Три дня они учились строиться, стоять смирно, вольно и прочим командам, выполняемым в строю. Заодно по утрам их приучали, как правильно заправлять постель. При первой же проверке пятьдесят постелей вышвырнули из палаток, как неправильно заправленные. РД перетряхивались по нескольку раз, дабы научить салаг, как укладывать вещи. Некоторые по десятку раз заправляли кровати, прежде чем инструкторы остались довольны. Но те не менее они учились, и с каждым последующим днем выброшенных постелей и развороченных РД становилось все меньше.

"Дорогая Кэтти!

Впервые за все время, что я здесь, выдался свободный час, чтобы написать тебе. Нас тут крепко взяли в оборот и обучают целыми днями. Инструкторы оказались крутыми ребятами.

Я тут подружился с двумя мировыми парнями, Ски и Элкью Джонсом. А вообще все хорошо. Родная моя, я не знаю, когда и куда нас отправят, но если ты передумаешь, то лучше сейчас, до того как будет слишком поздно отступать. Знаешь, я даже рад, что нам не дают продыху. Боюсь, я сошел бы с ума, если бы постоянно думал о тебе..."

— Господи, как же я надену эту гимнастерку?

— Что там у тебя, Элкью? Почему ты не сможешь надеть ее?

— Откуда я знал, что не нужно бросать в ведро с водой целую пачку крахмала! Теперь Уитлок меня повесит.

— Становись!

Уитлок медленно шел вдоль строя, делая замечания.

— Ремень грязный... Носки грязные, постирай еще раз... Этим ХБ можешь драить гальюн...

— Джонс!

— Я, сэр!

— Что ты сделал с формой?

— Сэр... мама... — застонал Элкью, когда капрал ногой перевернул его ведро с выстиранным обмундированием прямо на песок.

— Так, внимание сюда, образины! Не знаю, что это я с вами так цацкаюсь. Похоже, у вас ни хрена не получится... Движение всегда начинать с левой ноги... О'Херни, покажи, где у тебя левая нога, если можешь... Правильно. Запомни ее. Ширина шага тридцать дюймов, салаги, ясно? Не двадцать девять и не тридцать один. Взво-од! Шагом марш! Левой, левой! Держать интервал! Левой!

Час за часом занимались они строевой под резкие отрывистые команды капрала.

— Левой! левой! Правый фланг, подтянись! Раз, раз, раз, два, три! А теперь хором!

— Раз, два, три, — кричал взвод.

— Не слышу! Ни хрена не слышу!

— Раз, два, три, — ревели шестьдесят глоток.

— Вот так! Черник, брось думать о девчонке, ее наверняка уже снял какой-нибудь цивильный... Левой! Левой!

К концу недели бритоголовые новобранцы сто сорок третьего взвода уже неплохо ходили строем, хотя, конечно, бывало, что на поворотах несколько человек вдруг решали двигаться совсем в другую сторону. К этому времени почти у всех на лбу были ссадины от касок, нахлобученных ударом кулака капрала. Синяки на ребрах от инструкторских жезлов тоже неплохо напоминали об усвоенных уроках. Им начали каждый день читать лекции. Первая медицинская помощь, личная гигиена половых контактов в Сан-Диего и профилактика венерических болезней, в общем, всякая полезная информация, которую должен знать морской пехотинец...

За час до отбоя в палатку Дэнни набилось полно гостей. Черник, Дуайер и Милтон Нортон. Последний, очень образованный уравновешенный человек, гораздо старше остальных, пользовался особенным уважением взвода.

Дэнни только что вернулся из палатки Уитлока.

— Ну что, сдал? — спросил Ски.

— Сдал.

— Как можно в один день выучить все это? Звания, погоны, нашивки и еще черт знает что!

— Тихо! — рявкнул Элкью. — Я пытаюсь решить, кого больше ненавижу, Беллера или Уитлока. — Он опять склонился к уставу и забормотал: — Так, обходить пост... отдавать воинское приветствие всем старшим по званию ублюдкам... Это я уже знаю... Это тоже...

Не отрываясь от устава, он достал расческу с двухдюймовыми зубцами, задумчиво поскреб бритую голову и поднял глаза на остальных.

— Мужики, что делать с шевелюрой? Два раза в день мою шампунем и все равно не могу расчесаться.

— Я слышал, что Уитлок один из самых нормальных инструкторов в лагере, — сказал Дуайер. — Я тут переговорил с парнем из сто пятидесятого, так у них действительно зверюга.

— Что, у них инструктором Гитлер?

— А ты что скажешь, фермер?

— Черт его знает. Что мне нравится, так это то, что дают спать целыми днями.

Из соседней палатки раздавался шум голосов.

— О'Херни, — сплюнул Дэнни. — И как меня угораздило попасть с ним в одну палатку!

— Слушай, Нортон, а правда, что нам кое-что добавляют в жратву?

— А почему ты, собственно, так решил?

— Да просто с тех пор, как мы сюда попали, у меня ни разу не встал.

— Это оттого, что сильно устаешь.

— Понял. Тэд? А помнится, кто-то собирался в первый же день смотаться в Сан-Диего.

— Да, кстати, Тэд, как тебе парадная синяя форма?

— Нортон, а чем ты занимался на гражданке?

— Был учителем.

— Да? А я-то думал, чем-нибудь этаким.

Нортон улыбнулся.

— А где ты учительствовал?

— В Пенсильванском университете.

— Что?! Правда?! Ребята, да у нас тут преподаватель из университета!

— Господи, Нортон, что же ты здесь делаешь?

— Как видите, прохожу курс обучения.

— Но ты же преподавал в таком университете...

— Ну и что? Все мы здесь одинаковые.

— Вот это да! Ну, ты даешь! Элкью поднялся и подтянул штаны.

— Прошлой ночью мне снился сон, что я лежу в постели с красивой девкой. И когда я проснулся, то хохотал до упаду.

— Это почему?

— А она оказалась женой Уитлока.

— Не смей так говорить о моем лучшем друге.

— А мне только и снится: левой, левой, раз, два, три, разойдись, построиться!

Джонс вскочил на койку.

— Ану, вы, янки х-хреновы! Становись, салаги! Джонс, где у тебя левая нога? Два ведра из залива! Е-мое, вы чему-нибудь научитесь или нет?!

Он так здорово имитировал голос Уитлока, что все просто корчились от хохота и не видели, как откинулся полог палатки. Элкью, все еще стоя на койке, повернулся и встретился глазами с Уитлоком.

— Мама, — беззвучно прошептал он и, опомнившись, рявкнул: — Смир-рна!

Хохот усилился.

— Смирно! — снова заорал Джонс.

Из палатки полетели постели и РД.