Глава 10. Четвёрка

Балидор поднял оружие выше, теперь целясь в квадратное скуластое лицо, сиявшее в подрагивающем свете yisso-факела.

— Фигран? — он стиснул зубы перед тем, как посмотреть на меня. — Ты сказала Фигран, Элисон? Ты стопроцентно уверена?

Я шагнула к нему — или к этому — чем бы он ни был.

На протяжении нескольких долгих секунд я лишь смотрела, разглядывая худую фигуру, одетую во что-то вроде красного монашеского одеяния и обшарпанные белые кроссовки. Человеческая одежда, скорее всего, украденная из мусорной корзины. На ней всюду красовались прожжённые дырки и следы пепла.

Янтарные глаза метались от одного лица к другому в нашей маленькой компании, и я видела там дисгармонию, словно он, кем бы он ни был, одновременно смотрел несколько разных фильмов на мысленных мониторах. А может, он смотрел их один за другим в быстрой последовательности.

— Не может быть, — сказал Джон. — Это действительно Фигран, Элли?

Я покачала головой.

— Я не знаю. Почему все спрашивают у меня?

— Потому что ты так сказала! — воскликнул Джон.

Я поддела большим пальцем ошейник и выпятила шею.

— Почему бы не спросить у видящего, который в данный момент может действительно видеть, Джон?

— Тогда почему ты так сказала? — спросила Касс.

Я жестом показала на странное лицо нашего незнакомца.

— Не знаю. Посмотрите на него! Посмотрите на его лицо! Он же Фигран, ведь так?

— Она права, — в голосе Балидора прозвучали нотки неверия. Он не отрывал глаз от мечущегося взгляда незнакомца. – Это и есть Териан, — он смерил его взглядом. — ... в той или иной форме. Маркеры присутствуют в его свете, — он взглянул на меня. — Точнее, все они, Высокочтимый Мост.

Его всё ещё озадаченный взгляд метнулся к моему ошейнику.

— С днём рожденья тебя... — слегка нараспев пробормотал видящий с совиным лицом. — С днём рожденья тебя... с днём рождения, милая Элли...

Мы все уставились на него.

Создание моргнуло и умолкло.

Балидор посмотрел на меня.

— При всем уважении, Мост, Джон прав. Ты сказала, что он Фигран. Мы все тебя слышали. И всё же я не вижу в его физическом облике ничего, что указывало бы на его личность. Откуда, во имя богов, ты узнала, кто он такой?

Я открыла рот, собираясь сформулировать какой-то ответ.

Однако не успела я заговорить, как создание с совиными глазами — почему-то я всё ещё не могла воспринимать его как мужчину — громко шмыгнуло носом, нервно потёрло лицо и ответило за меня.

— У меня есть ответ, — сказал он.

Джон слева от меня подпрыгнул.

— Она моя сестра, — заявил видящий. — Она всегда узнает меня, как они всегда узнают друг друга, — он перевёл на меня ровный взгляд. — Всегда.

Я озадаченно уставилась на него. Затем посмотрела на Балидора.

— Кажется, воссоединение с приятелями-Терианами не пошло на пользу его рассудку, — сказала я.

— Что получится, если соединить сорок пять психов в сознании одного психа и дыню... — пошутил Джон.

Он всегда шутил на нервах.

— О чём, черт подери, он говорит, Эл? — спросила Касс.

Я недоуменно уставилась на неё, пожав плечами.

— Понятия не имею.

— Она права, — сказал видящий с совиными глазами. Он ещё громче шмыгнул носом и серьёзно кивнул. — Это я. Я — это он. Мы семья.

Я вновь посмотрела на Балидора, приподняв одну бровь.

— Мне пристрелить его, Высокочтимый Мост? — спросил Балидор.

Я почти улыбнулась. Его голос прозвучал так вежливо.

Я поймала себя на том, что присматриваюсь к лицу и телу нервничающего мужчины, похожего на сову. Он выглядел так, словно жил в грязи собственных отходов, неделями питался мусором, а может, даже дольше. Я гадала, как, черт подери, он нашёл нас. То, что он очутился здесь, не могло быть совпадением.

Опять-таки, я не знала, где это – «здесь».

Словно зная, что решается его судьба, Фигран/Териан сложил руки на груди. Однако этот жест выглядел слишком аккуратным, словно он практиковался перед зеркалами.

— Я Фигран, — добавил он, словно в первый раз мы могли упустить эту информацию. — Мне очень приятно познакомиться со всеми вами. Очень, очень приятно. Умопомрачительно приятно. И какое умопомрачительное местечко у вас тут. Весьма тепло. Весьма гостеприимно, — он помедлил, прочистив горло. — Я бы хотел немножко тортика.

Джон издал невольный смешок.

Фигран резко повернулся. Он уставился на Джона и побледнел.

Я гадала, мог ли он узнать его.

В глазах Джона виднелось что-то вроде отвращения.

— Это действительно он? — спросил он. — Это изначальный Териан? — он тихо фыркнул, но я слышала в его голосе противоречие. — Парень, который пытал нас четыре месяца, появился из этого?

— Я думаю, да, — сказала я. — Да, — я покосилась на Балидора, поколебавшись. Я взглянула на Касс, затем обратно на Балидора. — У тебя есть ещё один ошейник?

— Ты собираешься оставить его? — спросил Джон. Отвращение в его голосе проступило ещё явственнее. — Зачем, Элли? Какую пользу может...

— Ревик хочет его, — сказала я, посмотрев на видящего с лицом совы. — Я бы хотела знать, зачем. А ты разве нет?

— Если Сайримн хочет его, — сказал Балидор, слегка подчёркивая имя. — То это достаточное основание, чтобы пристрелить его, разве нет, Высокочтимый Мост?

— Может быть, — сказала я.

Когда я повернулась в следующий раз, взгляд Балидора сосредоточился на мне, теперь уже настороженно. На мгновение он взглянул на видящего с хилыми руками, затем обратно на меня.

— Нет, Элли, — сказал он.

— Ты даже не выслушал мою идею, — запротестовала я.

— Я её уже услышал, — сказал Балидор. — И я говорю тебе, нет.

— Я думала, это я тут отдаю приказы, — произнесла я, и в моем голосе зазвучало предостережение.

— Это вообще не сработает, — раздражённо отозвался Балидор. — Вэш не смог это сделать. Почему ты решила, что это... — он показал на Фиграна, скривив губы. — ...Эта штука сможет добиться этого? Его разум, скорее всего, настолько разрушен, что пройдут годы, прежде чем мы добьёмся от него чего-нибудь вразумительного. Это наихудшая форма принятия желаемого за действительное...

— Эй, — сердито вклинился Джон. — Как насчёт того, чтобы посвятить нас всех в этот дерьмовый план?

Я бросила на Балидора предостерегающий взгляд, но он проигнорировал меня и посмотрел прямо на Джона.

— Она думает, что эта сумасшедшая грязнокровка способна ей помочь.

— Помочь ей? — Джон уставился на меня так, словно я рехнулась. — Помочь тебе как, Элли? С чем?

— А ты как думаешь? — огрызнулся Балидор.

Я впервые услышала в его голосе настоящую злость и повернулась, уставившись на него. Но его светло-серые глаза не отрывались от Джона.

— Она думает, что этот кусок дерьма поможет ей вернуть её мужа, — произнёс он по-английски с сильным акцентом. — Что он сможет сделать его прежним, каким он был до превращения в Сайримна.

После слов лидера Адипана воцарилась тишина.

Все взгляды в комнате были прикованы ко мне.

Затем, словно бремя молчания сделалось слишком тяжёлым, Фигран издал пронзительный смешок — нечто среднее между хихиканьем и визгом.

Я села за поцарапанный металлический стол, пристально посмотрев на создание напротив меня.

Я знала, что Балидор сидел в соседней комнате и наблюдал через одностороннюю органику, которую они оснастили для таких целей. Он всё ещё не позволял мне снять ошейник, хотя он с другими разведчиками Адипана возвели конструкцию, добавив несколько слоёв, чтобы удостовериться, что Повстанцы ничего не увидят.

Балидор, похоже, ощущал, что этого будет недостаточно, чтобы заблокировать Ревика, когда дело касалось меня — потому что мы всё ещё оставались супругами.

Черт, да он наверняка прав. Однако в данный момент я вовсе не пребывала в восторге от этого факта.

Я смотрела через стол на Фиграна, на которого тоже надели ошейник.

Поскольку я настаивала на участии в допросе, Балидор подумал, что я могу сработать как подставное лицо, то есть та, кто направит мысли Фиграна в нужное русло и ускорит процесс его прочтения.

Меня это устраивало.

Я знала, чем займётся Балидор. Они сосредоточатся на безопасности Вэша и меня, на том, живут ли где-то всё ещё тела Териана, каковы отношения Териана с Ревиком, сможем ли мы использовать свет Фиграна, чтобы получить какую-то полезную информацию по Повстанцам, по тому, что осталось от Шулеров Галейта... и так далее.

Мои приоритеты во многом пересекались с этим, но в то же время разнились.

Я хотела знать, зачем он понадобился Ревику.

Точнее, я хотела знать, каким частям Ревика он понадобился, и зачем — скажем, не для того ли, чтобы не дать никому опять разделить его aleimi.

Фигран моргнул, глядя на меня, и его янтарные глаза всё ещё содержали ту множественность.

— Ты знаешь, кто я? — спросила я у него.

Он показал утвердительный жест в манере видящих.

Я кивнула.

— Ладно. И кто я, Фигран?

— Мост, — сказал он. Он говорил так, будто воспроизводил по памяти заученный текст. — Белая. Вестница Перемен. Мост приходит за Смертью. Смерть — её ответственность.

Я уставилась на него.

Как-то раз Тарси произнесла мне в точности те же слова, как будто миллион лет назад. Я постаралась подавить эмоциональную реакцию, которую они вызвали сейчас.

Фигран, похоже, не замечал перемены во мне.

Он продолжал, всё ещё напоминая школьника, пересказывающего заученный урок.

— И слова гласят, «Смерть слушает, пока Мост замедляет вращение. Освещает путь на небо. И те, что остались позади...» — в его глазах проступило смятение. – «И те, что остались позади...» — он нахмурился. — Обречены. Мы обречены. «Обречены смотреть, как те огни вновь пылают».

Он склонил голову, переведя на меня взгляд совиных глаз.

— Это мы, Мост? Мы — те, кто обречены? — он улыбнулся, тихо щёлкнув про себя. — Как иронично. Как же иронично, очень иронично.

Я хмуро посмотрела на него.

— Теперь ты собираешься цитировать мне священные тексты? Вот как, Терри? Учить меня Мифу?

— Нас четверо, — сказал он.

— Ты имеешь в виду Четвёрку? — спросила я. — Вот о чём ты говоришь?