- Какой левый?! - опешил Осколик и с постели вскочил (разговор происходит ночью в квартире Ларисы Владимировны). - Откуда ты узнала?

- Да уж... не лыком шиты. Вместе сядем, вот тогда и под венец.

Не налаживалась личная жизнь у Осколика.

Под впечатлением ночного разговора Сергей Кондратьевич с рассветом помчался на завод, надеясь застать незнакомца; и застал. Тот держался рукой за сердце и кричал в трубку:

- Все продавайте! Все!

Увидев Осколика, он попытался улыбнуться, положил трубку и перевел дух.

- У вас неприятности? - спросил Осколик.

- Так, мелочи. Вопросы жизни и смерти. Через полчаса выяснится.

- На бирже играете? - догадался Осколик, вспомнив, как в иностранных фильмах толстые джентльмены кричат: "Продавайте!" или "Покупайте!" и утираются носовыми платками.

- И не спрашивайте, - вздохнул незнакомец. - А вам что не спится? За вас ведь государство думает.

- Вот когда сяду из-за вас, тогда государство за меня думать будет, ответил Осколик, вспомнив пророчество любимой женщины.

- Опять вы паникуете! - рассердился незнакомец. - Я лично изучал ваш Уголовный кодекс, на вас ни одна статья не распространяется. Наоборот! Вы самый настоящий... как это у вас... рационализатор и передовик производства. Станки, материалы и сырье вы добываете совершенно новым способом. Стал бы я тут возиться, если бы вы "сели", как вы говорите. Берите пример с меня - поджилки трясутся, но никаких истерик.

Эти рассуждения успокоили Сергея Кондратьевича на какое-то время.

- Ну, хорошо, - сказал Осколик. - С уголовным кодексом, думаю, как-то обойдется. Но существуют трудности морального порядка.

- Морального? Порядка? Это что означает?

- Принять от вас станки и алюминий - куда ни шло, можно найти лазейки в инструкциях и не чувствовать себя виновным. Но что я скажу своим рабочим и служащим? Что скажет мой главный инженер, когда в его кабинете ночью начнет работать ваш главный инженер? Разве он поверит, что вы появились из этого... распространства? Никогда! Он сразу же заподозрит, что я хочу его выжить на пенсию... и правильно заподозрит, старик не тянет уже. Значит, каждому придется объяснять черт знает что, и начальство обо всем узнает.

- А что плохого найдет начальство в нашем сотрудничестве?

- Ничего плохого, наверно. Но вы не знаете моего начальства! Оно мне на ваши станки и алюминий такой план спустит, что я и в три смены не выполню. А где тогда вы будете работать ночью?

Незнакомец задумался.

- Более того, мое начальство этот ваш алюминий и станки, и стройматериалы у меня заберет и распределит по другим, более ответственным объектам, - продолжал пугать Сергей Кондратьевич.

- Это мне не подходит, - пробормотал незнакомец. - Надо бы потолковать с вашим начальством.

Тут уже испугался Осколик. Если начнется согласование, в главке и в министерстве схватятся за незнакомца четырьмя руками. А с кем он, Осколик, останется? Опять тет-а-тет с Зауральском?

- Не беспокойтесь, - сказал незнакомец. - Я для вашего министерства не партнер. Если у нас с вами дела пойдут, я сведу вашего министра с деловыми людьми из экспортно-импортного банка.

Зазвонил телефон. Незнакомец схватил трубку, выслушал, утерся носовым платком и сказал:

- Можете меня поздравить. Я только что проглотил конкурента.

- Живьем? - ужаснулся Осколик.

- Живьем. С потрохами. И с небольшим алюминиевым заводиком в придачу.

- Поздравляю!

Случай свести незнакомца с начальством вскоре представился. Однажды к концу рабочего дня на "Алитет" неожиданно приехал начальник главка. Сам. Он походил по заводу, осмотрел штабеля алюминия у главного литейного, железобетонные плиты для строительства склада, новые станки в цехах.

Вернулись в кабинет. Молчали долго.

- Будешь делиться опытом или нет? - наконец спросил начальник главка.

Осколик пожал плечами.

- Хорошо. Тогда вызови свою... кем она тебе приходится?

- Кого?

- Главного бухгалтера.

Сергей Кондратьевич покраснел. Чтоб оно все сгорело. Доложили. Найти бы того, кто этим занимается. Незнакомец прав - секретаршу давно пора сменить.

Пришла Лариса Владимировна. Увидала красного Сергея Кондратьевича. Настала пора венчаться, не иначе.

- Скажите, пожалуйста, откуда прибыла последняя партия алюминия? начал допрос начальник главка.

- Из Зауральска, - нахально отвечала Лариса Владимировна.

- Документы на алюминий есть?

- А как же! Не частная лавочка.

- Станки откуда?

- Из Владивостока.

- Неправду говорите, Лариса Владимировна. Таких станков в Советском Союзе не производят.

- Откуда же они взялись?

- Это я вас спрашиваю.

- А я вам отвечаю: из Владивостока, - стояла на своем Лариса Владимировна. - Можете проверить накладные.

- Сейчас проверю. А стройматериалы откуда?

- Разве в Советском Союзе не производят стройматериалов?

- Вы не забывайтесь, Лариса Владимировна. Несите свои накладные. И, кстати, паспорта на станки.

- Паспортов нет. Затерялись в дороге.

- Ах, затерялись в дороге... На какой это дороге?

- На Китайско-Восточной, железной, - отрезала Лариса Владимировна и ушла за документами.

Документы были блеск, лучше настоящих! Потому что и были настоящими. Молодец, Лебедев, договорился и с Зауральском, и с Владивостоком, и с железной дорогой. Интересно, чем он их там берет... Спиртом?

- Ну, вы даете! - удивился начальник главка, просмотрев документы и отпустив с богом Ларису Владимировну.

Осколик взглянул на часы - с минуты на минуту должен был прийти незнакомец.

- Будешь делиться опытом или нет? - грозно повторил начальник главка. - Что у тебя тут происходит? Я ведь завтра позвоню в Зауральск, бедные вы все будете. Я для чего сюда приехал, не понимаешь? Чтобы ты лично мне все доложил, потому что я тебя ценю. А мой зам, например, советует натравить на тебя вневедомственную ревизию... хочешь? А хочешь фельетон в "Правде"? Могу устроить.

"Настроение у него хорошее... рассказать, что ли?" - подумал Сергей Кондратьевич.

- А что у тебя по ночам на заводе происходит? - вдруг спросил начальник главка. - Почему в твоем кабинете свет горит?

Случай был подходящий.