Саманта не знала, что ее ждет после приземления в Греции, но меньше всего она была готова к тому, что ее встретит незнакомый человек.

Получив присланный Мэтью авиабилет до Афин и обратно, на котором были четко обозначены номер рейса и время вылета, она, естественно, предположила, что Мэтью будет ждать ее в аэропорту. Он сказал, что Дельфос, остров, где живут его дед и мать, от Афин достаточно далеко, но не сообщил никаких подробностей, как туда добраться. Значит встретит. Он ведь должен понимать, что она волнуется.

Однако ее встретил не Мэтт, а мужчина в униформе, правда по виду вызывающий доверие, который назвался Спиро Ниаркосом. Он, смущаясь, объяснил, что является сотрудником компании «Аполлониус Корпорейшн» и ему поручено ее встретить и сопроводить к месту назначения.

Саманте ничего не оставалось, как последовать за ним. Поначалу, глядя на его униформу, она подумала, что это шофер. Но он повел ее не к машине, а к серебристому вертолету с голубой надписью на борту: «Аполлониус Корпорейшн».

Когда вертолет набрал высоту и уже летел над сине-зелеными водами Эгейского моря, все прежние страхи и сомнения вновь обступили ее. Куда они летят? И действительно ли там, куда они летят, будут его мать и дед? А если их не будет, как ей тогда поступить? Ведь она согласилась на эту поездку, понимая в душе, что Мэтью Патнем хочет от нее большего, чем деловые услуги.

Боже мой!

На мгновение она прикрыла глаза, ужаснувшись собственному легкомыслию. Бессмысленно убеждать себя в том, в чем она убедила родителей и Пола, — это якобы всего-навсего командировка. Она прекрасно понимала, что это не так. Ну и что, если ей удалось их уговорить, видите ли, она не может упустить такую редкую возможность. Она лгала, изворачивалась, выдумывала оправдания, даже сослалась на Дженнифер Спеллман, которая была совершенно ни причем. А все почему? Потому, что она потеряла рассудок. Настолько, что возомнила, будто человек, подобный Мэтью Патнему, может и в самом деле заинтересоваться ею. И все же…

Она открыла глаза и увидела перед собой восхитительную картину. Это было так не похоже на вид из самолета, когда все на земле уменьшается до микроскопических размеров. Из вертолета ей были видны самые крохотные островки, яхты и лодки, скользящие по глади залива.

Значит, подумала она, семья Мэтью живет на одном из этих островков. Призвав на помощь свои знания из географии, она предположила, что дед у него либо рыбак, либо фермер. Скорее всего фермер, — поразмыслив, решила Саманта. Вот только непохоже, чтобы на этих мелких островах были какие-нибудь сельскохозяйственные угодья. Преимущественно они представляли собой нагромождение скал, и сверху можно было различить на них то несколько пасущихся овец, то группу фиговых или оливковых деревьев. Саманте казалось, что место тут неподходящее для званого ужина на пятьдесят человек. Но ведь она в сущности не знает, что это будет за вечеринка.

Она вздохнула с тревогой. С каждым мгновением в ней росло ощущение, что приезд сюда — ужасная ошибка. Что она знает о греках? О греческой кухне? Она где-то читала, что греки очень гостеприимный народ. Но то была статья из путеводителя для туристов, и в ней ничего не говорилось, как себя вести одинокой англичанке, бросившейся в неизведанное словно головой в омут.

Саманта взглянула на сидящего рядом пилота и увидела, что на его униформе тоже красуется надпись «Аполлониус Корпорейшн». Что все это значит? Что-то в этом названии показалось ей знакомым, кажется, эта компания связана с судоходством. Но с какой стати вертолет, принадлежащий судоходной компании, повез бы ее на Дельфос? Может быть «Джей Ни Софтвэр», принадлежащая Мэтью, является частью «Аполлониус Корпорейшн»?

Чем больше она размышляла над этим, тем более логичной представлялась ей такая версия. Она объясняла очень многое, не только то, что за ней прислали вертолет, но и то, что Мэтью не встретил ее в Афинах. Слава Богу, ей не пришлось тащиться к острову на пароме. Судя по расстоянию, которое они пролетели, это путешествие заняло бы весь остаток дня. И все же…

Саманта незаметно прижала руки к животу, чувствуя себя не совсем уютно от перепадов высоты. Факт остается фактом — приехав сюда, она серьезно рискует. Ей ничего не известно о семье Мэтью, да и о нем самом она знает слишком мало. Разве можно всерьез рассчитывать на то, что он поведет себя честно по отношению к ней, коль скоро он и сам фактически признал, что не до конца искренен. Чего же она все-таки хочет? Ведь ее будущее не здесь, а в Нортфлите, и связано не с ним, а с Полом.

Отчаявшись избавиться от этих навязчивых мыслей, Саманта вновь повернулась к пилоту. Она сидела рядом с ним, но из-за шума двигателей они могли переговариваться только по радио.

— Далеко еще? — спросила она, надеясь, что его познания в английском не ограничиваются тем формальным приветствием, которое было произнесено им при встрече.

— Мы почти прилетели, — ответил он вежливо, но Саманта даже почувствовав его сдержанность, все же не отступила.

— А мистер Патнем — э-э-э — часто пользуется вертолетом?

Это был глупый вопрос, и она надеялась, что ее собеседник не расценит его как попытку разузнать, не привозил ли Мэтью на остров других девушек. Строго говоря, он и в данном случае не сам пользовался вертолетом. Она вообще не знала, летает он на нем когда-нибудь или нет.

Во взгляде повернувшегося к ней пилота она прочитала недоумение и отнесла его на свой счет. Наверное он удивлен, что особенного нашел в ней Мэтью. Но пилот лишь пожал плечами и переключил внимание на приборы.

— Вертолет в его распоряжении в любой момент, — сказал он после долгого молчания, когда Саманта уже решила, что ответа ей не дождаться, — но, поскольку он живет в Англии, — медленно продолжал Спиро Ниаркос, — чаще всего я вожу его мать.

Саманта перевела дух:

— Его мать?

— Да. Кирию Патнем. — Он помедлил, а затем вежливо спросил:

— Вы ведь знакомы с ней, не так ли?

— Нет, не знакома.

Саманта ответила, не задумываясь; ее мысли лихорадочно вертелись вокруг сказанного Спиро. Кто же такая мать Мэтью, если ей не в диковинку летать на вертолете? И почему Мэтью не предупредил ее, что он не из обычной семьи?

Она решила, что сама во всем виновата. Ей надо было расспросить его понастойчивее, прежде чем соглашаться на эту поездку. Хотя у нее мелькала мысль, что тот, кто дает званый ужин на пятьдесят человек, скорее всего, не бедствует, но такое ей и в голову не приходило.

По правде говоря, она была настолько поглощена своими переживаниями и чувством вины перед Полом, что все остальное почти потеряло для нее смысл. Больше всего ее мысли занимали их отношения с Мэтью; и только когда Спиро Ниаркос упомянул его мать, Саманта поняла, насколько была наивна.

Что она здесь делает? — вновь и вновь спрашивала она себя. Что дает ей право играть в кошки-мышки с Полом, ставить под угрозу их отношения, которые длятся уже седьмой год? Если ей захотелось острых ощущений — а другого объяснения своим поступкам она не видит, — надо было выбрать для этого кого-нибудь из своего круга. А не позволять соблазнить себя человеку, статус которого начинал ее пугать.

— Нам осталось лететь меньше четверти часа, — сказал он и Саманта крепче сжала кулаки. А что если попросить его сейчас развернуться и отвезти ее назад в Афины? Скорее всего он откажется, — хмуро подумала она. В конце концов, зачем об этом думать? Все равно она не осмелится сделать это.

Вертолет снижался; море ослепительно сверкало в лучах солнца. Внизу волны обгоняли стремительно несущийся катер, а когда они опустились ниже, стал виден человек, мчащийся за ним на водных лыжах.

Саманта пригляделась пристальнее, но это был не Мэтью. Он был так же, как Мэтью, смугл, во оказался старше — лет пятидесяти с небольшим. Мужчина был коренаст, а его фигура выдавала склонность к обильным трапезам. Наверное, родственник, — подумала Саманта, отбросив свои догадки о дедушке-рыбаке. Что ж, поделом ей! У тех, кто пытается обмануть судьбу, никогда ничего хорошего не получается.