Охваченная внезапным трепетом, она отступила еще на шаг и уперлась спиной в покрытую гобеленом стену.

— Пол… — едва слышно слетело с ее губ.

— Скажи еще раз.

Кэрри с трудом проглотила ком в горле.

— Пол, пожалуйста…

— Вчера вечером ты говорила то же самое.

— Что? — Вудс уже находился всего в нескольких дюймах от нее. Так близко, что ощущалось тепло его тела и запахи — смесь ароматов моря, туалетного мыла и еще чего-то непонятного, но заставлявшего сердце биться быстрее. — Насколько мне помнится, вчера я тоже просила оставить меня в покое.

— Ты сказала «пожалуйста», когда мы занимались любовью на улице, — произнес Пол сдавленным из-за стремительно нараставшего желания голосом.

— Неправда! Никакой любовью мы не…

— Хорошо, это был секс. — Он протянул руку и дотронулся до щеки Кэрри. Кожа на внутренней стороне его пальцев была жесткой, но прикосновение получилось чрезвычайно нежным. И совершенно неожиданно для себя Кэрри вдруг представила, как поворачивает голову, ловит пальцы Вудса губами и вбирает их в рот. От невесть откуда взявшихся мыслей ее охватила новая волна сладостного трепета. — Не будем спорить на сей счет. Тем более что я давно не верю в сказки о вечной любви.

— А я не переношу фантазий с элементами насилия.

Мгновенная усмешка, скользнувшая по губам Пола, вызвала дрожь в ее коленках.

— Аналогично, — кивнул Вудс, как бы между прочим проводя большим пальцем по губам Кэрри. — Просто речь идет о том, чего взрослые мужчина и женщина желают друг от друга.

— Нет, Пол. Прошу тебя, если ты способен взглянуть на вещи трезво…

— Даже не мечтай, — хрипло произнес он. — Вчера ты достаточно постаралась, чтобы я потерял голову. — С этими словами Пол предпринял попытку взять Кэрри за плечи, но она ударила его босой ногой по колену, нырнула под протянутую руку и бросилась бежать. Впрочем, далеко удрать ей не удалось. Вудс настиг ее в середине холла, ухватил за руку и рывком повернул к себе лицом. — На этот раз вам не удастся улизнуть, мисс Харт. — Он назвал Кэрри официальным именем, но это была не более чем насмешка, потому что одновременно его пальцы скомкали кружевной ворот ее ночной сорочки. — Ты моя, Принцесса. А я твой, купленный и оплаченный…

Тонкий батист треснул под руками Пола, расходясь в стороны на груди, а затем… Кэрри очутилась в его объятиях.

Стоило Вудсу прикоснуться к ее губам, как весь его гнев испарился. Он застонал, впился пальцами в белокурые волосы, не позволяя Кэрри увернуться от поцелуя, но к этому моменту она уже стала добровольной пленницей. И от осознания этого воспоминание о ее давешнем презрении, лишившее Пола сна и заставившее его вскочить с постели ни свет ни заря, улетучилось в мгновение ока.

Кэрри просто бесновалась в его объятиях. То, как она вела себя прошлым вечером, не шло ни в какое сравнение с происходившим сейчас. Трепеща от желания, Кэрри вцепилась пальцами в футболку на его груди и поднялась на цыпочки, чтобы достичь губ. А Пол обеими руками прижал ее к себе и крепко уперся расставленными ногами в пол, стремясь, чтобы она во всей полноте ощутила состояние своей отвердевшей плоти. Кэрри застонала. Ее губы раскрылись навстречу Полу, и их сладостная податливость на миг затмила ему разум.

Она была мягче разогретого воска в его руках, на вкус казалась слаще меда и пахла весенними цветами. Вудс понимал, что сейчас может получить все, чего только пожелает, и он брал, брал без всякого стеснения. Ему хотелось всего. Ее поцелуев, тела, страсти.

Он прикасался к ее упругой груди, животу, к треугольнику золотистых волос меж бедер. Однако этого было недостаточно. Ему хотелось проникнуть в ее тело, в горячую влажную глубину, и сила этого желания была так велика, что он не мог ждать, пока они доберутся до кровати или, на худой конец, до ковра. Вудс словно умирал от голода, и только Кэрри могла насытить его.

— Пол, — всхлипнула она, — пожалуйста…

Эта страстная мольба явилась для него последней каплей. Он крепко прижал Кэрри к стене, его пожирало желание.

— Сейчас, — сдавленно шепнул он, дрожащими пальцами расстегивая молнию на джинсах и высвобождая свою разбухшую плоть.

— Да, да, да… — повторяла Кэрри, словно в забытьи.

Она громко вскрикнула, когда Пол резко вошел в нее. Спустя мгновение он ощутил, как ее мышцы конвульсивно сомкнулись вокруг его твердой плоти. В этот миг Кэрри снова вскрикнула, тем самым ввергая в неистовство не только Пола, но и себя саму. И он понимал, что это только начало.

Когда Пол вновь обрел способность дышать, он взял лицо Кэрри в ладони и припал к ее раскрытому рту. Потом подхватил ее под ягодицы — она обвила его руками и ногами и прижалась губами к шее — и понес вверх по широкой мраморной лестнице в комнату, оказавшуюся, к счастью, спальней. Окна здесь были скрыты за бархатными шторами. В благодатном полумраке он опустил Кэрри на широкую постель — в этот момент им пришлось разомкнуть объятия — и быстро сбросил с себя одежду. Затем лег рядом с Кэрри.

Он приказал себе не спешить. Ему хотелось сначала медленно и нежно исследовать все заветные уголки женского тела, прикосновения к которым доставили бы Кэрри наивысшее наслаждение. Пол жаждал увидеть, как потемнеют ее прекрасные голубые глаза, как она задрожит от прилива страсти. Но при виде того, как она лежит в разорванной до пояса сорочке, подол которой разметался по постели подобно лепесткам диковинного цветка, с такими яркими, припухшими от его поцелуев губами, все благие желания покинули Пола.

— Скажи мне, — требовательно произнес он, сжимая запястья Кэрри и заводя ее руки за голову. — Скажи, чего ты хочешь, Принцесса. Я хочу услышать это.

Он увидел движение ее горла, когда она глотнула воздух, и осознал, что даже сейчас, после всего произошедшего, ей трудно признать очевидную истину.

Пол склонил голову и взял губами розовый сосок. С губ Кэрри слетел слабый стон, она изогнулась под ним, но тот остался непреклонен.

— Скажи, Принцесса.

Она опустила ресницы.

— Не могу. Прошу тебя, Пол, не требуй этого.

Продолжая одной рукой удерживать ее запястья, второй он провел по ее телу, завершив путешествие меж бедер.

— Скажи, — повторил Пол и, раздвинув волоски, прикоснулся к чувствительному бугорку.

— Да! — почти сразу выдохнула Кэрри. — Я хочу этого… Хочу тебя, Пол.

Затем из ее горла вырвался крик, потому что Вудс вошел в нее. Он напомнил себе, что хочет понаблюдать за Кэрри, и некоторое время ему это удавалось. Пол увидел, какими темными и бездонными стали ее глаза, как она всем телом подалась ему навстречу. Как протянула руку, чтобы погладить его по лицу, очень женственным и нежным жестом, казавшимся чрезвычайно трогательным посреди текущего буйства страстей.

— Пол, — шепнула Кэрри. — Пол…

Ее голос сорвался, и тут Вудс окончательно сдался. На милость чувств. Желаний. И самой Кэрри.

Она медленно выплыла из дремы, и поначалу ей показалось, что сон продолжается.

Голова Кэрри покоилась на сильной руке, обнимавшей ее за плечи. Тело было во всю длину прижато к мужскому…

Но потом Пол пошевелился, пробормотав что-то во сне, и Кэрри охватила паника.

Что она наделала!

Переспала с совершенно посторонним человеком, вот что.

Затаив дыхание, Кэрри как можно осторожнее поднялась с постели. Ее взгляд упал на валявшуюся в изножье кровати ночную сорочку, вернее на то, что от нее осталось. В тот же миг перед мысленным взором Кэрри пронеслась череда образов. Она будто наяву увидела, как обвивает руками шею Пола, льнет к его губам, подается всем телом вперед, навстречу входящему в нее члену, а затем бесстыдно просит — точнее, умоляет — любить ее еще и еще…

Подавив стон досады, Кэрри прикрыла губы пальцами и на цыпочках убежала в ванную. Там она оперлась руками об умывальник и взглянула на себя в зеркало.

Оттуда на нее смотрела беспутная женщина. Конечно, определение было довольно старомодным, но очень точно описывало, как Кэрри сейчас выглядела. Растрепанные белокурые пряди в беспорядке лежали на обнаженных плечах. Под глазами залегли легкие тени. Шея и грудь украсились голубоватыми следами страстных поцелуев. Распухшие губы, напротив, алели. Их слегка пощипывало.