей.

— Осторожней, Рейф. У нее в загашнике уйма всяких ловушек! Не успеешь моргнуть, а она уже тебя вокруг пальца обведет!

Интересно, подумала Холли, понимают ли эти двое, что уже попались на ее удочку. Они ведь, наверное, впервые за долгое время оказались союзниками. И неважно, что они объединились для борьбы с ней. Появился крошечный пятачок твердой почвы, на который уже можно без боязни вступить. Такой результат ободрил ее.

— Правильно мыслите! Задачка сложная, но вполне разрешимая, — улыбнулась Холли.

— С меня хватит! Я в грузчики не нанималась. С какой стати я должна помогать вам разгружать машину. У меня другие планы, — неожиданно дерзким тоном заявила Кэмрин и зашагала прочь.

Рейф растерялся, не зная, как ему реагировать. Должен ли он потребовать, чтобы она осталась? Он покосился на Холли. Их новая соседка явно догадывалась о его состоянии и понимала, что он потерпел полное поражение в отношениях с сестрами.

— Не говори ни слова, — предупредил ее Рейф.

— Кто? Я? И в мыслях нет. Я ведь обещала. Не собираюсь протаптывать дорожку перспективным пациентам. Захотят, пусть сами меня ищут.

— Ох-ох, какой тяжелый! — крикнула Кэйлин. Она ухитрилась поднять с заднего сиденья телевизор и теперь с трудом вылезала вместе с ним из машины.

— Кэйлин, поставь немедленно на место, — скомандовал Рейф. — Для тебя он слишком тяжелый. Я возьму его.

— Хорошо, — согласилась девочка, но в следующий момент, качнулась назад, потеряв равновесие. И телевизор, выскользнув из ее рук, рухнул на цементную подъездную дорожку.

— Простите! Я не нарочно! Он сам упал. ― разрыдалась Кэйлин.

Рейф приподнял телевизор и взглянул на разбитый вдребезги экран и вывалившиеся наружу детали.

— Похоже на выпотрошенную рыбу, — мрачно пробормотал он.

— Идиотский ящик! — завопила Кэйлин и пнула телевизор ногой. — Старая рухлядь! Чуть-чуть стукнулся, а разлетелся на миллион кусков.

— Я склонна согласиться с вами. — Холли спокойно разглядывала обломки. — Он куплен достаточно давно.

Кэйлин перестала рыдать и перевела дух.

— Да, — дрожащим голосом подтвердила она. — Будь он хоть немного попрочнее, он бы так не разлетелся.

— Он бы не разлетелся, если бы ты не уронила его, — напомнил Рейф. — Сколько ни плачь, Кэйлин, но тебе придется…

— Ну, давай-давай, начинай ругаться! Ты ведь ненавидишь меня! — завизжала Кэйлин. — И мечтаешь от меня избавиться. — Она кинулась к двери и скрылась в доме.

Холли молча наблюдала за сценой.

— Честно говоря, даже и не знаю, что сказать. — Рейф засунул руки в карманы и посмотрел на обломки телевизора и на разбитое окно. — Одними извинениями тут вряд ли обойдешься. Мне ужасно неприятно, что дети…

— Рейф, вы вовсе не должны извиняться. Телевизор был древний и доживал последние дни. У меня есть второй, более новый. Он в фургоне, который придет завтра. Так что невелика беда!

— Нет, ошибаетесь, — возразил Рейф. — Не старайтесь, Холли, преуменьшить случившееся. С того момента, как вы приехали сюда, все пошло наперекосяк.

— Я не собираюсь с визгом убегать, — заверила его Холли. У него был такой несчастный вид, что она посочувствовала ему. — Но я готова сделать перерыв и с удовольствием выпью чего-нибудь холодного. — Она одарила его своей самой роскошной улыбкой, приглашая принять ее предложение.

— Почему бы вам не присмотреть себе другую квартиру? — Рейф сощурился. — Неужели вы согласны остаться здесь после… случившегося.

Холли поглядела на него и почувствовала, как все внутри у нее стянулось в узел. Из глубин ее тела поднимался жар. Груди напряглись. Ей хотелось подойти и коснуться его. Все тело заныло от желания. Но Холли не рискнула. Он и так уже подозрительно относится к ней. Наверное, считает, что она пытается заигрывать с ним. Холли скрестила руки на груди. Защитный жест, чтобы удержать себя от глупостей.

— Если бы я принадлежала к тому типу людей, которые бегут при малейшей трудности, я бы не окончила медицинскую школу.

— Вы хотите сказать, что справлялись с более тяжелыми случаями, чем мы?

— Я действительно не испугалась. Более того, я выразила желание войти в ваш дом и выпить чего-нибудь холодного. Но вы пытаетесь отвертеться от приглашения.

— Только потом не говорите, что не были предупреждены. — Рейф пожал плечами. — Пойдемте.

В прохладной гостиной, снабженной кондиционером, Холли устроилась на софе с бокалом имбирного эля. Рейф сидел напротив в массивном голубом кресле с шипучим напитком из трав.

— Раньше у меня в доме всегда водилось и пиво и вино, — вздохнул он, — но однажды вечером я отправился в кино, а Кэмрин с Кэйлин пригласили своих дружков и вылакали до капли все спиртное. Больше я такой ошибки не повторял.

— Какой ошибки? — насмешливо спросила Холли. — Ходить в кино? Или оставлять спиртное подросткам?

— На деле вышло и то, и другое. В кино я теперь не хожу, а жду, когда фильм появится на видео, и напитки покупаю только безалкогольные. Прекрасная жизнь, разве нет? Мой брат говорит, что я зануда. — Он поймал ее насмешливый взгляд. — Я, похоже, перестарался. Весь вечер только тем и занимаюсь, что рассказываю, какие вам достались ужасные соседи.

— Я твердая сторонница свободы слова. Говорите все, что хотите.

— Полагаю, мы и так уж вас порядком напугали, доктор. Нет смысла сгущать краски. Вы еще увидите нас во всей красе. Времени впереди предостаточно, — пробормотал Рейф себе под нос.

— Особых неприятностей не предвижу.

— А надо бы. С того времени, как дети переехали сюда, Крэг и Донна Ламберт чуть ли не каждый день жаловались мне на них. Это та пара, которая жила на вашей половине дома. Они никак не могли дождаться, когда смогут удрать отсюда. Куда угодно, лишь бы подальше от нас.

— А вам не приходило в голову, что они патологические придиры? — Холли чуть подалась вперед, карие глаза загорелись. — Может быть, они использовали жалобы на детей как некий способ укрепить их семью. Вместо того чтобы прямо взглянуть на свои проблемы и на растущее отчуждение, они ухватились за самый легкий способ. Соседские дети в качестве козла отпущения, что может быть проще? Тем более если нет своих…

— Холли, а вам не приходило в голову, что не все нужно анализировать? — перебил ее Рейф. — Ламберты каждый день жаловались, потому что у них были на то веские причины. Трент и Тони, готовясь к карьере военных моряков, изучали азбуку Морзе и стучали в стены. Ну и, разумеется, вопили, скакали, швыряли вещи, дрались… Можете представить картину?