А в центре повествования конечно же стоит образ святого Георгия. Святой Георгий — это воин-христианин, защитник правой веры и борец со злом. Не случайно, что действия Георгия имеют начало в прямом повелении Божием. Вознеся молитву Господу, Георгий услышал «голос с небес», говорящий: «Георгий, дерзай, не останется тщетным твой глас, когда ты попросишь». Поэтому очень важен тот факт, что великий воин победил змия не мечом, но прежде всего крестом и словом. Начертав на земле «знамение Христово», он сказал: «Во имя Иисуса Христа, Сына Божия, покорись жестокий зверь, и ступай вслед за мною». И змий безвольно рухнул к ногам святого. Следовательно, победа была достигнута верой и Божией помощью, сотворившей чудо.

И подвиг святого Георгия нельзя сводить лишь к тому, что он освободил жителей Гевала от чудища. Истинный смысл подвига заключается в том, что он с Божией помощью спас людские души, обратив их в христианство: «Тобою веруем в единого Бога Вседержителя и в единого Сына Его, Господа нашего, Иисуса Христа, и в Святой животворящий Дух», — воскликнули жители Гевала, после чего Георгий отрубил мечом голову чудовища.

Поэтому змий, поверженный сначала; Словом Божием, а затем мечом человеческим, — это символ освобождения человеческих душ от греха идолопоклонства, от всего того злого, чему они ранее поклонялись. Георгий, не убоявшийся зла, вступил с ним в борьбу. Победу же ему принесло единство Слова и оружия, единство веры и воинской доблести. Поэтому Господь, услышав молитву Георгия, спас людей, даровав им надежду на жизнь вечную.

И не случайно святой Георгий, увидев истинность веры жителей Гевала, сотворил новое чудо — повесил над святым алтарем церкви свой щит, который висит в воздухе лишь «силой и действием Духа Святого». Этот щит тоже является символом того, что все честные христиане во все времена могут надеяться на заступничество святого Георгия.

Интересно, что уже в Древней Руси в народном сознании возникло и еще одно прочтение заступничества святого Георгия — Георгия стали почитать как покровителя земледелия и скотоводства. Дело в том, что уже само имя «Георгий» в переводе с греческого языка означает «возделывающий землю». С днем его поминовения — 23 апреля — на Руси издревле связывали начало полевых работ. Таким образом, победа святого Георгия над змием связывалась с победой живых весенних сил природы над мертвыми силами суровой зимы. По мнению современных исследователей, святой Георгий стянул к 23 апреля массу старых, подчас языческих обычаев, которые сопровождали у землепашцев празднование окончательной победы весны. Так родились многочисленные обряды и заклинания, в которых Георгий занимает центральное место, ибо в этот день ему служили молебны и верили, что он «от глаза, от зверя, от лихова человека скот спасает».

В целом же святой Георгий стал более чем почитаем в Русской Православной Церкви, в отечественной религиозно-философской мысли и в народном сознании, нарекшем его Георгием (Егорием) Победоносцем. К Георгию обращались с просьбой о здравии душевном и телесном, о плодородии земли, о помощи и заступничестве в борьбе с врагами родной земли, об ограждении от козней дьявола. Его видели предстоящим перед престолом Господа, как «помощника и теплого заступника» людей, ибо он «Христов угодник и бесом потребитель».

Георгию Победоносцу были посвящены большое число храмов и монастырей, написано множество икон, причем особенной популярностью в иконописи пользовался сюжет «Чудо Георгия о змие». В честь святого Георгия праздновалось два праздника — 23 апреля (день гибели святого) и 26 ноября.

Необходимо также сказать об одном очень распространенном заблуждении относительно образа святого Георгия в древнерусской геральдике. До сих пор можно встретить утверждения, что именно святой Георгий изображался периодически с XIII века и постоянно с конца XV века на русских монетах, печатях и гербах. На самом деле всадник с мечом или копьем, столь популярный в древнерусской геральдике, означал некоего «ездеца», светского воина-всадника, а не святого Георгия. Более того, в XVI–XVII вв. образ «ездеца» начал трактоваться как символ и изображение государя — царя всея Руси. Лишь иностранцы называли всадника русского герба святым Георгием. Впервые этого всадника назвал святым Георгием Петр I в собственноручной записке, датированной 1710-ми годами. С этого же времени образ святого Георгия, побеждающего дракона, становится гербом Москвы.

Имя святителя Николая — одно из самых почитаемых во всем христианском мире. Согласно преданию он жил на рубеже III–IV веков (иногда называют даже точные даты жизни: 260–343) и был епископом в городе Миры в Ликии, откуда и происходит его прозвание — Мир Ликийский (нередко пишут — Мирликийский). Еще при жизни святитель Николай прославился многими подвигами во славу Христову и чудесами. Поэтому день его погребения — 6(19) декабря — стал общехристианским праздником. На Руси этот день стали прозывать Никола зимний.

Но еще больше чудес от святителя Николая стало случаться после его смерти. Причем его покровительство распространялось прежде всего на плавающих и путешествующих, на «всех сирых и убогих», на скотоводство и земледелие, считался он также и «хранителем земных вод». Поэтому позднее, уже в православной традиции, святитель Николай получил еще два прозвания — Николай Чудотворец и Николай Угодник.

Святителю Николаю посвящено большое число различных сочинений, авторами которых стали как известные православные писатели и деятели церкви (Антоний Критский, Кирилл Философ, Климент Охридский и др.), так и простые священники. В X веке византийский агиограф Симеон Метафраст на основе многих древних латинских и греческих источников написал Житие св. Николая Мир Ликийского (на русском языке известно в рукописях начиная с XV века).

На Руси имя Николая Чудотворца получает известность довольно рано. Так, в киевском Софийском соборе, построенном в середине XI века Ярославом Мудрым, в числе наиболее почитаемых святых присутствует и мозаичное изображение святителя Николая. Однако особенное почитание этого святого в пределах Руси начинается со второй половины XI столетия. Связано это было с несколькими причинами.

Прежде всего, в 1087 году из города Миры мощи святого были украдены норманнами и перевезены в итальянский город Бари, сначала в церковь св. Евстафия, а затем, в 1089 году, по повелению папы Урбана II их перенесли в специально построенный во имя св. Николая католический собор, где они хранятся и поныне. Русь очень быстро откликнулась на это событие созданием литературного памятника — «Сказание повести, еже о пренесении честных мощей иже во святых отца нашего Николы архиепископа града Миры». Правда, в нем ничего не говорится о факте именно воровства мощей, что само по себе характерно, — в этом явно прослеживаются какие-то западные влияния на автора Сказания. Более того, само Сказание придает событиям, случившимся с мощами Николая Мир Ликийского, чудесное объяснение. В нем подробно рассказывалось о том, как пресвитеру города Бари явился святитель Николай и повелел отправиться в разоренный к тому времени г. Миры и взять его мощи. Жители Бари, притворяясь купцами, отправились в Миры и нашли там раку с мощами святого, заполненную благовонным миром, которую привезли в Бари. На родную землю они вступили 9 (23) мая, и сразу же возле мощей сотворилось множество чудес. С тех времен этот день стал считаться вторым праздником в честь знаменитого святого.

Кроме того, в те же годы письменными источниками впервые зафиксировано чудо от святителя Николая, явленное в Киеве. Это первое чудесное явление святителя на Руси описывается в памятнике, получившем название «Чудо о некоем детищи утопшем, его же святый Никола жива сохрани». В нем рассказывается, как в день празднования святых Бориса и Глеба, плывя на лодке через Днепр из Вышгорода в Киев, жена одного богатого киевлянина уронила ребенка в реку, который немедленно утонул. Убитые горем родители воззвали к милости Николая Чудотворца. В ту же ночь служители Софийского собора обнаружили живого мокрого ребенка перед иконой святителя Николая. Об этом сообщили митрополиту, и тот велел оповестить весь город. Родители младенца вскоре нашлись и, к своему и всеобщему изумлению, узнали в нем своего утонувшего сына. С тех пор, кстати, икона, перед которой был найден мокрый младенец, стала называться иконою Николая Мокрого и долгие столетия хранилась в Софийском соборе, в приделе, посвященном святителю Николаю.