— Ладно… Я пошла…

Я подошла к его кровати и остановилась, смущенно переминаясь с ноги на ногу. Что мне теперь нужно сделать? Поцеловать его? Пожать ему руку? Поднять сжатый кулак и глупо улыбнуться? Поймите, он ведь даже не был моим официальным парнем, но при этом мы были гораздо больше, чем просто друзьями. Умирая от смущения, страха и неуверенности, я положила руку ему на плечо и прошептала:

— Спасибо, что спас мое сердце…

Старк посмотрел мне в глаза — и все вокруг вдруг исчезло.

— Знай, я всегда сберегу твое сердце, даже если для этого придется отдать свое собственное, — тихо ответил он.

Тогда я наклонилась, поцеловала его в лоб и еле слышно шепнула:

— Постарайся, чтобы до этого не дошло, ладно?

— Договорились, — шепнул мне он.

— Я зайду к тебе вечером, — пообещала я и поспешно отошла к бабушке.

Вместе с сестрой Мэри Анжелой мы осторожно подняли ее на ноги, вывели из комнаты Старка в коридорчик и проводили в соседнюю комнату. Опиравшаяся на мою руку бабушка вдруг показалась мне такой легкой, маленькой и беззащитной, что внутри у меня все снова похолодело от страха.

— Прекрати дергаться, у-ве-тси-а-ге-я, — прошептала бабушка, когда сестра Мэри Анжела взбила подушки и помогла ей поудобнее устроиться в постели.

— Сейчас я дам вам обезболивающее, — сказала бабушке аббатиса. — Потом схожу проверю, плотно ли закрыты жалюзи в комнате Старка и опущены ли шторы, а вы пока поболтайте пару минуток. Но когда я вернусь, вы немедленно выпьете лекарство и ляжете спать.

— Вижу, вы суровая начальница, сестра, — улыбнулась бабушка.

— Рыбак рыбака видит издалека, — усмехнулась в ответ сестра Мэри Анжела и, прошуршав широким черным одеянием, поспешно вышла из комнаты.

Бабушка улыбнулась и похлопала ладонью по кровати, приглашая меня присесть рядом.

— Иди-ка ко мне, у-ве-тси-а-ге-я .

Я села к ней на постель и осторожно поджала под себя ноги, стараясь не потревожить больную.

Бабушкино лицо все еще было покрыто синяками и ожогами от взорвавшейся подушки безопасности, спасшей ей жизнь во время аварии. На губе и щеке темнели стежки швов. Голова была обмотана бинтами, а правая рука скрывалась в устрашающей гипсовой повязке.

— Знаешь, детка, жизнь полна иронии. Мои травмы выглядят так, что хоть детей пугай, но я страдаю от них гораздо меньше, чем ты от своих невидимых ран, — негромко произнесла бабушка.

Я уже открыла рот, собираясь заверить ее, что со мной все в полном порядке, но следующие ее слова заставили меня забыть обо всем.

— И давно ты знаешь, что в тебе воплотилась А-я ?

— Я почувствовала влечение к Калоне как только его увидела, — медленно произнесла я. Конечно, я не могла солгать бабушке, но вот чего я даже представить себе не могла, так это того, что говорить правду будет так трудно. — Но ведь все недолетки и даже взрослые вампиры испытали то же самое! Он словно околдовал всех нас…

Бабушка медленно кивнула.

— Да, Стиви Рей рассказывала мне об этом. Но ведь для тебя все было иначе? Это было чем-то большим, чем сила его магических чар?

— Да. Это было другим, — я судорожно сглотнула. — Понимаешь, я с самого начала знала, что Калона с Неферет затевают какое-то зло. И я никогда не принимала его за Эреба, сошедшего с небес на землю. Этим он меня не одурачил. Я видела тьму его сердца и черноту замыслов. Но при этом мне все равно хотелось быть с ним… И не потому, что я надеялась, что он еще может выбрать добро и измениться. Нет, ба, все было гораздо хуже. Я просто желала его, вот и все.

— Но ты боролась с этим желанием, у-ве-тси-а-ге-я . Ты выбрала собственный путь, путь добра, любви и веры в Богиню, и смогла изгнать бессмертного. Ты выбрала любовь, — медленно повторила бабушка. — Пусть эта мысль излечит рану, которую он нанес твоей душе.

Вы не поверите, но тяжесть, давившая мне на грудь, начала потихоньку рассасываться.

— Я смогу идти своей собственной дорогой, — произнесла я с уверенностью, которую не испытывала с того момента, когда окончательно поняла, что и вправду являюсь реинкарнацией А-и .

Потом я нахмурилась. Бабушка не отрицала, что мы А-ей связаны! Назовите это переселением душ, духа или чего угодно, но суть останется прежней — я связана с бессмертным Калоной, и это так же несомненно, как то, что падший ангел долгие столетия был заключен под землей.

— Я не А-я, — твердо повторила я, — но я до сих пор не покончила с Калоной. Что мне делать, ба?

Бабушка взяла мою руку в свою и крепко ее сжала мне пальцы.

— Ты сама сказала, что идешь своей дорогой. И сейчас эта дорога ведет тебя в мягкую теплую постельку, где ты сладко проспишь до самого вечера.

— Советуешь не пытаться разгрести всю фигню в один присест?

— Советую делать дела по очереди, — с улыбкой поправила бабушка. — Всякому овощу свой срок.

— Вот и тебе, Сильвия, пора последовать этому мудрому совету, — сказала сестра Мэри Анжела, стремительно входя в комнату с картонным стаканчиком в одной руке и коробочкой таблеток в другой. — Настал срок выпить таблетки и уснуть.

Устало улыбнувшись монахине, бабушка взяла у нее из рук лекарство. Я заметила, что руки у нее слегка дрожали, когда она клала пилюли на язык и запивала их водой.

— Бабуль, тебе нужно отдохнуть. Я пойду.

— Я люблю тебя, у-ве-тси-а-ге-я . Сегодня ты держалась молодцом!

— Без тебя у меня ничего бы не вышло. Я тоже люблю тебя, бабуль, — наклонившись, я поцеловала ее в лоб.

Когда бабушка, устало закрыв глаза, откинулась на подушки, я тихонько вышла из комнаты следом за сестрой Мэри Анжелой. Как только мы очутились в коридоре, я тут же обрушила на бедную аббатису целую лавину вопросов.

— У вас нашлись комнаты для всех? А как красные недолетки? Они нормально себя ведут? Вы не знаете, Стиви Рей с мальчиками уже проверили окрестности аббатства? Все спокойно?

Сестра Мэри Анжела подняла руку.

— Дитя мое, передохни и позволь мне ответить по порядку.

Я подавила разочарованный вздох, но все-таки закрыла рот и молча поплелась следом за аббатисой по коридору, а она по дороге терпеливо объяснила, что сестры приготовили для красных недолеток уютную спальню в подвале аббатства, поскольку Стиви Рей требовала устроить их именно в подземных помещениях. Моя команда разместилась в гостевых кельях, а вернувшиеся с обхода разведчики доложили, что пересмешники исчезли.

— Вы такая хорошая, просто не верится, что вы настоящая! — улыбнулась я, когда мы остановились перед закрытой дверью в конце длинного коридора. — Спасибо вам за все.

— Я всего лишь служу Божьей Матери, и всегда готова прийти на помощь, — просто ответила сестра Мэри Анжела, отворяя мне дверь. — Лестница ведет прямо в подвал. Мне сказали, что почти все наши гости уже там.

— Зои! Ну, наконец-то! Нет, ты только взгляни на это! Ты не поверишь, честное слово! Нет, наша Стиви Рей такое учудила!

Земля ушла у меня из-под ног.

— Что? — выдавила я, торопливо сбегая вниз по ступенькам. — Что еще случилось?

Дэмьен широко мне улыбнулся.

— Да ничего не случилось, расслабься. Но это просто невероятно! — Он схватил меня за руку и потащил за собой.

— Дэмьен совершенно прав, — проговорила сестра Мэри Анжела, спускаясь следом за нами. — Но мне кажется, он подобрал неверное определение. Видит Бог, я не назвала бы это невероятным.

— А как назвали бы? — похолодела я. — Неприятным? Или отвратным?

— Ты ужасная паникерша, Зет, — сжал мою руку Дэмьен. — Расслабься! Ты победила Калону и Неферет, а значит, все плохое закончилось!

Вместо ответа я тоже пожала ему руку, растянула губы в улыбке и изо всех сил постаралась спрятать свои страхи, хотя в глубине души прекрасно понимала, что события сегодняшней ночи не были ни концом, ни победой. Это было лишь страшное, кошмарное начало. Но зачем портить другим настроение?