- Берем что-нибудь? — спросил Володю из окошка продавец.

 - Да, — сказал Володя. — Только… что ты, брат, посоветуешь? Чтобы не травануться?

 - Хм, — сказал продавец. — Ты как с Луны свалился. «Свинячье говнище», что ли, возьми. Сорок пять рублей…

 «Была не была!» — подумал Володя, нащупал в кармане одну из тысячных купюр и положил на затертое блюдце в окошке. Продавец на секунду-другую слово онемел.

 - А что ты мне даешь? — неприязненно спросил он. — Это разве деньги?

 «Что и требовалось доказать», — подумал Володя.

 - Да вы все тут поохуевали, — заорал продавец. — Фальшивомонетчики, блядь, ебаные. Где ты, сучара, зеленую тысячную видел?

 - Ладно, брат, проехали, — поморщился Володя. — Извини…

 - Извини, блядь?! — взревел продавец. — Я тебя сейчас, суку, по ебалу извиню!

 Продавец — здоровенный амбал, выпрыгнул из боковой двери ларька. Володя выдохнул и принял боевую стойку. Руками и локтями прикрыл лицо. Коленом яйца.

 Однако нападения так и не последовало.

 - Володька?! — вдруг ахнул продавец. — Володька! Ёбаный стыд!

 Голова закружилась. «И здесь меня, что ли, знают?» — подумал Володя.

 - Это же ты, брат! Откуда ты взялся? Ни хуя себе! Сам Высоцкий!

 - Э-э… ты меня знаешь? — осторожно спросил Володя.

 - Да кто тебя не знает?! Тебя ведь так ждали! Кто обещал вернуться? А?!

 - Я? Обещал?

 - Да! — с неподдельной радостью завопил продавец. — Кто говорил: «Я, конечно, вернусь»? Мы же все помним!

 - Э-э…

 - Так подожди… Я тебя первый, что ли, узнал?

 - Ну, вообще-то, да…

 - Аааааа!!! — от исторгнутого продавцом крика радости Володя даже содрогнулся. — Я!!! Первый!!! Встретил!!! Высоцкого!!! Володька, родной, давай я тебе, что ли, налью?! Да не шмурдяка, а вискаря! Вискаря! Будешь ведь?

 - Ну… буду…

 - Меня Серегой зовут! — сообща продавец, протягивая Володе пластиковый стаканчик с виски. — На, пей, Володя! За тебя, родной наш! И я первый, первый тебя встретил!

 - Да прекрати ты, — поморщился Володя.

 - Не прекращу, Володенька! Жизнь прожита не зря, получается!

 Серега залпом проглотил виски и вдруг заорал, казалось, на всю площадь:

 - ЛЮ-Ю-Ю-ЮДИ!!! ВЫСОЦКИЙ ВЕРНУЛСЯ!!! СЮДА, БРАТВА!!!

 «Мамочки, что же я здесь такого натворил?» — успел подумать Володя.

 А потом к нему устремились со всей площади. Ему жали руку, хлопали по плечам. Кто-то с ним фотографировался. Кто-то просто — фотографировал его. Сверкали вспышки.

 - Во-ло-дя! Во-ло-дя!!! — скандировала толпа.

 Кто-то тянулся к нему с иконкой, на которой…

 «Ну, вот это уже полная хуйня!» — подумал Володя.

 На иконке был изображен он сам. Он сидел с гитарой, в рубахе. Изображение было обрамлено крестами и завитушками.

 - Во-ло-дя!!! Во-ло-дя!!!

 Толпа прибывала. Сигналили автомобили. Откуда-то сыпались цветы.

 Вискарь растекся по жилам жидким огнем. Володя вновь начал соображать.

 - Мужики! — поднял он над головой руку. — Братва! Я рад вас видеть! Очень рад! Но у меня есть проблема!

 - Говори, Володя!

 - Надо разобраться с одними пидорами…

 …Изнуренный мент, получив от кого-то по ебалу, отлетел к стене каморки и сполз по ней бескостной медузой. Прыщавого пиздили мордой об стол. В каморке находился еще какой-то мент. Он начал было стрелять из автомата. Его повалили на пол, стали до смерти забивать ногами.

 - Маша! — Володя, с цветами в руках, прошел через расступившуюся толпу. Туда, где в зарешеченной, провонявшей бомжатиной, каморке сидела девушка в голубом плаще. — Маша! Я вернулся! Пошли…

 Он протянул ей руку. Маша приняла ее не сразу. Несколько секунд все-таки подумала.

 - Ура! — вопила толпа.

 - Мужики! — рявкнул Володя. — Теперь такое дело… Надо нам с девушкой… отсидеться где-нибудь. Кто может посодействовать?

 - Ко мне! Давай ко мне! — слышались крики.

 Сквозь толпу протолкался крепкий мужик с лицом, покрытым шрамами.

 - Володь! А то ко мне поехали! Тут недалеко, в Кунцево. И я на машине! Поехали?

 По щетинистым щекам мужика катились слезы. Володя понял, что этот человек будет не просто счастлив его принять. Его счастью не будет предела. Он охуеет от счастья.

 - Поехали, брат, — сказал Володя.

 - Во-ло-дя!!! — скандировала толпа. — Во-ло-дя!!!

 - Что ты с ними сделал? — спросила ошалевшая Маша.

 - Да я и сам не пойму, — ответил Володя.

 Мужик со шрамами вел их к здоровенному джипу, припаркованному на площади.

 Джип несся по проспекту. Заплаканный от счастья водитель радостно сигналил. Ревели многочисленные автомобили, составившие импровизированную кавалькаду. Машины были все больше неприглядные, побитые ржавчиной, помятые, с треснувшими стеклами.

 - Господи Боже! — бормотал водитель. — Я же теперь на всю жизнь счастлив. Кого я везу!

 Пятнадцатиэтажный дом, к которому подъехал джип, выглядел ужасающе — серый, с неопределенными бурыми потеками по фасаду, подслеповатыми окошками и крошечными балкончиками.

 - Ну и дыра, — сказала Маша, всю недолгую дорогу молчавшая.

 - Уже не дыра! — восторженно заверил здоровяк. — После того, как вы побываете у меня в гостях, мой дом станет святым местом!

 Володя всмотрелся в его лицо. Нет, здоровяк не шутил, а говорил очень даже искренне.

 Прибывшие следом машины заполонили все подъезды к дому. Люди выходили из них и что-то радостно скандировали.

 Лифт соответствовал фасаду. Сожженные кнопки, ободранные объявления, комочки жвачки, запах мочи. На четырнадцатом этаже они вышли, и здоровяк загрохотал ключами в серой стальной двери.

 - Вот так и живем, — взволнованно произнес здоровяк.

 В квартире густо пахло борщом.

 - Миша, кто это с тобой? — послышался женский голос.

 Затем появилась женщина в махровом халате, рукав которого был чем-то заляпан. Увидев Володю, она вдруг словно бы стала задыхаться.

 - Господи! — лихорадочно дышала она. — Это же… Вы?!!

 - Да, Лидочка! Это Он! — благоговейно ответил хозяин дома. — Давай-ка мы гостям поесть чего-нибудь сообразим. А я пока жидовизор включу, чтобы не скучали.

 Рука Володи уже не первую минуту обнимала Машу за талию, чувствовала ее теплое, податливое тело. «А была не была! — подумал Володя. — Когда, как не сейчас?»

 - Миша, — Володя тепло и пристально посмотрел на хозяина квартиры. — Мишаня! Нам надо с Машенькой… ну… уединиться. Это можно сделать?

 Тут же он ощутил, как Маша ущипнула его за бедро. Ущипнула возмущенно, с вывертом.

 - Конечно! — засуетился здоровяк. — Людочка, в спальню ребят пустим?

 - Ох, я сейчас белье поменяю, — всплеснула руками Люда. — Иди, поможешь…

 Хозяева удалились в спальню, а Маша, раскрасневшись лицом, повернулась к Володе:

 - Ты что творишь? Ты в своем уме?

 - Ты недотрога, что ли? Я тебя от этих палачей вырвал. Ты мне обязана…

 - А ты подонок, — прищурилась Маша. — Шантажируешь девушку…

 - Не такая уж ты и девушка. Сама, что ли не хочешь?

 - Тебя же арестуют!

 - Ну, вот, — кивнул Володя. — Еще один аргумент в мою пользу. Когда еще доведется?

 «Во-ло-дя! Во-ло-дя!» — ревела толпа далеко внизу.

 - Проходите, пожалуйста! — вышли из спальни супруги.

 Маша хотела было отдернуть руку, но Володя крепко схватил ее ладонь и потащил за собой в спаленку, благоухавшую запахом чистого белья.

 Времени мало, понимал Володя. С минуты на минуту может начаться… Что? Он не знал.

 Он обнял Машу за талию и свободной рукой принялся срывать с нее одежду. Плащ, кофточку, лифчик, юбку. Маша пыталась его оттолкнуть.

 - Ты же сама хочешь, — шептал Володя и, не успела Маша хоть что-нибудь возразить, запустил руку ей под трусики, к жаркому и влажному межножью.

 Маша съежилась, будто оцепенела. Володя подтолкнул ее к постели, навалился сверху. Его большой и тяжелый хуй удалым стенобитным орудием ворвался в Машу.