– И где же находится твой дом?

Их взгляды встретились.

– В одном месте, – уклончиво ответила она. – Это уединенный уголок, мое убежище. Я никому не рассказываю, где он.

– Позволь мне догадаться, – предложил Ральф. – Ты гордая, независимая женщина, которая не позволяет ни одному мужчине защищать и поддерживать тебя.

– Совершенно верно, – подтвердила Джудит. Если бы только это было правдой!

– В таком случае сегодняшний день будет исключением, – сказал Ральф. – Я не стану предлагать тебе деньги за услуги. Я убежден, что наше взаимное влечение и желание удовлетворить его были взаимны. Но я буду платить за тебя все время, что мы пробудем здесь. Тебе не придется жить на хлебе и воде.

– А ты можешь себе это позволить? – обеспокоенно спросила Джудит.

– Я всегда придерживался мнения, – процедил Ральф, – что любой разбойник, который рискнет напасть на меня, сумасшедший или, во всяком случае, станет таким, когда я с ним расправлюсь. Я никогда не путешествую с пустым кошельком.

– У меня проснулся волчий аппетит, – улыбнулась Джудит. – Ты был великолепен, о чем сам наверняка догадываешься.

– Ага, – он наклонился ближе к ней, – у тебя на правой щеке ямочка… возле губ.

Это мгновенно отрезвило Джудит. Ямочка осталась после перенесенной в детстве болезни, и Джудит очень ее стеснялась.

– Она очаровательна, – сказал Ральф. – Я сейчас помоюсь, оденусь и спущусь вниз, Клер. Можешь присоединиться ко мне, когда будешь готова. Сегодня можно позавтракать в общем зале и посмотреть, что делается в мире. У нас впереди длинный день.

Джудит надеялась, что этот день будет длиться вечно. Сжавшись в комок, она проводила Ральфа взглядом до ширмы.

«Судьба, кажется, сдала мне неплохие карты», – подумал Рэнналф Бедвин. В обычное время вынужденная задержка в маленьком трактире в глуши обернулась бы сплошным кошмаром, принимая во внимание отвратительную погоду. При других обстоятельствах он бы костьми лег, но нашел бы способ как можно скорее добраться до бабушкиного поместья, невзирая на опасности путешествия в дождь. Тем более что до Грандмезон-Парк осталось всего каких-нибудь двадцать миль.

Однако сейчас сложилась совершенно иная ситуация, и, кроме того, бабушка даже не знала, что Рэнналф находится в пути, хотя подразумевалось, что он кинется к ней по первому зову. Можно было отложить приезд на недельку-другую, не опасаясь, что всех констеблей в округе поднимут на ноги в поисках пропавшего внука.

Когда Клер Кемпбелл появилась в дверях обеденного зала, на ней было бледно-зеленое хлопковое платье, еще более скромное, чем вчерашнее муслиновое. Волосы она гладко зачесала назад, заплела в косу и заколола узлом на затылке. По-настоящему классная актриса, решил Рэнналф, поднимаясь со стула и кланяясь ей.

Они не спеша поглощали обильный завтрак, посмеиваясь над необычностью своего положения. Потом трактирщик подал им свежие тосты и задержался на несколько минут, чтобы обсудить хозяйственные дела. Под конец он заметил, что после нескольких недель сухой жаркой погоды дождь явился для всех настоящим благословением. Его жена, принесшая кипяток, чтобы подогреть чай, наоборот, пожаловалась на непогоду, которая прибавила женщинам работы, потому что их мужьям и детям постоянно требовалось выйти за чем-нибудь во двор, так что вся грязь и слякоть оказывались на свежевымытых полах. Бедным женам приходилось начинать все сначала, причем никакие окрики и шлепки метлой на «разбойников» не действовали. Вообще-то, добавила хозяйка трактира, ругань ни к чему хорошему не приводит, потому что все бегут не во двор, а в дальние комнаты в доме, но даже если они и выскакивают под дождь, то тут же возвращаются, заново пачкая полы.

Клер рассмеялась и высказала свое сочувствие.

Не долго думая трактирщик и его жена пододвинули два стула, жена налила себе чашку чаю, муж принес кружку эля, и супруги устроились за столом для длительной беседы.

Рэнналфу стало смешно при мысли, что вот он, лорд Бедвин, сидит за столом в трактире, который со всех отношениях далек от совершенства, и запросто болтает со слугами. Его брат, герцог Бьюкасл, заморозил бы их обоих одним взглядом. Он заставил бы их замолчать одним движением руки или вопросительным изгибом брови. Одного взгляда на Быокасла было достаточно, чтобы ни один человек, если только он не барон по меньшей мере, не рискнул бы поднять в его присутствии головы, не дождавшись разрешения сделать это.

– А почему миссис Бедард ехала в почтовом экипаже, а вы на лошади? – неожиданно спросил трактирщик.

– Мы давно ломаем голову над этим вопросом, – вставила его жена.

Рэнналф встретился с Клер взглядом через стол, щеки девушки порозовели.

– Боже мой, – пробормотала она, – объясни им сам, Ральф.

Кажется, актриса именно она. Неужели так сложно придумать подходящую сказочку? С минуту Рэнналф всматривался в лицо Клер, но ее взгляд был полон ожидания так же, как и взгляды трактирщика и его жены. Он прочистил горло.

– Во время свадебного завтрака я не принял во внимание деликатных чувств моей молодой жены, – проговорил он, не отрывая глаз от Клер. – Некоторые гости выпили слишком много вина, и кое-кто, как оказалось, мои кузены, позволил себе несколько рискованных замечаний. Я рассмеялся, хотя и был поражен их откровенностью. Моей жене, напротив, было вовсе не смешно. И только потом я обнаружил, что она сбежала в брачную ночь.

Щеки девушки стали пунцовыми.

– Слышишь? – воскликнула жена трактирщика, толкнув мужа в бок внушительных размеров локтем. – Я же говорила, что они новобрачные.

– Я только вчера сумел догнать ее, – продолжал Рэнналф, заметив, что Клер закусила нижнюю губу. – Счастлив сообщить вам, что теперь я прощен за свой неуместный смех и все у нас хорошо.

Глаза девушки расширились. Жена трактирщика обратила на Клер нежный взгляд.

– Ничего не бойся, милая, – проговорила она, – в первый раз бывает хуже всего. Заметь, я не слышала никаких рыданий ночью и сегодня не вижу следов слез на твоем личике, так что, осмелюсь предположить, все было не так плохо, как ты ожидала. Думаю, мистеру Бедарду известно, как сделать все наилучшим образом. – Она заговорщически рассмеялась, заразив Клер своим весельем.

Рэнналф и трактирщик обменялись смущенными взглядами.

После завтрака Рэнналф и Клер вышли на улицу. Он был удивлен, когда она попросила взять ее с собой. Он собирался проведать свою лошадь и убедиться, что она не пострадала во время вчерашней езды под дождем и за ней хорошо ухаживали в конюшне. Сегодня утром Рэнналф хотел сам почистить и накормить ее. Клер надела полусапожки и плащ с капюшоном, и они пустились бегом через внутренний двор, перепрыгивая с одного островка травы на другой, чтобы не запачкаться грязью и навозом.

Откинув капюшон и сложив руки на коленях, Клер присела на чистый стог сена, пока Бедард занимался делом.

– Ты придумал отличную историю, – заметила она.

– Про то, какая ты пугливая невеста? Согласен с тобой. – Он лукаво улыбнулся.

– Жена трактирщика обещала сама убраться в наших комнатах и проследить, чтобы в оба камина подложили свежих дров. Думаю, это большая честь – пользоваться ее услугами, а не горничной. Мне кажется, нечестно так обманывать их, Ральф.

– Значит, ты за то, чтобы сказать правду? – поинтересовался он, похлопывая лошадь по морде. С виду животное было вполне готово к путешествию, хотя время от времени лошадь беспокойно пофыркивала. Видимо, ей не терпелось оказаться на свежем воздухе и пробежаться крупной рысью.

– Нет, – возразила Клер, – это тоже не выход. Если мы скажем правду, то дадим понять, как низко оцениваем их заведение.

Ральф ничего не сказал, только поднял брови.

– Как зовут твоего жеребца? – спросила Клер.

– Буцефал.

– Он настоящий красавец.

– Да.

Они надолго замолчали. Рэнналф закончил чистить Буцефала, выгреб из стойла грязное сено, заменил его свежим и задал коню корма. Удивительно в самом деле. Большинство знакомых ему женщин обожали болтать, за исключением его сестры Фреи. Кстати сказать, Фрея во всех отношениях была исключительной девушкой. Воцарившаяся в конюшне тишина совсем не смущала Рэнналфа. Он не чувствовал себя неловко под испытующим взглядом Клер.