— Слава Богу, а то, знаете, я уже отчаялся найти женщину с хорошим, здоровым аппетитом. Все знакомые мне дамы, опасавшись за свою фигуру, либо потеряли всякий интерес к еде, либо следили зверски голодным взглядом за куском хлеба в моей руке. Иногда на них нападал жор и они готовы были опустошить холодильник за пять минут, поглощая без разбора все, что попадалось им на глаза.

— Вы довольно жестоки, Роберт, — попыталась защитить прекрасный пол Паола. — Не забывайте, что женщины берегут фигуру только ради мужчин.

Роберт кивнул.

— Скажите, а разве у женщин есть в жизни иные цели, помимо покорения мужских сердец?

— Давайте скорее попробуем это чудо, — прервала она спор, грозивший перерасти в ссору. — У меня уже слюнки текут. Никогда в жизни не видела ничего восхитительнее.

— Что же вы тогда скажете, когда попробуете торт? — Роберт аккуратно положил кусочек кондитерского шедевра на маленькую тарелочку и протянул Паоле.

— Мм, божественно… — сказала Паола через минуту.

Роберт протянул руку и нежно провел пальцем по ее губам, вытирая воздушный крем. Паола вздрогнула, и в следующее мгновение замерла. Она посмотрела Роберту в глаза, затем опустила ресницы и… облизала его палец. Рука Роберта скользнула по гладкой коже ее щеки и нырнула под волосы. Роберт ласкал ее шею, перебирал шелковистые локоны и наконец сжал двумя пальцами мочку ее уха. Паола чуть запрокинула голову, наслаждаясь неземными ощущениями, которые дарил ей Роберт.

Внезапно рука исчезла, Паола с разочарованием вздохнула и открыла глаза. Роберт улыбался.

— Вы похожи на ласковую кошечку, которая любит, когда ее гладят по шерстке, — усмехнувшись, произнес он.

— А вы не очень-то щедрый на ласки хозяин, — не осталась в долгу Паола.

— Не хочу распалять вас раньше времени.

— А что, ожидается более подходящее время? — задала нескромный вопрос Паола, заглядывая Роберту в глаза. Его взгляд стал иным: темнее и мягче. Как будто расширившиеся зрачки заволокло какой-то пеленой.

— Конечно, — ответил после некоторого промедления Роберт. — У любой сказки должен быть счастливый финал.

Роберт встал и, подойдя к Паоле, помог ей подняться.

— Будем считать, что в волшебном замке мы побывали. Теперь на очереди — дремучий лес.

Паола непонимающе посмотрела на него.

— Вы не против немного прогуляться по аллее? — Это был скорее риторический вопрос. Роберт, не дожидаясь ответа, слегка коснулся оголенных плеч Паолы. — Вы не замерзнете?

Паола отрицательно покачала головой.

— С вами, Роберт, — хоть за тридевять земель.

Они вышли на улицу. Воздух посвежел, дневная жара и городская духота сменилась приятной прохладой. Дул легкий ветерок, приятно щекотавший кожу. Жаль, что звезд на ночном небе такого большого города, как Лос-Анджелес, не увидишь даже в августе, вздохнув, подумала Паола.

Паола хотела взять Роберта под руку, но он протянул руку ладонью кверху.

— Давайте возьмемся за руки, как в детстве. Так гораздо романтичнее, — предложил он.

Паола вспомнила свои первые прогулки с соседскими мальчиками в родном городе. Как трогательны и невинны были те отношения, первые трепетные поцелуи в щечку…

Она вложила свою маленькую хрупкую ладошку в мужественную ладонь Роберта.

Они шли по темной аллее, сопровождаемые шелестом листьев и стрекотанием ночных насекомых. Паола ощущала невидимые токи, пронизывающие ее ладонь. Казалось, что тепло, передаваемое от Роберта, разливается по всему ее телу. Слабый, мерцающий огонек в центре ладони на пересечении линий жизни, судьбы и любви разгорался в пылающий костер, разгонявший по венам обжигающую кровь.

Они медленно шли в полном молчании. Слова казались излишними. Более того, они могли разрушить ту волшебную атмосферу, которая окружала Роберта и Паолу.

Через некоторое время Роберт остановился и, не отнимая руки, повернулся к Паоле.

— Паола, позволь мне поцеловать тебя, — хриплым голосом попросил он.

— Мне казалось, что в сказках принцы не спрашивают разрешения? — прошептала Паола, чуть приподняв подбородок и раскрывая свои губы навстречу губам Роберта.

Роберт ласково коснулся сухими губами ее губ, затем нежно провел языком по тонкой бархатистой коже. Паола подалась вперед, пытаясь слиться с Робертом в едином порыве. Поцелуй Роберта стал глубже, откровеннее. Его язык скользнул в ее рот, пробежался по гладким зубам, по деснам и столкнулся с ее языком.

Паола неслась на крыльях блаженства, парила в невесомости. Она забыла, что за день босоножки слегка натерли ноги, и ощущала себя на воздушном облаке, несущем ее в неведомые края.

— Боже, неужели это не сон? — спросила шепотом Паола, когда Роберт чуть отстранился.

Он молчал.

— В чем дело? Что-то не так? Тебе не понравилось? — с волнением спросила Паола.

Роберт нервно кашлянул.

— Паола, я… боюсь.

— Боишься? — удивилась она. — Боишься, что повторится история с Луизой? — спросила Паола.

Конечно, она рисковала разбередить старую рану Роберта, однако иного выхода у нее не было. Надо было расставить точки над «i», расчистить место, прежде чем начинать строительство новой жизни.

— Возможно… не знаю… Паола, давай не будем об этом говорить. Я отвезу тебя домой. Уже поздно, тебе завтра рано вставать. — Роберт поспешно зашагал в обратном направлении.

— Подожди, — неожиданно твердо сказала Паола.

Он остановился.

— Паола, это напрасный разговор, не стоит…

— Нет, стоит. Роберт, неужели ты собираешься всю жизнь бегать от любви?

— Я не верю в любовь, — отрезал он.

— Да? — Паола посмотрела ему в глаза.

— Да, — неуверенно повторил Роберт. — Я не хочу в нее верить, я не хочу ничего о ней знать! — взволнованно сказал он.

— К сожалению, хочешь ты того или нет, — начала спокойным тоном Паола, подходя к Роберту и прижимаясь к его груди, — тебе от нее не укрыться. Возведенная тобой стена холодности и цинизма разлетается, как видишь, на мелкие кусочки от одного-единственного поцелуя.

Роберт молчал.

Паола понимала, как нелегко сейчас Роберту. Он потерял веру в любовь, пережил предательство любимой женщины. Страдания вынудили его быть осторожным, не допустить повторения перенесенных страданий. Хотя горячее сердце Роберта требовало любви, веры и надежды, рассудок не желал отпускать эмоции и чувства из своих цепких когтистых лап.

Однако Паола чувствовала, что душа Роберта оттаивает, раскрывается навстречу зарождающемуся прекрасному чувству. Ей так хотелось помочь ему. Но как?

— Роберт, пойми, нет повода для опасений. Я… я… люблю тебя, — прошептала Паола.

Он вздрогнул, как от удара электрического тока. Небольшое потрясение ему не повредит, решила Паола. В конце концов, лечебное действие электрошока признано во всем мире.

Роберт старался скрыть свое волнение, вызванное признанием Паолы. Однако было очевидно, что ее слова глубоко поразили его. Сила воли, самодисциплина и страх уже не справлялись с переполнявшими его эмоциями. Роберт из последних сил сдерживался, чтобы не обнять прижавшуюся к нему девушку.

— Паола, я знаю, что это глупо, — начал он через несколько мгновений, — но я действительно боюсь. Боюсь своих чувств. Боюсь снова быть обманутым. Боюсь разочарования. Боюсь, боюсь, боюсь… — Роберту нелегко давалось это признание. Как, впрочем, и любому мужчине всегда трудно обнаружить перед другим человеком, тем более перед женщиной, свою слабость.

— Роберт, твои опасения понятны. Но не стоит ломать свою жизнь, отказывать себе в счастье только из-за одного неудачного опыта. Пойми, и у судьбы бывают промахи. Не всегда счастье и любовь находят с первой попытки. Не всем так везет, как Джо и Элизабет.

Роберт с нежностью посмотрел на Паолу. В его взгляде читалась благодарность за понимание и поддержку.

Роберт обнял Паолу, прижал ее к себе так сильно, будто боялся, что сейчас она растворится в воздухе и он никогда больше ее не увидит, не сможет почувствовать вкус ее губ, тепло ее тела, не услышит ее голос, не ощутит пьянящий аромат ее волос.