– Так вы сделаете все так, как я вам сказал, Драббл? Или вы меня не послушаетесь?

– Так точно, сэр. Я ж не хочу хлопот с инспекторами, господин Нейлор.

– Прекрасно. А теперь простимся. Драббл попытался придать своему облику хоть немного достойный вид, после того как Гидеон отпустил его. Он оправил свой воротник, отряхнул сюртук, но, взглянув на лицо Гидеона, окончательно сник, весь как-то съежился и поплелся по улице под испытующим взглядом Гидеона, который следил за Драбблом с мрачным весельем.

– Ну, лорду Эшфорду будет приятно услышать о таком обороте дела, – пробормотал он про себя.

Действительно, Тони очень обрадовался, выслушав повествование об успехах Гидеона.

– Не стоит меня слишком высоко оценивать, милорд, – сказал Гидеон. – До сих пор поверить не могу: он за мной столько времени следил, а я и внимания не обращал. Не поддайся он своему искушению… – Гидеон был очень расстроен своей промашкой.

– Но вы же поняли, что дважды два – четыре, Нейлор, – заспорил Тони.

– Ну да. Шмыг носом там, шмыг носом тут, – с издевкой подхватил Гидеон.

– Джима вы отыскали. Теперь вы найдете ниточку, связующую все с Фэрхейвеном. Нам осталось только заставить Марка признаться.

Гидеон расслышал слово “нам”.

– Я позову еще одного инспектора по особым поручениям, милорд.

– О нет, это совсем ни к чему. Нам обоим понятно, что Марк Хейлзуорт убил Клодию и засадил меня за это в Ньюгейт, думая, что я там сгнию, если меня прежде не повесят, конечно. Я намерен иметь свою долю в этом деле, – сказал Тони, и в его глазах появился блеск, который так действовал на подчиненных ему офицеров.

– Мы же не знаем наверное, что именно Марк Хейлзуорт убил леди Фэрхейвен.

– Неужели у вас есть основания сомневаться в этом, Нейлор?

– Ни единого, милорд. Буду только рад, если вы ко мне присоединитесь. Я хочу попасть туда в самом начале вечера – не хотелось бы его упустить. Я зайду за вами в пять.

– Я буду готов.

Когда они прибыли в заведение миссис Спенсер, дверь открыла Кэрри, и Гидеон на мгновение испытал ужас. Неужто Джим опять сбежал? Или это Фэрхейвен опередил их? Однако Кэрри на его вопрос только рассмеялась и, подмигнув, сообщила, что у Джима перерыв, который он проводит в обществе Нэнси.

– А миссис Спенсер здесь? – спросил Гидеон.

– Она имеет обыкновение отдыхать после обеда, мистер Нейлор, поскольку большую часть ночи проводит на ногах.

– Понятно. Мы подождем в гостиной, Кэрри. Пришлите к нам Джима, как только он спустится вниз. И, Кэрри…

– Да, мистер Нейлор?

– Вы помните клиента Лиззи? Такой мистер Драббл…

– Что все время хлюпал носом?

– Он самый. Он должен сегодня опять прийти. Попозже. Не принимайте его, пока не сообщите о нем мне.

– Да, сэр. Э-э-э, а что ваш друг? Он будет ждать вместе с вами, или, быть может, у него такое настроение, что ему хочется общества? – Кэрри похлопала ресницами и потянула свое платье, якобы оправляя его, хотя на самом деле хотела, чтобы ее грудь обратила на себя еще большее внимание.

Тони усмехнулся:

– Не сегодня, дорогуша. Прости.

– Спросить все равно можно – вреда не будет, правда, сэр? – сказала она, выскальзывая за дверь.

Тони оглядел гостиную.

– Имея в виду, в каком районе города мы находимся, дом выглядит весьма пристойно, Нейлор.

– Конечно. Вот увидите: придет Джим, и атмосфера здесь станет еще более впечатляющей.

Тони улыбнулся.

– Могу себе представить. Правда, я, конечно, не могу отнести себя к завсегдатаям подобных местечек. Я проводил время в доме семьдесят пять по улице Сент-Джеймс, с тех пор как вернулся из Европы. На Полуострове таких женщин хватало. – Тони немного помолчал, а потом поинтересовался: – Вы женаты, Нейлор?

Гидеон удивленно взглянул на него.

– Нет, милорд. Участь инспектора такова, что вряд ли найдется женщина, которая пожелает разделить ее. Вечно нет дома. Общается со всяким отребьем. Ловит воришек и кого похуже. Нет, как я могу просить женщину лезть в такое?

– Должно быть, очень суровая, одинокая жизнь. Как у солдата.

– Примерно то же самое, милорд. Хотя, когда я служил в сорок седьмом пехотном, была мысль, что есть к кому возвращаться. Но она не дождалась. Устала ждать.

– Я думаю, что, когда все это кончится, я стану затворником. Наподобие монаха-отшельника. Я, Нейлор, вижу это примерно так: утром встал пораньше, объехала имение, лег спать тоже рано. Житие зрелого добродетельного мужа, – добавил Тони с какой-то странной усмешкой. – Да, не так я рисовал себе свое будущее. Что ж, полагаю, всем нам не останется ничего другого, кроме как взрослеть.

Гидеон был слишком любопытен, чтобы не спросить:

– А как насчет леди Джоанны, милорд? Она – ваш добрый друг и к тому же до сих пор не занята.

– Она меня совсем не ждет, уверяю вас. Ничего похожего. Просто она еще не нашла себе пару. А Джоанна заслуживает кого-то… такого, кто не слишком похож на меня. Ей подошел бы кто-то вроде Неда, – медленно закончил свою речь Тони.

– Она очень заботилась о вас, ее очень беспокоили ваши дела, милорд. Я это сам видел. – Гидеон почувствовал, что заходит слишком далеко. Однако ему было все равно, придется ли сказанное по вкусу этому графу или нет.

– Да, мы всегда заботились друг о друге, Нейлор, но это потому, что мы друзья.

Гидеон был на грани еще одного рискованного намека, но дверь в гостиную распахнулась, и вошел Джим.

Тони встал, а Джим уставился на него, потеряв дар речи. Потом все же заговорил:

– Лорд Эшфорд!

– Да, Джим. Он зашел поблагодарить вас за ваше заявление. Если вы его напишете, – сухо объяснил причину встречи Гидеон.

– Но, Нейлор, я уже благодарен Джиму.

– Спасибо, не стоит. Я ничего особенного не сделал, – проговорил Джим потупив глаза.

– А что особенного вы могли бы сделать, Джим? – поинтересовался Гидеон. – Не подтвердите ли вы, что лорд Фэрхейвен был последним человеком, которому довелось видеть леди Фэрхейвен в живых? Или, возможно, вы видели само убийство?

Лицо Джима посерело, потом побелело, но ни единого звука он не издал.

– Говорите же, Джим, не стесняйтесь. Я все знаю. Или почти все, – добавил Гидеон. – Для вас лучше рассказать мне все сейчас. Подозреваю, что у нас не так уж много времени. Сюда вот-вот заявится сам Фэрхейвен.

Джим дернулся, как будто хотел то ли бежать, то ли запереться.

– Как он меня нашел? Гидеон вздохнул:

– К сожалению, благодаря мне. Очень неприятно в этом сознаваться, но это – увы – так. Помните мистера Драббла? – сказал Гидеон и нарочно громко шмыгнул носом. – Так вот, Фэрхейвен нанял его для слежки за мной.

Джим понурил плечи и посмотрел на Тони виноватым взглядом.

– Вскоре после того, как вы ушли, милорд, появился лорд Фэрхейвен, и я отвел его в библиотеку. Досон просил меня подождать, пока ее светлость не уйдет отдыхать. Я очень устал и подумал, что, если я поднимусь к ней и спрошу, не нужно ли что-нибудь, она, увидев, какой я усталый, сжалится надо мной и отошлет меня спать. – Джим замолк.

– Дальше, – сдержанно приказал Гидеон.

– Руки лорда Фэрхейвена были на ее шее, и я видел ее смерть. Я страшно перепугался и убежал. Не думаю, что он меня заметил, но я не хотел ждать, чтобы убедиться в этом наверняка. Я не знал, что вас в этом обвинили, милорд, – сказал он, обращаясь к Тони.

– Нечего мучиться угрызениями совести. Я, наверное, повел бы себя так же.

– Я не мог тогда рассказать вам это, господин Нейлор. Я очень боялся. И думал, что, если меня поведут в суд как свидетеля, лорд Фэрхейвен найдет способ заставить меня замолчать.

– Я бы мог надавить на тебя посильнее, парень, если бы мне это было нужно.

– И что вам теперь делать, Нейлор?

– Думаю, отпустим Джима на его пост у входа. Да не станет он убивать вас прямо у двери, Джим, – добавил он, заметив, как ужас исказил физиономию Джима. – Вы проводите его в гостиную, а мы подождем его в холле.