– Ты любил ее, Тони? – спросила Джоанна. Ей необходимо было знать это.

– Мы были добрыми друзьями. Как с тобой. И взаимная симпатия появилась сразу. Но Клодии были известны мои чувства к ней. А я знал, что она меня любила, Джо. Но могу поклясться: я не вводил ее в заблуждение, я был честен с нею. И была уверенность, что если мы поженимся, то наш брак вполне может сложиться счастливо. Несмотря на мои побуждения.

– Сохранить Эшфорд?

– Да. А что еще я мог предпринять ради имения? Я думал, что ничего дурного не делаю. Немало людей женится даже безо всякой дружбы. И еще, наверное, Клодия думала, что со временем я ее полюблю.

– И ты бы потом ее полюбил?

– Откуда я знаю? Может быть.

– Надо помочь тебе отсюда выбраться, – решительно объявила Джоанна.

Тони только уныло усмехнулся:

– Судебное разбирательство состоится на днях. До него я дотерплю. И, знаешь, у меня такое ощущение, что поделом мне.

– Да ты что? За что ж тебе такое?

– А разве не за что? Неда не стало, а я… не помешал этому… деньги, сколько их там было-то, промотал… Клодию не любил. Тяжко все это. И понимаешь, виноват я, причастен как-то к ее гибели. Правда. Ведь, не повстречай она меня, до сих пор жива была бы.

– Какая чепуха, Тони. Ее чужой, наверно, убил. Гость незваный.

– Я понимаю, что логики в моих ощущениях нет. Но, Джо, я так чувствую, и тут ничего не поделаешь. – Тони поднялся. – Тебе надо идти, а то родители дознаются, чего доброго, где ты пропадаешь. Есть надежда, что после слушания, после этого разбирательства, меня выпустят. Ведь против меня нет настоящих, веских доказательств.

– Ну выпустят тебя, Тони, но покоя все равно не будет, пока кто-нибудь не отыщет подлинного убийцу.

Тони посмотрел на нее. Никаких чувств в его глазах не было.

– Да, могу догадываться. Но меня это не тревожит. Все, о чем я тревожился, потеряно… Нед, Клодия… Эшфорд. Буду дома сидеть и бороться за Эшфорд по способу Неда. Может, и получится что из этого.

Джоанна почувствовала обиду.

– А друзья, Тони? Или дружба уже не считается?

– Джо, миленькая, это столько для меня значит, что как бы само собой разумеется.

– Тони, никто не любит, когда его считают “само собой разумеющимся”.

– Ты права. Но, Джо, я боюсь и руку тебе протянуть. Я – грязный, одежда моя – воняет. И подходить к тебе не стану – неудобно. Уж прости. Но я тебе очень благодарен за то, что ты пришла. Теперь-то я точно несколько дней продержусь.

Тони открыл дверь и обратился к тюремщику:

– Я подожду здесь. Прошу вас, проводите леди Джоанну и найдите для нее экипаж. Пусть он довезет ее до дому. Вот, пожалуйста. – Тони полез в карман и вынул столько, что хватило и на извозчика, и на тюремщика. Джоанна пыталась отказаться, но Тони настаивал: – А чем я еще отплачу тебе за доброту твою, Джо?

Когда кучер спросил у Джоанны, куда ее везти, она, вместо своего адреса, велела ехать на улицу Боу. А когда горничная протестующе задышала, хозяйка только сказала:

– Тихо, Салли, получите с месячным жалованьем еще кое-что.

Добравшись до здания суда на улице Боу, Джоанна сразу же направилась к судейскому писарю. Клерк был очень удивлен, увидев даму в этом здании.

– Насколько я понимаю, частное лицо вправе нанять детектива?

– Да, миледи.

– Хорошо. Мне бы хотелось чего-то в этом роде. А сколько обычно приходится ему платить?

– Гинею в неделю, да еще издержки, миледи.

– А не могли бы вы мне кого-нибудь посоветовать?

Чиновник на мгновение пришел в замешательство.

– Э-э, а какого рода расследование может интересовать вас, сударыня?

– Дело об убийстве, – резко ответила Джоанна.

Глаза писаря стали круглыми от удивления. Вот уж не думал он, что такую даму может беспокоить что-то посерьезнее, чем погуливающий на стороне муженек. Хотя да, обручального кольца у этой дамы нет.

– Убийство, говорите? В таком случае вам подошел бы Мак-Мейнус. Или Нейлор. Только вот Мак-Мейнус пока в Кенте, значит…

– Значит, Нейлор. Верно? – сказала она сухо. – А где можно найти господина Нейлора?

– В это время он обыкновенно бывает в пивной. Дежурная кружечка, знаете ли. Паб называется “Голова Гаррика”.

Лицо у Джоанны вытянулось. Одно дело – пожаловать на улицу Боу, но совсем другое – зайти в пивную, где только мужчины. Да и Салли туда не пошлешь. Неужели придется просить лакея?

Клерк заметил ее смятение.

– Не беспокойтесь, миледи. Я попытаюсь послать кого-нибудь в паб. Вам не надо туда ходить. Позвольте, я провожу вас в комнату потише. А за Нейлором я сейчас пошлю.

Джоанна одарила писаря благодарной улыбкой и, кивнув многострадальной Салли, пошла за ним.

– Тут будет получше, чем в приемной для посетителей в Ньюгейте, – засмеявшись, сказала она.

– Неужто вы и там побывали, миледи? – испуганно спросил клерк.

– Только что оттуда. И дело у меня спешное.

– Да, конечно, миледи. Я сию минуту пошлю Джейка. Подождите немного здесь.

– Ваши родители умерли бы, миледи, знай они, где вы, – проговорила рассерженная Салли.

– Но они же не узнают, Салли, – смиренно ответила Джоанна. – Разве что вы им расскажете.

– Да вы что, миледи? Ничего я не скажу. И даже того, что вы меня с собою целый день таскаете. Я только хотела сказать, что тут не такое место, где подобает быть леди, – ответила Салли, оскорбленная сомнениями своей госпожи насчет ее верности.

Прошло всего несколько минут, и в дверь легонько постучали.

– Войдите, – сказала Джоанна.

Вошел невысокий, ничем не привлекательный человек.

– Леди Джоанна Барранд?

– А вы, должно быть, Джейк. Так вы не нашли инспектора Нейлора? Можно, я ему записку оставлю? Пусть он со мной увидится.

– Гидеон Нейлор – это я, миледи, – ухмыльнулся мужчина.

– Да быть того не может, – вырвалось у Джоанны.

– Тем не менее это я. Насколько могу догадываться, миледи, вы заинтересованы в расследовании какого-то дела.

– Именно. Я бы хотела нанять детектива для расследования одного убийства. Но, может быть, мне лучше подождать господина Мак-Мейнуса. Мне сказали, что он теперь за городом. – Джоанна наконец поняла, что говорит что-то не то. – Простите. Я совсем не хотела обидеть вас. Но мне нужен…

– Кто-то великий и ужасный? – спросил он весело.

– Я всегда представляла себе инспектора по особым поручениям человеком… внушительным, что ли, – призналась Джоанна. – Когда я просила рекомендации, мне назвали и ваше имя тоже.

– Ну да, разумеется. Про меня и Мак-Мейнуса говорят: среди волков – как волк, а среди овечек – ягненок. Однако, леди Джоанна, если у вас есть возможность подождать пару деньков, то воля ваша…

– Помилуйте, но… Я понимаю, что была невежлива, но ждать совершенно не могу. Надеюсь, вы согласитесь взяться за это дело. – Джоанна улыбнулась. – Да, неловко получилось, нехорошо. Вы уж простите меня, господин Нейлор. Я совсем голову потеряла и ничего не соображаю – уж в очень трудное положение попал мой старинный приятель. Присядьте, прошу вас.

Нейлор сел. В дверь громко постучали, и Нейлор сказал:

– Я попросил Джейка принести нам чаю. Вы не против, надеюсь?

– Что вы, спасибо. – Джоанна и в самом деле была благодарна за его предусмотрительность и заботу.

Дверь распахнулась, и нескладный, здоровенный детина внес в комнату поднос. Этот крепыш мог поднять Нейлора одной рукой с той же непринужденностью, с которой он манипулировал сейчас подносом. Манеры его были безупречно почтительны.

После того как Джейк вышел, Нейлор посмотрел на Джоанну, вопросительно подняв брови.

Она рассмеялась.

– Да, да. Вы угадали. Я представляла себе, что инспектор по особым поручениям должен выглядеть примерно так.

– Джейк – человек очень полезный, и в суде очень хорошо иметь под рукой кого-то в этом роде, – рассуждал Нейлор, разливая чай по чашкам. – Он оказывается очень кстати в случае некоторых наших затруднений. Но что касается расследования преступлений, тут у него ничего не получается. А вас, насколько могу судить, интересует именно это, не так ли, миледи?