Рик, понюхав жидкость, вопросительно посмотрел на Андрея Сергеевича, замерев в нерешительности. Поняв немой вопрос, он пояснил, – обычная водка. Хорошая. Раз ты у нас в гостях, это нужно попробовать, настоящим землянином станешь. Делай, как я. Опрокидывай и сразу, залпом глотай. – Подражая собеседнику, Рик, опрокинул содержание стопки и незамедлительно, с усилием, сделал большой глоток, проталкивая в себя холодную, обжигающую жидкость. С непривычки у него перехватило дыхание. – Выдыхай, выдыхай. – Андрей Сергеевич протянул ему вилку с наколотым грибочком, – вот бери, закусывай. – Жуя гриб, Рик прислушивался к своим внутренним ощущениям. По пищеводу прошла обжигающая волна, распространяя по телу тепло. Сразу заломили суставы, а в голове приятно зашумело.

Тем временем, гостеприимный хозяин разложил по тарелкам весенний салат, наполняя стопки новой порцией холодной, прозрачной влаги, обратился к гостю. – Вот ты мне скажи Леонид, тысяча лет жизни – не малый срок. Как вот вам, не надоедает лямку тянуть, столько лет? Не надоедает вам, видеть в руководстве одних и тех же? И вообще, как вы насыщаете свою жизнь событиями, чтобы она не прошла, как один день?

Обдумывая полученные вопросы, Рик в своей тарелке, выкладывал из салата замысловатую фигуру. Через какое-то время поднял взгляд на собеседника, у него уже был сформулирован ответ. – Благодаря тому, что мы живем строго по своду законов, которые совершенствуются не один десяток тысяч лет. Не просто живем, а строго и неукоснительно соблюдаем все их положения, благодаря чему, наша жизнь не превращается в невыносимое существование. Все наши законы, касающиеся любой сферы жизни и деятельности, можно представить, грубо говоря, в виде сферы имеющей в центре ядро. Ядро сферы, выполняет функцию – ядра всей системы и ее фундамент. Он, состоит из свода законов требующих неукоснительного и безоговорочного их соблюдения и выполнения, без каких либо разночтений и интерпретаций. В противном случае – катастрофа. Вторая часть – как бы внешняя оболочка сферы. Состоит из свода законов, которые позволяют иметь различного рода интерпретации, другими словами – строго определенный диапазон предполагающий выбор – или, или. Чем дальше от ядра к периферии, тем этот диапазон больше, тем больше происходит смещение от закона к рекомендации. Кроме этого, согласно тем же законам, через различные, а в некоторых случаях равные промежутки времени происходят ротации и передвижения по всем плоскостям жизнедеятельности с соблюдением принципа, – от каждого по способностям, каждому по труду. В общем, коротко не расскажешь, но система работает и постоянно совершенствуется.

Очень многое зависит от уровня сознания и самосознания индивида. От осознания самого себя в социуме, а также, что не маловажно, от того как индивид воспринимает окружающий его мир. И еще много, разного другого. Не все так просто, двумя словами не расскажешь.

Андрей Сергеевич, почесал затылок, – даа уж, намудрили, – взяв в руки стопку, обратился к гостю.

– Предлагаю выпить, за – совершенство!

– За, совершенство!

– Вторая рюмка спиртного, для Рика, прошла лучше, чем первая. Тщательно пережевывая салатик, он усердно чистил картошку в мундирах. Ломота в суставах прошла, а в голове усилилось приятное ощущение легкого головокружения, в движениях появились некая пластичность и замедленность. Разломив картошку пополам и посыпав ее солью, Рик, решился задать вопрос своему гостеприимному собеседнику. Вопрос, интересующий его со времени состоявшейся аудиенции, с управляющим Лунной станции.

– Расскажите, пожалуйста, как произошла Ваша встреча с Аммун? Если конечно, это не является секретом.

– Да, жизнь я ей спас. Нарушив предписания циркуляров военного ведомства. – Взгляд Андрея Сергеевича уперся в свою тарелку, лицо стало суровым. Рику было заметно, как его мысли окунулись в глубину своих чувственных переживаний, начинающих заполнять его сознание. Сквозь маску лица, Рик, смог понять природу этих чувств. И все-таки любопытство взяло верх, и он почти шепотом спросил, – А все-таки, как все произошло?

Андрей Сергеевич, взглянул на гостя, отпил пол стакана томатного сока, задумчиво, как бы вспоминая подробности, начал рассказ.

– Я, тогда еще молодой, только начинающий карьеру военного летчика, непобедимой Советской Армии. За отличные показатели в боевой и служебной подготовке, получил внеочередное воинское звание и отправился в отпуск. Так, как на ту пору была зима, я принял предложение своего старого товарища и отправился к нему в гости. Он, в бескрайних просторах тайги, на точке служил. В общем, добрался я к нему. Гуляли долго, дня три. Помню, учения начались, и ему стало не до меня. Должны были проходить испытания новой импульсной ракеты повышенной мощности. Детонирует она слабенько, но от ее взрыва рождается мощный электромагнитный импульс, выводящий из строя, любую аппаратуру. И что бы ни путаться там под ногами, дал он мне ружьишко, карту, провизии на недельку и пошел я по тайге гулять. Не помню точно, где-то на третий день, ближе к полудню, слышу шум, грохот и совсем не далеко от меня. Решил посмотреть, сориентировался на месте и прямиком туда. Часов через пять, вышел на свеженькую просеку, шириной метров 15 и длиной около километра. Вековые деревья, аккуратненько так срезало, как бритвой. Прошелся по ней, и… Торчит в земле, среди лесоповала, аппарат, неизвестной мне конструкции. Подобрался поближе. Серебристый, круглой формы, в диаметре метров десять, неизвестные символы на обшивке, а… сквозь ветви поваленных деревьев чернеет люк. Снял я ружье с плеча и говорю, – кто здесь есть, выходи! Зашевелились ветки, захрустел снег, мороз тогда градусов тридцать был. Выходит ко мне, молодая деваха, в серебристом комбезе, с голографическими шевронами, головы на две выше меня, глазища – 'ВО', фигура – 'ВО'. – При этих словах, Андрей Сергеевич энергично жестикулировал руками. – Блондинка, волосы густые, длинные. Красавица, словом – само совершенство. Вот, думаю, шпионка, какая попалась. Видно попала под испытание нашей чудо ракеты. Обратился к ней сначала на немецком, потом на английском, а она руки вверху держит, головой машет и как начала мне на своем тараторить. Язык совершенно не понятный, но красивый, мелодичный, ее речь ровная, завораживающая, слушал бы и слушал целыми днями напролет. Обошел я ее вокруг, рассматривая. И тут до меня дошло, девка то, замерзла совсем, дрожит вся, как лист на ветру. Накинул я на нее свой тулуп. По карте сверился, километрах в семи сторожка была, их охотники для себя делают, небольшие срубы в которых припасы оставляют и для себя и для других. Ненастье переждал, какое-то время пожил, пополняй припасы и дальше иди. Вот в эту сторожку и потянул я ее. Тяжело шли, к месту подошли только за полночь. Практически, принес ее на себе, еле живую. Затопил печь, ее на лежанку закинул. Сильно замерзла, уже в сон падала. Необходимо было принимать меры. Хотел спиртом растереть, была фляга с собой, а как комбез снимается не пойму. Думал ножом разрезать, так не режется. Залил ей внутрь немного, у нее дыхание как перехватило, я аж перепугался, но пришла в себя, рукой по груди провела и комбез сам расстегнулся. Раздел ее, всю полностью растер спиртом, как мог, замотал в шкуры и просидел так с ней до самого утра. Слава Богу, обморожений не было, даже не простудилась. Сильная женщина, на третий день оклемалась полностью. Так в этом срубе, мы какое-то время вместе пожили. Я охотился на мелкую дичь, она следила за огнем, в общем, как уже потом я подсчитал, прожили мы так вместе, практически как в раю, две недели с небольшим. Как мы понимали друг друга, сейчас уже не пойму. Так хорошо мне было с ней, так… Вышел я как-то рано утром, доветру, подымаю голову, а передо мной, детина в серебристом комбинезоне, высотой в три метра, стоит и смотрит на меня. Оборвалось, что-то у меня внутри, в один миг я понял, – не быть мне с ней вместе. Здесь она, у меня, говорю ему, заходи. Развернулся и пошел в избушку. Как увидела она своего, как обрадовалась, что-то поет ему по-своему. В общем, в этот день она и улетела. С тех пор ее и не видел. – Андрей Сергеевич немного сник, под напором нахлынувшего на него воспоминания. На какое-то время в комнате повисла тишина. Рик, молча, рассматривал содержимое своей тарелки. Он прекрасно понимал, как тяжело пришлось этому человеку в последующие годы, он так и не смог обзавестись семьей. Тем временем, Андрей Сергеевич взял в руку стопку, обращаясь к собеседнику, произнес тост, – Выпьем за женщин, и за нашу любовь к ним.