Шеферу захотелось овладеть ею прямо здесь, в коридоре. Он знал, что Бу понравится такая выходка. Она бы оценила спонтанность и страсть, которые отсутствовали в ее скучной жизни. Подумав секунду, он все же посчитал благоразумным отложить задуманное до следующей встречи. Сейчас надо было решить куда более насущную проблему: у Джеффри заканчивались таблетки.

– Похоже, ты не слишком рад видеть меня, Джефф, – пожаловалась Бу, ласково поглаживая его лицо пальцами с длинными ярко-красными ногтями. Эти ногти почему-то испугали Шефера, и он отпрянул в сторону.

– Что с тобой, дорогой? Что случилось? Ну-ка, расскажи своей Бу, что происходит?

Шефер приблизился к ней и крепко прижал к груди ее огромное тело. У нее были большие теплые груди и толстые ноги. Шефер погладил Кэссиди по волосам, потерся подбородком о ее щеку. Ему нравилось ощущать свою власть над ней, над своим поганым психиатром.

– Я не хочу сейчас говорить об этом. С тобой я чувствую себя гораздо лучше.

– И все же, что с тобой случилось? Тебе придется поделиться своими страхами, дорогой.

Тогда Шефер моментально сочинил достоверную историю о том, как трудно ему живется и насколько напряжены его нервы.

– Люси заявила, что ей стало известно про нас с тобой. Боже мой! Ей мерещились мои любовницы еще до того, как мы начали встречаться. К тому же, она постоянно угрожает мне и твердит, что обязательно разрушит всю мою жизнь. Уверяет, что бросит меня и через суд отнимет те крохи, которыми я владею. А ее папаша сначала устроит так, чтобы меня выгнали с работы, а потом еще и опозорит. Это он умеет. Самое плохое заключается в том, что женушка отравляет моих детей, настраивая их против меня. Они теперь все говорят мне одинаково обидные фразы: «абсолютный неудачник», «никчемный сотрудник» или же просто «папочка, когда же ты начнешь зарабатывать». Иногда мне начинает казаться, что они правы.

Бу нежно поцеловала его в лоб:

– Нет-нет, что ты, дорогой. О тебе очень хорошо отзываются в посольстве. Я знаю, какой ты внимательный и любящий отец. Тебе просто досталась злобная, испорченная жена, которая пытается тебя унизить. Не позволяй ей делать этого!

Шефер знал, каких слов ждет Бу, и поэтому произнес:

– Ну, я надеюсь, мне осталось недолго терпеть эту стерву и грубиянку. Клянусь Богом, это долго не протянется. Я так люблю тебя, Бу. Скоро, очень скоро я расстанусь с Люси навсегда.

Он посмотрел на ее лицо, сильно накрашенное и припудренное, и заметил, как в глазах собираются слезы:

– Я люблю тебя, Джефф, – зашептала Кэссиди, и Шефер улыбнулся, будто ему было приятно в который раз узнать это.

Да, в искусстве притворства он преуспел. Ложь. Фантазии. Ролевые игры.

Он расстегнул пуговицы на ее розовато-лиловой блузке и начал ласкать ее, увлекая в квартиру, поближе к дивану.

– Ты знаешь, какая терапия мне нужна? – страстно зашептал Джеффри на ухо своей любовнице. – Конечно, знаешь, дорогая.

Я не спал с пяти утра и, в конце концов, позвонил инспектору Басби на Бермудские острова. Мне хотелось связываться с ним каждый день, иногда по несколько раз, но я заставил себя не делать этого.

Ведь я еще более ухудшил бы свое положение, если бы стал так часто напрягать местную полицию. Они могли подумать, что я просто не доверяю им и мешаю спокойно проводить расследование.

– Патрик? Это Алекс Кросс из Вашингтона. Я не помешал? Вы можете со мной сейчас поговорить? – сразу же поинтересовался я, стараясь, чтобы голос мой прозвучал не слишком взволнованно.

Конечно, я чувствовал себя совсем не спокойно. Я уже успел позавтракать с Наной и долгое время ходил по комнате взад-вперед. Так я провел время до половины девятого, когда можно было уже звонить Басби в участок в Гамильтоне. Начинался рабочий день, а я знал, что Патрик – человек пунктуальный и никогда не опаздывает на службу.

Я прекрасно представлял себе этого маленького жилистого человечка в его небольшом кабинете. Но за всем этим мне опять мерещилась Кристина на своем мопеде. Уже в который раз она все так же прощально махала мне рукой тем самым солнечным днем.

– У меня появилось кое-что для вас от моих приятелей из Интерпола, – начал я и поведал о похищении женщины на Ямайке этим же летом и еще одной на Барбадосе. Эти преступления немного походили на исчезновение Кристины. Правда, сам я не считал, что тут имеется какая-то связь, но мне все равно хотелось поделиться с Басби хоть какой-то информацией.

Патрик был человеком терпеливым и сдержанным. Он сначала внимательно выслушал все то, что я ему выложил, и только потом перешел к очередной серии своих замечаний. Правда, он был чересчур вежливым и поэтому для допросов слишком мягким. Но он не сдавался, и это немного утешило меня.

– Могу высказать предположение, что ни одно из этих похищений так и не было раскрыто, Алекс. Ведь этих женщин так и не нашли, да?

– Это верно. Они до сих пор считаются пропавшими. Никаких следов.

Басби громко вздохнул:

– Все же надеюсь, что ваша информация окажется полезной. Я, разумеется, свяжусь с другими островами и попробую выяснить еще что-нибудь. Есть еще какие-нибудь сведения от Интерпола или ФБР?

Мне не хотелось прерывать связь. Сейчас, разговаривая с ним, я снова почувствовал, что начинаю оживать.

– В очень отдаленных районах тоже было похищено и убито несколько женщин, и все они оказались безымянными, как Джейн Доу. Это происходило в Бангкоке, на Филиппинах и в Малайзии. Но, если честно, пока ничего обнадеживающего.

Теперь мне представилось, как он складывает губы в трубочку и задумывается.

– Я все понимаю, Алекс. Пожалуйста, продолжайте информировать меня о любых новостях, которые будете получать из своих источников. На мои звонки с просьбой о помощи частенько просто не отвечают. Мне искренне хотелось бы сообщить вам что-нибудь приятное. Но, боюсь, пока что мне вас абсолютно нечем порадовать. Кроме Перри Грэхема никто больше не видел того белого фургона. Так же как и Кристину.

Все это очень таинственно и непонятно. По-моему, она так и не доехала до Гамильтона. Я все время молюсь за вас, за вашу чудесную семью и, конечно, за Джона Сэмпсона.

Я поблагодарил Басби и, повесив трубку, отправился наверх, чтобы переодеться и идти на работу.

До сих пор мое расследование дела Оденкирка так и не продвинулось, а шеф связывался со мной ежедневно по электронной почте. Я прекрасно понимал, что сейчас переживает семья Фрэнка. Шумиха в прессе по случаю этого убийства стихла, как это обычно и происходит. К сожалению, статья «Пост» о нераскрытых убийствах на юго-востоке тоже постепенно забывалась.

Стоя под горячим душем, я думал о Люке Девитте и таинственном «наблюдателе» на Эс-стрит. Что же мог делать так долго в таком месте белый мужчина на «мерседесе»? Может быть, тут имелась непосредственная связь с убийствами Тори Гловер и Марион Кардинал? Однако все это пока казалось мне бессмысленным. И поэтому сводило с ума. Ласка не походил на обычных серийных убийц. Не был он, конечно, злым гением, как, например, Гэри Сонеджи, но все же пока что оставался неуловимым. И у него это здорово получалось…

Мне нужно было понять, зачем кому-то понадобилось сидеть так долго в машине возле дома Тори Гловер. Может быть, тот неизвестный блондин был частным детективом? Или самим убийцей? Одна теория внезапно пришла мне на ум. Не исключено, что он являлся соучастником убийцы. Они работали на пару. С подобным мне уже как-то приходилось сталкиваться в Северной Каролине.

Я сделал воду погорячее, посчитав, что так будет легче сосредоточиться. Пар должен был смыть паутину с моего мозга и возродить меня из мертвых.

Наконец, Нана начала стучать по трубе из кухни:

– Спускайся и отправляйся на работу, Алекс! Ты можешь использовать всю мою горячую воду! – кричала она, перекрывая шум душа.

– Последний раз, когда я оплачивал счет за воду и газ, там стояло мое имя! – так же громко отозвался я.