Это была длинная деревянная лодка, украшенная медяшками, сверкающими на солнце. Из лодки поднималось большое Крыло, высокое и широкое, украшенное алыми и оранжевыми полосами. Но, хотя у лодки было крыло, она не летела. Она плыла по морю, как огромная рыбацкая лодка. Джарик долго наблюдал за ней. Она не взлетела. Она все приближалась. Скоро Джарик разглядел на носу изображение головы какой-то хищной птицы. Глаза птицы сверкали.

Две черные точки отделились от громадной лодки и полетели к берегу. Две черные точки, сверкающие в голубом небе.

Они все приближались, вырастали в размерах, и Джарик увидел, что это большие черные птицы и что солнце от них отражалось голубыми лучами. Джарик был удивлен. Он не видел взмахов их широких крыльев. Они даже не кричали, как это делают обычные птицы. Морские птицы обычно были белыми или серыми. А эти были иссиня-черными и сверкали так, словно были влажными.

Джарик видел, как они пролетели за Ошинсайд, над лесом, затем повернули. И тут их увидели люди. Черные тени как будто плыли над землей, над деревней. Люди увидали их, прекратили работу и смотрели в небо. Они переговаривались между собой и задавали вопросы, на которые никто не мог дать ответа. Птицы сверкали на солнце, но и вороны, как хорошо известно, тоже блестят на солнце.

Крылатая лодка в море была очень высокой и очень длинной. Она уже ткнулась носом в песок. Торси все спала. Никто не видел крылатой лодки, кроме Джарика. На носу красовалась деревянная голова ястреба с хищно изогнутым клювом и глазами, как янтарь, окруженный железным кольцом. По борту лодки шли алые буквы «ИСПАРЕЛА». Это была комбинация слов «снег» и «королева». На языке племени Джарика это бы писалось как «ИСПАРЕЛИ».

Ориксон Джарик смотрел на крылатую лодку, но жители деревни не видели ее. Они и так потеряли много времени, глядя на птиц. Они не смотрели. Это было бессмысленно. Их врагом была погода, а что толку смотреть на нее? Людей привели в замешательство эти странные черные птицы, не машущие крыльями.

На прибрежную полосу с корабля высадились люди.

Джарик с интересом смотрел на них. Они были одеты в кожу и металл! На голове у них сверкали кожаные шапки! Ноги были закрыты металлическими полосами! На кожаных туниках сверкали металлические пластины. Каждый нес в руке металлическую тарелку. Джарик знал, что это — щиты, деревянные пластины, обшитые кожей и окованные металлическими полосами.

С корабля сошло человек сорок — всего лишь немногим меньше, чем было жителей в деревне, и в четыре раза меньше, чем жителей Ошинсайда и его окрестностей.

Они были вооружены копьями, мечами, топорами. Они выходили прямо из моря на землю, где работали соплеменники Джарика, где нежились на солнце собаки, где щипали траву грязно-белые овцы. Джарик подумал, что это может быть сам Барон, и уже был готов вскочить и крикнуть отцу о прибытии важных гостей. Но в это время люди из моря уже приблизились, и один из них вонзил копье в грудь Дженника.

Отец Дженника вскрикнул и бросился на них, размахивая мотыгой. Одна из черно-голубых птиц спикировала на землю. Она ударила прямо в лицо отца Дженника. Тот упал и перестал шевелиться.

Птица начала подниматься вверх, и Джарик Ориксон ясно увидел, что она не машет крыльями. Старый Странник успел ударить ее мотыгой. Послышался звенящий звук, и мотыга отскочила от птицы. А птица улетела.

Люди с корабля закричали и бросились вперед на мирных жителей деревни. Как черные птицы, копья метались над долиной.

Так это началось. На землю пришел век урагана, век меча, век волка.

Никогда до этого ужас не появлялся в Томаштене. По сравнению с новыми врагами погода казалась ближайшим другом, а лесные хищники — нежными и кроткими.

Джарик увидел, что у людей с моря рыжие усы и бороды. Глаза у них были как у него. Впервые он увидел людей, как и он сам, не похожих на жителей деревни.

Правда, они не были похожи и на него. Они были ни на кого не похожи. Это были вооруженные, закованные в броню люди, приплывшие на корабле с ястребиной головой. Они приплыли убивать и грабить. Джарик видел, что они пришли делать то, что ему казалось чудовищным — резать, рубить, колоть, проливать кровь, которая уже красным ручьем текла по земле. Они пришли разрубать железными топорами деревянные ручки мотыг, убивать людей копьями и мечами. Грабить. Разрушать. Жечь.

Крики неслись с поля, и Торси проснулась. Ужас охватил девочку при виде отвратительной бойни, и ее стошнило. Она дрожала всем телом, прижавшись к Джарику. Вскоре она потеряла сознание, уткнувшись лицом в землю.

Джарик лежал и смотрел на побоище остекленевшими глазами. В ушах его, среди жалобных молящих криков несчастных, звучал смех людей, пришедших с моря. И то, что они смеялись, убивая, вызывало еще больший ужас. Невинные люди умирали, не получая защиты ни от богов, ни от Барона, ни от короля. Варвары пришли сюда на своем корабле. Они жгли, уничтожали все, чего не могли или не хотели утащить. Никто не пришел людям на помощь. И невидимые боги смеялись, пока ткачи времени пряли свою пряжу. Джарик смотрел из кустов на неописуемое зверство, и в ноздрях его стоял густой медвяный запах цветов и кислый запах рвоты его сестры.

Бандиты забирали только ценности, эль и некоторых овец.

Они убивали всех людей и всех собак, а разбежавшихся овец убивали пикирующие сверху птицы.

Они убивали не для пищи. Они убивали ради развлечения. И ни один из бандитов не был даже ранен. И черно-голубые птицы, которые убивали наравне со своими хозяевами, тоже не пострадали, хотя Дерк успел ударить одну мотыгой перед тем, как сам получил удар мечом, такой сильный, что владельцу меча пришлось наступить на грудь Дерка, чтобы высвободить меч.

Джарик слышал, как эти пришельцы кричали имя своего предводителя, что-то вроде Кидденсак или Кидденсок. Джарик беззвучно повторил это имя. Кидденсок. Он запомнит его.

Один из людей набросился на Линни, жену Анрика, чтобы изнасиловать ее, но женщина боролась так яростно, что бандит разворотил ее живот мечом и изувечил ее лицо до неузнаваемости. Самое прекрасное лицо в поселке.

Седобородый человек с изборожденным морщинами лицом вонзил свой меч в живот беременной Танаме и погубил сразу две жизни.

Человек с пятью медными блестящими полусферами на тунике гнался за женой Стенника, которая успела юркнуть в дом и захлопнуть за собой дверь. Варвар ударом ноги открыл ее, вошел в дом, и вскоре оттуда донеслись крики и визг. Немного погодя из окон повалил дым, и из дверей появился довольный бандит.

Орик сбил человека, который намеревался убить ребенка, но тут же другой бандит набросился на него. Орик успел отбить удар копья и переломил его. Удивленный человек выругался и ударил Орика по ноге, а когда тот упал, пронзил его грудь. Джарик смотрел, будучи не в силах ни плакать, ни кричать. Тело его было как бы сковано льдом, хотя он истекал потом.

Оглушительно лающий щенок, которого в деревне звали Бароном, бегал вокруг пришельцев, пока один из них не швырнул в него топор, раскроивший череп несчастному созданию. Восемь или девять бандитов насиловали Линзи, которая уже не могла кричать и лишь жалобно стонала. Другие набросились на Тэнси, жену Рамхада. И затем обе женщины были зверски убиты, так как Кидденсак не желал смешивать кровь своего народа с кровью этих людей.

И Джарик смотрел на все это, слышал издевательский хохот, грязные шутки. Он понимал этот язык, который не многим отличался от языка его народа.

Старый Странник выскочил из амбара и бросился на убийцу Линзи с лопатой, которую ему подарил дед нынешнего барона. Бандит, увидев, что на него нападает древний старец, расхохотался. Старик швырнул лопату с такой силой, что упал сам. Но он промахнулся, и в следующее мгновение его череп был разрублен на две части, как яблоко, которое хозяйка разрубает большим кухонным ножом.

А вокруг все уже было охвачено огнем. Дым поднимался кверху, и кровь текла. Джарик уже не слышал криков, только треск пламени стоял у него в ушах.