Паранойя Балидора после инцидента на лестницах ничуть не утихла, так что я знала, что они наверняка весь остаток вечера будут нависать надо мной как коршуны. По правде говоря, я не возражала, особенно если учитывать кое-какую враждебность, с которой я только что столкнулась.

Я ощутила искорку ободрения, когда увидела Гаренше, позитивного видящего из Адипана, который был размером с дом. Гаренше был самым крупным видящим, которого я только видела живьём и вблизи — если не считать почти альбиносов-видящих версианцев, которые жили практически исключительно в Китае как кочевые племена.

Гаренше похлопал меня по плечу, выглядывая в ту же щёлку между шторами.

— Всё прошло настолько хорошо, насколько можно было ожидать, — заверил он меня, посылая импульс тепла. — В любом случае, это лишь первая попытка, ilya. Не слишком зацикливайся на этом.

Я кивнула, прикусывая губу и прокручивая в голове некоторые свои заявления.

Вопросы, конечно, оказались предсказуемыми.

Для первого вопроса я буквально просто показала на первую руку, которую заметила в толпе.

— Вы. Да, Кевин, верно?

Мужчина вёл себя так, словно я ничего не сказала.

— Это правда, что Сайрмин жив? — сказал он. — И что он ваш муж?

Конечно, я этого ожидала. Я ожидала этого в числе первых и частых вопросов. И всё-таки это не самое благоприятное начало — они даже не потрудились задать для начала хоть полу-вежливый вопрос.

Или как-то признать, что я прочла речь, если уж на то пошло.

Мысленно вздохнув, я сохраняла совершенно спокойное лицо.

— Он жив, да.

— Он ваш муж?

Я взглянула на Вэша, возможно, в поисках помощи. Пожилой видящий улыбнулся мне, его глаза смотрели спокойно.

Ещё до того как он заговорил, я ощутила там и другое присутствие.

«Осторожнее, любимая».

— Нет, — сказала я, крепче сжимая челюсти. — Уже нет. Мы расстались.

Я ощутила реакцию присутствия, которое скользнуло в мой свет и заискрило, а затем он испарился прочь.

— То есть, вы помогаете нам охотиться на него? — настаивал человек с явным скептицизмом. — Вы пытаетесь убить его, как и все мы?

Я сглотнула, глядя на рой лиц вокруг меня и видя в них страх. И это были не только люди. Я ощутила перемены и в видящих позади меня, их реакцию на то, что атмосфера в помещении мгновенно сделалась более наэлектризованной.

— Пытаюсь ли я убить его? — я нахмурилась. — То есть, я лично? Нет.

— Разве вы не должны это делать? — вежливо поинтересовалась другая женщина-человек.

Я стиснула зубы, покосившись на Балидора. Лидер Адипана приподнял бровь, и в его глазах стоял тот же вопрос.

Слегка помрачнев, я повернулась лицом к ряду людей.

— Слушайте, — сказала я. — Что бы вы там ни думали, я не обучена для таких операций, даже если бы я желала подобного.

— Вы желаете его смерти?

— Я не желаю ничьей смерти, — отрезала я.

— Но ведь он ответственен за разрушение Белого Дома, не так ли? — настаивала другая женщина. — За убийство сотен при атаке видящих на столицу Соединённых Штатов? Разве вы не считаете, что ваш долг как видящей...

— Сделать что? — спросила я. — Убить одного из моих людей? Нет, не считаю.

Я прикусила губу, стараясь сохранять свой свет спокойным.

Мне стоило быть готовой к этому. Я была готова к этому, ну или я так думала. Но он был здесь и слушал. И такое чувство, будто они сговорились и задавали вопросы только про Ревика, чтобы я не сумела отвертеться ни от одного из них.

— ...И в любом случае, — сказала я, понижая голос. — Это не подтверждено. То, что он стоит за атакой на Вашингтон, имею в виду. Я была там, и могу сказать... всё весьма сложно. Я видела много людей с пистолетами, и много видящих. Более того, именно американская армия приняла решение сбросить бомбы — не Сайримн и не кто-то из видящих.

Когда в комнате раздалось сердитое бормотание и поднялись новые руки, я сама подняла ладонь и повысила голос.

— Прошу, не забывайте, что неделей ранее Сиртаун тоже оказался разрушен. Конечно, правительство Соединённых Штатов доказало свою непричастность к атаке, но многие видящие видели, что американские самолёты сбросили как минимум часть этих бомб. Многие, многие видящие погибли в той атаке. Жертв намного больше, чем в Вашингтоне, и учитывая наши проблемы с численностью, для видящих эти потери куда более суровы. Поэтому я и говорю, что желание перестать обвинять кого-то и положить конец борьбе должно происходить с обеих сторон...

— Но разве неправда, — сказал четвёртый человек прежде, чем я успела перевести тему. — Что ваш муж призывал видящих — всех видящих, включая тех, кто якобы придерживается мирного пути Семёрки — восстать против людей как расы? Разрушить легитимность Мирового Суда и СКАРБ, разрушить действующую систему регулирования способностей видящих и сбросить человеческие правительства? «Расстались» вы там или нет, как вы это оправдаете?

— Я не оправдываю... — начала я, но он меня перебил.

— ...И разве он не проповедует, — сказал мужчина громче, касаясь своего наушника. — Открыто проповедует использование насилия для достижения этих целей? Любыми способами... цитирую... «напомнить червякам, что мы не те же видящие, которых они много лет назад запугали и заставили подчиняться»...?

Я выпустила задерживаемое дыхание.

Положив предплечья на трибуну, я на мгновение просто смотрела на репортёра. Затем, даже тогда понимая, что пожалею об этих словах, я пожала плечами.

— Я правда не знаю, — сказала я. — Но это возможно.

— Возможно? — с неверием переспросил репортёр.

— Ага, — сказала я. — Звучит вполне в его духе.

С того момента всё практически покатилось под откос.