Однако, как мы уже видели, отпрыск воинского класса, оставаясь подле отца, мог преодолеть все этапы, которые, начиная с детства, вели его к рыцарству, и закончить свое обучение, получив из родительских рук рыцарское снаряжение. В конечном счете, нет оснований утверждать, что это полностью семейное образование было частым явлением, за исключением, может быть, королевских детей. Этапы классического образования были такими:

а) Первое оружие;

б) Оруженосцы;

в) Рыцарское совершеннолетие.

а) Первое оружие

Во фьефе, полученном либо напрямую от императора или короля, либо от их вассала, воин оставлял каждого из своих сыновей до семи лет на попечение женщин дома. После наступления этого возраста мальчики сопровождали отца в большинстве его поездок, за исключением войны, которая, впрочем, почти всегда уводила воина далеко от вотчины; так же постепенно дети получали элементарные навыки верховой езды, охоты и обращения с оружием. Они уже, встав на цыпочки, помогали облачиться отцу в тяжелые железные доспехи, когда сюзерен требовал его присутствия. Вместе с ним сыновья чистили лошадей. И вскоре они учились подбрасывать к небу, со своего детского кулачка, ослепленного солнцем сокола.

Первое семейное обучение длилось около пяти лет. Как только одному из сыновей исполнялось двенадцать лет, отец принимался искать ему покровителя. Образно говоря, с низших ступеней иерархической лестницы воинского класса поступали неизменные просьбы, между тем как с верхних ступеней доносился один и тот же клич. Бедный подвассал доверял отпрысков своему непосредственному сюзерену. Тот же отправлял своих чад к барону, владевшему всей долиной. Этот влиятельный сеньор, в свою очередь, отдавал своих сыновей крупному феодалу, управляющему по наследству какой-нибудь богатой провинцией. Наконец, высокородный герцог или граф мог позволить себе отправить детей ко двору императора или короля. Иногда благодаря удаче, ловкости или заслуге простой держатель небольшого лена размером в арпан [4]мог увидеть, как его сына призывали непосредственно к суверену.

Кроме того, вокруг каждого средневекового правителя существовала настоящая рыцарская школа, требовавшая серьезных издержек, из которой он в виде компенсации получал себе верную клиентуру. В действительности очень сильными оставались связи, соединявшие питомцев (nutrici), ставших взрослыми, с их прежним покровителем, даже если полученное ими образование было очень суровым, а таковым оно являлось весьма часто.

б) Оруженосцы

Итак, подросток, желавший стать рыцарем — в повседневной жизни их называли дамуазо (damoiseau), если он происходил из знатного семейства, или пажом (varlet или valet), если принадлежал к бедному и менее знатному роду, — добрался до замка того, кто согласился дать ему образование. Там, иногда весьма далеко от отчего дома, ему предстояло вести достаточно суровый образ жизни. В общем, его роль подобна положению ординарца в европейских армиях вплоть до 1914 г. В исполняемых им обязанностях и работе так или иначе отражались все стороны феодальной жизни:

1) камердинер;

2) конюх;

3) стольник;

4) ловчий;

5) оруженосец.

1. Дамуазо был обязан будить своего хозяина, помогать ему умываться (средневековые люди были чистоплотными; и паж в данном случае таскал воду) и одеваться (если средневековому барону приходилось облачаться в доспехи, а такое случалось очень часто, то это было трудным делом). Такая обязанность, со временем ставшая почетной, сделается желанной для представителей самых древних семей в европейских королевствах; во Франции ее будет исполнять великий камергер.

2. После хозяина, следовало заняться лошадьми. Юный паж их чистил, надевал сбрую вне зависимости от того, принадлежали они сеньору, рыцарям и дамам из его окружения или являлись его собственностью, ибо у него тоже был свой конь — первый повод для гордости. Также пажу вменялось в обязанность объезжать молодых лошадей. Этот труд, исполняемый сыновьями высокородных сеньоров, в дальнейшем тоже обретет декоративный характер; во Франции человека, занимавшего эту должность, назовут «маршалом» (слово, первоначальный смысл которого звучит как «человек, заботящийся о лошадях», станет обозначать военачальника, что весьма логично, поскольку армия в ту эпоху состояла преимущественно из конницы).

3. К столу своего хозяина дамуазо подавали хлеб, вино, нарезанные ими мясо и дичь. Уже в то время эту обязанность исполняли дети из знатных семей, и постепенно она «облагородилась». После того как она стала почетной, выполнять ее стремились самые высокородные сеньоры при дворе европейских монархов. Во Франции эту функцию разделили меж собой великий хлебодар, великий кравчий, великий виночерпий и т. д.

4. Для хозяйского удовольствия на охоте паж должен был приготовить рогатины, которыми убивали загнанное животное, и острые тесаки для разделки туши. Кроме того, он был обязан дрессировать и заботиться об охотничьих собаках и соколах, этих хищных птицах, чей стремительный полет предвосхищал выстрел современных охотников. Конечно, паж сопровождал своего сеньора во время любимого занятия, указывая ему путь. И здесь мы видим такую же эволюцию. При всех дворах Европы появятся обер-егермейстеры, выполнявшие исключительно почетные функции.

5. Но, в конце концов, это были лишь светские познания, которые станут украшением настоящего рыцаря, но не воспитают в нем основных качеств, являющихся неотъемлемой принадлежностью воина. Ведь, прежде всего, питомец прибывал к своему покровителю, чтобы пройти обучение военному искусству: суровое испытание, в завершение которого, если он его выдержит, перед ним откроется дверь в восхитительный мир — не забудем, что пока имеем дело с ребенком, — рыцарства.

Военное образование подростка проходило в три этапа: сначала он содержал в порядке вооружение хозяина. Он следил за состоянием лат, которые могла покрыть ржавчина, и кольчуги, крепление колечек которой не должно было ослабнуть. Он не давал затупиться копьям и мечам. Занимаясь этим, подросток наверняка не упускал возможности попробовать свои силы в обращении с тяжелым оружием, подражая своему хозяину и красуясь перед другими пажами.

Впрочем, именно в обращении с тяжелым вооружением питомец начинал по-настоящему постигать азы техники боя. Под наблюдением одного из старших товарищей или старого слуги подростки приобщались к искусству боя на палках. В общем дворе на участке, специально для них отведенном, они все свободное время вступали в жесткие схватки, из которых подчас выходили сильно помятыми. Случалось так, что иногда один из пажей оставался на месте мертвым.

Наконец, дамуазо следовал за своим хозяином на войну, однако он не должен был участвовать в бою. Это ему запрещал неписаный закон рыцарства: кто еще не является рыцарем, тот не имеет права выступать против воина, носящего это звание. Обязанность дамуазо была менее славной. В тылу он держал для своего хозяина, занятого в рукопашной, в резерве одно или два копья и один или два щита. Поэтому и появится термин, которым постепенно станут именовать пажей, достигших определенного возраста и обученных вести бой: слова «armiger» (носитель оружия), а также «scutifer» или «scutarius» (носящий щит) постепенно превратились в «ecuyer» (оруженосец). Оруженосец, отныне мы называем его так, приносил запасные оружие и щиты на место сражения вместе с теми, которыми хозяин уже пользовался. Одновременно он приводил туда и боевого хозяйского коня, оседланного лишь незадолго до начала битвы, чтобы, сначала пустив его шагом, всадник мог перейти на галоп и ринуться на плотную шеренгу противника. Оруженосцу же для личной защиты, если в этом возникнет необходимость, оставалась только большая узловатая палка.

Тем не менее, оруженосец, все обучение которого должно было сделать из него воина, мог присутствовать при яростных схватках рыцарей не только в качестве зрителя. Если личным оружием ему служила только палка, то в своем распоряжении он имел находящееся в запасе вооружение своего хозяина. Оруженосец бросался в бой для того, чтобы оказать помощь своим или же поучаствовать в завершающем этапе сражения, за которым неизменно следовал триумф. Его участие со временем станет чуть ли не обязательным, и достаточно быстро оруженосцу, если он сражался, было разрешено иметь то же вооружение, что и у рыцаря (лишь шпоры, тогда являвшиеся знаком отличия рыцарей, оставались для него запрещенными). Нет никакого сомнения, что это недозволенное, но предполагаемое участие оруженосца в завершении этих своеобразных встреч, какими были тогда сражения, часто служило доказательством (сегодня мы бы сказали, что оно являлось пройденным тестом) того, что его обучение наконец закончилось.